KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Детективы и Триллеры » Классический детектив » Александр Бородыня - Цепной щенок. Вирус «G». Самолет над квадратным озером

Александр Бородыня - Цепной щенок. Вирус «G». Самолет над квадратным озером

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Александр Бородыня, "Цепной щенок. Вирус «G». Самолет над квадратным озером" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— Куда мы? — капризным голосом, все еще не в состоянии проснуться, воспротивилась Маруся.

— На воздух.

— Не хочу на воздух. Хочу спать.

— На воздухе проснешься.

— Не хочу просыпаться, спать в кайф.

— А что снится? — переменив свое решение, Олесь увлекал Марусю по коридору уже в другом направлении.

— Мне приснилась золотая лодка! — сказала Маруся. — Золотая лодка с мертвецами. С теми, что умерли на Соловецкой лестнице, с теми, что попадали… — Она вдруг посмотрела на поэта ясными глазами. — Они же святые? — Олесь только покивал.

— А тебе что приснилось?

— Шрам!

Не заинтересовавшись сном поэта, Маруся довольно внятно пересказала свой собственный сон, они сидели в медицинском отсеке на низкой белой банкеточке, привинченной к полу, ожидая, когда их пропустят к госпитализированной соседке, и женский голос, набирая обаяние, как и силу, звучал все громче и громче.

— Представляешь, мне приснилось, что я мужчина, монах. Я пошел за дровами в лес. Иду обратно, несу на плечах вязанку хвороста и вдруг вижу: по небу плывет золотая лодка, а в лодке братья — другие монахи. Я смотрю на них и понимаю, что всех их только что убили на Соловецкой лестнице и все они плывут теперь, как мученики святые, в рай. Я бросил вязанку и побежал туда, где казнь еще не закончилась. Они, понимаешь, одновременно уже по небу плывут и одновременно еще не умерли, катятся, привязанные к бревнам по ступеням. Я в гору взбежал, кричу: «Меня, меня забыли!» Думал, меня тоже убьют, и тогда золотая лодка меня примет. Кричу: «Убейте меня!» А мне один такой в кожаном плаще, звезда на лбу, отвечает: «Потерпи, парень, до следующего разу. У нас обед! Потом, потом, потерпи…» Я лег куда-то в сено и зарыдал!

Когда она наконец замолчала, подробно описав запах сена и солнечный луч, пробивающийся сквозь дырявую кровлю, и стоны умирающих монахов в отдалении, Олесь спросил:

— Ну и как тебе понравилось ощущать себя мужчиной?

— А как тебе понравился шрам? — парировала Маруся сразу и зло. — Хватит сидеть. Действительно, пошли на палубу. На свежий воздух.

Они уже поднялись, чтобы уйти, но внутренняя дверь открылась, и вежливая медсестра предложила войти. Тамара Васильевна сидела неподвижно на своей койке и смотрела в большой квадратный иллюминатор. Ноги тетки были закутаны чем-то чистым и белым, рука, лежащая на колене, была тоже белой и совершенно неподвижной.

— А мы навестить вас вот зашли… Перед завтраком! — испытав неловкость, сказал Олесь. — Как вы себя чувствуете?

Оказалось, что чувствует себя Тамара Васильевна хорошо, что, вероятно, скоро выберется из медицинского отсека. Она сказала, что все время смотрит в окно, вчера ночью были приличные волны, а сегодня она уже видела слева по курсу несколько маленьких островов — ее никто не перебивал, и она сказала, что очень рассчитывает выйти на Большом Соловецком. Она сказала, что там, на Большом Соловецком, строят военную базу, и очень скоро, может быть уже в этом году вообще никаких туристов пускать не станут, закроют зону. Вот и нужно ей в последний раз выйти посмотреть на то место, где умер ее муж.

— И вообще… — сказала она, все так же глядя на воду, а не на своих гостей. — Следует в последний раз посмотреть на места репрессий. Концерт, говорят, будет замечательный, говорят, Архангельская филармония прямо на местах событий… На местах казней пляски. Когда в жизни еще такое увидишь?

Что же касается нападения в душевой, да на корректные вопросы Олеся она сказала, что добавить к уже сказанному просто нечего.

На лестнице Олесь обнаружил, что не прихватил блокнота.

— Сходишь? — спросил он, Маруся кивнула. — Я тебя на палубе подожду.

Достаточно было растворить последнюю дверь, достаточно было, чтобы лица коснулись одновременно холодный воздух и слепящее солнце, как Олесь позабыл обо всем. Если только золотая лодка из Марусиного сна сохранилась как ассоциация. Он шагнул вперед, еще шагнул по железной палубе, взялся за поручни. В голубом глубоком небе чертил белые инверсионные петли маленький реактивный самолет. Самолет почему-то увязался в восторженном сознании с золотой лодкой из сна, хотя вовсе на нее не был похож.

— Подышать перед завтраком вышли? Доброе утро!

Рядом, так же держась за поручень, так же подставляя лицо морскому колкому ветерку, стоял капитан-директор, он вежливо улыбался.

— Перед завтраком!.. — сказал Олесь. — Вы извините, мы вчера не пошли к вам на именины. Как кабанчик получился? — Он заставил себя подмигнуть.

— Восхитительно получился! — сказал капитан-директор. — Зря не пришли, очень много потеряли. Вы, кстати, в какую смену завтракаете?

— Во вторую!

— А мы в первую!

— Глупо.

— Очень глупо. А не холодно без шапки?

— Нет, не холодно.

Самолет начертил седьмую петлю, его маленький серебряный фюзеляж был как сверкающий рубец, как разрезающий ткань острый скальпель, как шрам из сна, вдруг изменивший своему багровому цвету. А минут через пятнадцать на горизонте возник черный бугорок острова, и самолет, будто испугавшись этого, изменил курс и почти моментально исчез за линию горизонта. Остров приковал внимание. Можно было разглядеть в массе деревья, как черную щетку, можно было заметить сверкающие очень маленькие монастырские купола, они были похожи на капельки стекающей ртути.

— Красиво! — сказал Олесь и посмотрел на капитана-директора. Но капитана-директора никакого уже не было, он исчез, а на его месте стояла, держась за поручни, Маруся.

— Замечательно, — сказала она. — Природой любуешься.

— Блокнот! — Олесь протянул руку.

— Нет никакого блокнота.

— Не принесла?

— Нет!

Он увидел, что под глазом у Маруси появился приличных размеров синяк, волосы растрепаны, а на левой щеке царапина, какую обычно оставляет острый женский ноготь.

— Что с тобой?

— Подралась! Разве не видно?

— Да уж заметно. А с кем, если не тайна?

— С Валентиной.

— Ну и кто кого?

— Я ее хуже. — Руки Маруси сильнее вцепились в поручень, она вторично переживала приступ ярости. — Представляешь, врываюсь в собственную каюту… Правда, без стука. — Она дернула бровью. — И что же я вижу?! Валентина роется обеими руками в твоем, Олесик, плаще. Что успела вынуть, себе в сумочку уже положила.

— Ну и тебе это не понравилось? Ну и ты ее за это взгрела?

— Как смогла!

— И приятель ее сбежал. — Зачем-то Олесь пошарил глазами по палубе в поисках капитана-директора. — Слушай, я думаю, что Илико они и обчистили. Слушай, пойдем к капитану.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*