Энтони Беркли - Суд и ошибка. Осторожно: яд! (сборник)
Но ошибся я прежде всего в том, что принял этот мышьяк. В последнее время мне приходилось много экспериментировать со средствами для уничтожения вредителей фруктовых деревьев. Эти средства наряду с другими компонентами содержат мышьяк. При этом я опрыскивал не только деревья, но и отдельных вредителей у себя на письменном столе. Я держал химикаты в бутылочках и баночках в потайном шкафу, который устроил в своей библиотеке, когда проводил там ремонт. Обычно, закончив пользоваться химикатами, я возвращал их в этот шкаф, но однажды (это было недавно, не помню когда), к моему большому сожалению, я принес небольшой флакончик с раствором мышьяка наверх в спальню, когда поднялся вымыть руки. Не знаю, сам ли я по рассеянности поставил этот флакончик в шкаф в спальне или, может быть, оставил рядом с раковиной, и его поставила туда горничная, но в любом случае он там оказался.
Вчера утром у меня трижды схватывало в кишечнике, и я выпил большую дозу лекарства из флакончика, который прислал доктор Брум, надеясь, что это поможет. А мне, наоборот, стало хуже. И тут я вспомнил, что у меня есть травяная настойка, которую в Индии подарил один знахарь. Тогда у меня тоже было сильное расстройство кишечника, и настойка очень помогла. Я решил попробовать снова. К сожалению, у меня в ванной комнате слабое освещение, а шкаф с лекарствами находится как раз в темном углу. Я хорошо помнил, что тот флакончик с настойкой был темно-коричневый, и, увидев его в шкафу, взял. А тут меня снова схватило, и я, не рассмотрев как следует флакончик, принял оттуда дозу. Настойка на вкус оказалась горькой, совсем не такой, как я помнил, и, решив, что она испортилась, я вылил остаток в раковину. С желудком у меня затем становилось все хуже, но только сегодня я осознал случившееся. Посмотрев в потайном шкафу в библиотеке, я не обнаружил там флакончика с мышьяком и все понял. А та настойка так и стоит в шкафу в спальне, и ничего она не испортилась. Пустой флакончик из ванной комнаты я поставил в потайной шкаф для полицейских. Пусть проверят. Он не сполоснут, и там несомненно остались следы мышьяка, который я по ошибке выпил.
О случившемся я решил никому не говорить. Причины простые. Если не умру, то зачем поднимать панику? А если умру, то доктор Брум, несомненно, даст заключение, что смерть наступила от эпидемической диареи, и никаких вопросов не возникнет. А если бы стало известно о мышьяке, то компания, где я застраховал жизнь, наверное, начала бы проверять, не самоубийство ли это.
И в самом деле я застраховался на очень большую сумму при том, что мои финансы находились в плачевном состоянии. Тот факт, что я вел переговоры о работе в Индокитае (очень выгодное предложение, которое бы существенно поправило мои денежные дела), никому не известен. Я это скрывал по своей обычной привычке – боялся сглазить, а вдруг все в самый последний момент сорвется. Так что у страховой компании были основания полагать, что я мог, застраховавшись на крупную сумму, наложить на себя руки. Тем более что дальше я выплачивать страховые взносы не мог.
Надеюсь, это письмо все объясняет.
Сэр, я премного вам благодарен за то, что вы прочли мое письмо присяжным, если таковые имеются. Или на открытом суде.
С искренним уважением, Джон Уотерхаус.
Надо ли говорить, какой эффект произвело письмо на всех нас, не говоря уже о присяжных. О себе скажу только, что я испытывал огромное облегчение, смешанное со странным разочарованием, в котором стыдно признаваться. Но тем не менее это было. Более того, мне кажется, что разочарование испытывал почти каждый в этом зале. А некоторым вообще казалось, что их обманули.
Коронер, думаю, не отличался от остальных.
– Как было сказано, – произнес он растерянным тоном, – письмо отправлено из Лондона вчера. Как такое могло случиться, пока не ясно. Можно предположить, что покойный передал письмо другу с просьбой отправить, если возникнут определенные обстоятельства. Хотелось бы надеяться, что отправивший письмо осознает свою ответственность и явится на этот суд для дачи свидетельских показаний. Это его святая обязанность. Тем временем… – Коронер замолк, чтобы посовещаться с окружением. – Тем временем полиция проведет определенное расследование. В письме есть постскриптум, который я не счел необходимым зачитывать, касающийся указаний, где именно находится этот потайной шкаф. В полиции также проверят письмо на отпечатки пальцев. Мне едва ли нужно вам напоминать, что мы здесь ничего не принимаем на веру. Поэтому суд откладывается до… в общем, на неделю. Прошу прибыть всех свидетелей точно в назначенное время.
Люди повалили на выход. Такой поворот сюжета никого не оставил равнодушным. Каждый спешил поделиться впечатлениями, и потому стоял невообразимый гул. Репортеры проталкивались сквозь толпу, торопясь к телефонам. Люди снаружи с нетерпением забрасывали вопросами счастливчиков, присутствовавших на суде.
– Разумеется, ты обедаешь с нами, – сказал я Алеку, когда мы наконец пробились к двери.
Алек улыбнулся.
– Сегодня я без обеда. – Он помолчал. – И ты тоже, если пожелаешь посетить дом Уотерхауса и посмотреть на этот потайной шкаф.
– Как, без полиции? – удивился я.
– Почему же? – Алек снова улыбнулся. – Блюстители закона из Скотленд-Ярда нас уже там ждут. А также многоуважаемый архитектор, которого я пригласил.
Я посмотрел на него.
– Ты, кажется, знал заранее, что содержится в письме Джона.
Алек осторожно глянул на спину Френсис, убедившись, что она отошла достаточно далеко.
– Естественно. Ведь это же я его отправил.
2
Дома мы с Френсис порадовались, что лекарство во флакончике оказалось просто лекарством, а затем Алек прервал нашу идиллию.
– Мне жаль пропускать обед, – произнес он озабоченным тоном, – но тут есть одно дело, немного сложноватое, поэтому я забираю Дугласа, чтобы помог. Ты не возражаешь?
К счастью, моя жена не из таких, чтобы задавать ненужные вопросы. Она сама любила иногда скрытничать и не мешала другим.
По пути к дому Уотерхаусов, а это недалеко, мне удалось кое-что вытянуть из Алека.
Письмо, адресованное коронеру, Джон Уотерхаус направил шефу отдела разведки, где работал Алек. Оно было вложено в другой конверт и отправлено из Торминстера. Шеф, зная, что у Алека тут есть родственник, послал его с миссией.
Письмо было подлинное, тут нет сомнений, но шеф запаниковал. Его смущала эта Митци Бергман. Она наверняка рылась в его бумагах, хотя прямых доказательств нет. А потом вообще сбежала.
Алеку было поручено убедиться, чтобы нигде не возникло ни единого намека на связь Уотерхауса с разведкой.
