Артур Дойл - Английский детектив. Лучшее
— Пока да.
Группа двинулась дальше в молчании.
* * *Садоводы часто кладут мягкую подстилку под фруктовые деревья, чтобы уберечь опадающие фрукты от повреждения. Опавшие плоды бывают особенно сладкими.
Ежемесячник садовода. Выпуск «Персик»
В воскресенье день начался позже, чем обычно. Между первым и вторым завтраками лишь несколько гостей побывали в оранжереях. Хозяин с хозяйкой, как всегда, отправились в церковь. Некоторые из гостей пошли с ними, но, поскольку день был жаркий, большинство решило прогуляться вдоль озера или по лимонной аллее. После обеда, когда выходной день повернул к концу, шаг гуляющих стал ленивее и началась вежливая борьба за места на скамейках под деревьями. Потом никто не мог вспомнить, кто предложил еще раз сходить в оранжереи. Возможно, это был сам хозяин. Но это точно была не Эдвина, потому что после обеда у нее заболела голова и она ушла к себе. Предложение могло последовать от Стивена, поскольку эти два дня он почти все время находился в центре внимания молодежи. Случайный человек мог бы решить, что здесь хозяин он, а не его брат, хотя все это время его отношение к Генри и Эдвине было самым благопристойным. Он даже обронил, что в их старом фамильном доме ему до того понравилось, что он начал подумывать, не задержаться ли здесь еще на недельку. Кто бы это ни предложил, его поддержали, и чуть больше десяти человек отправились в оранжереи, включая женщину, пахнувшую гвоздикой. Некоторые из гостей постарше отметили про себя, что для женщины, чей муж работал за границей, в течение этих двух дней она уж слишком часто оказывалась рядом со Стивеном. Поздно вечером несколько мужчин, отдыхая в бильярдной после изрядной порции портвейна, обменялись шутками насчет того, что Стивен собирает материал для нового романа за спиной Генри. Еще одна ночь, и в понедельник утром он уедет. Мужчины в бильярдной даже сделали ставки.
Солнце, еда и вино развеяли некоторый присущий прогулкам по оранжереям оттенок торжественности. Стивен был весел, безудержен и бегал по напоенным фруктовыми запахами дорожкам, как большой ребенок, которому хочется все увидеть, потрогать, попробовать. Его настроение передалось молодежи. У женщины, которая съела виноградинку, появились соперницы, потому что теперь уже никто не боялся прикасаться к плодам, срывать их и есть. Со стебля была сорвана дыня, и ею стали перебрасываться, как мячом, пока желтая мякоть и семечки не разлетелись по красным плиткам пола. Генри наблюдал за этим безучастно. Так же безучастно наблюдал за этим и стоявший в десяти ярдах от них главный садовник. Развеселившаяся компания смеялась, бегала по виноградной оранжерее и обрывала виноград, оставляя кисти с голыми черенками и обрывками фиолетовой кожуры.
Войдя в тенистую зеленую персиковую оранжерею, они увидели работавшего там Хоббса, и на какой-то миг показалось, что он, защищая заветные персики, готов проявить грубость по отношению к гостям хозяина, хотя это, разумеется, стоило бы ему места. Увидев приближающуюся компанию, он даже встал у них на пути, но, когда встретился взглядом о главным садовником, неохотно отступил в сторону. Однако этот намек на противостояние, похоже, только раззадорил Стивена. Он предложил одной женщине съесть персик, не срывая. Та потянулась губами к спелому, сочному красно-золотому фрукту. Хоббс шагнул к ней, возможно, для того, чтобы сорвать плод и вручить ей с почтением, приличествующим этой даме и прекрасному фрукту. Главный садовник не на шутку встревожился, предвидя возможное нарушение этикета, и хотел было его остановить, но женщина в последнюю секунду со смехом отвернулась от персика.
— Это невозможно. Он упадет.
— Возможно! Просто для этого нужно, чтобы рот был сухим. Вот, смотрите.
В полной тишине, под взглядами всей компании, Стивен подошел к самому крупному персику. Он висел очень удобно — на уровне его подбородка, выступая из листвы. Стивен немного согнул колени и запрокинул голову так, что фрукт оказался прямо на его губах. Зубы сомкнулись на персике. Сок потек по подбородку и стал капать на лацкан его белого пиджака. Какая-то женщина коротко вскрикнула, но на нее тут же зашикали. Персик зашатался, закрутился на черенке, но не сорвался. Шейные мышцы Стивена напряглись, и он откусил еще один кусок, больше предыдущего. Потом раздался какой-то негромкий треск, и он начал заваливаться на спину с персиком в зубах. На этот раз раздалось несколько вскриков, но никто не стал шикать. Поскольку Стивен стоял, запрокинув голову, падая, он с такой силой ударился о железную решетку, что содрогнулся, наверное, каждый листик в оранжерее. Раздались крики:
— Он задыхается! Господи боже мой, да уберите же это у него изо рта.
— Воздух, нужен воздух!
— Выведите женщин.
— Тут есть врач?
Генри уже подбежал к Стивену вместе с главным садовником и мастером. Они перевернули его и вырвали из зубов персик. Искаженное лицо говорило о том, что он задохнулся до того, как ударился головой, но, поскольку два раза умереть он не мог, это не имело значения. Генри быстро поднялся, закашлявшись, и попятился к стене. Там его стошнило.
— Выведите его. Выведите его на воздух.
— Выходите, все.
Привязанный к палке кусок материи, пропитанный насыщенным раствором цианистого калия, убивает не только тех ос, которые находятся в гнезде в данную минуту, но и тех, которые вернутся туда позже.
Помощник садовода. Джон Райт, 1892 г.
Пока дожидались врача, начали возникать первые подозрения, причиной которых был главным образом запах. Кроме Генри, еще несколько человек кашляли, выходя из оранжереи, одна из женщин лишилась чувств, и ее пришлось приводить в себя. Когда Генри и большая часть компании направлялись домой, главный садовник, Хоббс и несколько мужчин из гостей накрыли тело чистыми мешками. После этого они вышли в виноградную оранжерею и плотно притворили за собой дверь. Отойдя в дальний конец оранжереи, гости закурили, а садовники встали чуть в стороне от них. Когда наконец прибыл врач, они последовали за ним, но подходить к телу не стали, хотя к этому времени запах почти выветрился. Врач откинул мешок с мертвого лица.
— Так что, вы говорите, случилось?
— Он ел персик и подавился.
Врач наскоро осмотрел тело, потом велел снова накрыть, но не трогать его, пока не приедет полиция. Врач этот (добросовестный шотландец) появился в деревне довольно недавно. Старый доктор, наверное, проявил бы больше такта.
Вывод из этого был один, и никто его не подвергал сомнению: Стивен Вэленс получил по заслугам. Если ты совращаешь служанку брата, потом его жену и в погоне за прибылью рассказываешь об этом всему свету, нечего жаловаться, если в твоем персике окажется полно цианида. Даже те, кому Стивен нравился и кто с любопытством следил за его успехами, испытали своего рода удовлетворение от того, что конец все-таки настал, хотя был определенный спортивный интерес в том, чтобы узнать, как далеко может зайти человек, прежде чем вступят в силу законы природы. Стивен сам выбрал путь, по которому шел, и, согласно существующим в природе правилам, его ждало быстрое падение.
