Найо Марш - Занавес опускается: Детективные романы (Форель и Фемида • Пение под покровом ночи • Занавес опускается)
— Никто не застрахован от ошибок.
— Да, но вы-то оказались правы. — Капитан долго смотрел на приближающиеся точки. — Виски на всех действует по-разному: одних оно делает любезными, других, напротив, мрачными. Меня же упрямым. Как бы нам лучше справиться с предстоящими, гм, сложностями?
— Можно покончить с этим до появления лоцмана. В Кейптаун прилетели мои коллеги из Ярда, которые прибудут на судно вместе со здешней полицией. Я передаю им все полномочия.
— Я пошлю им сигнал.
— Спасибо, сэр.
Аллейн спустился на палубу.
У дверей маленького госпиталя стоял матрос. Он кивнул, увидев Аллейна, и повернул в замке ключ.
Мистер Мэрримен сидел на койке поверх жесткого матраса и свернутых одеял. Это был уже совсем не тот человек, к которому они привыкли за время плавания. Его позвоночник прогнулся дугой, голова тряслась, а сам он будто весь обмяк. Только руки, которые он теперь зажал между колен, крепкие мускулистые руки, сохранили былую выразительность. Когда Аллейн вошел, мистер Мэрримен молча взглянул на него поверх очков.
— На горизонте появился полицейский катер. Я пришел сообщить вам, что собрал ваши чемоданы и отправлю их вместе с вами. Сам я пока останусь на судне, но, вероятно, еще увижу вас сегодня попозже. В Кейптауне у вас будет возможность проконсультироваться с местным адвокатом или же, если захотите, послать телеграмму в Лондон вашему солиситору. Вас отправят в Англию с первой же оказией. Быть может, даже по воздуху. Если вы передумали и желаете дать показания…
Аллейн замолк, так как губы мистера Мэрримена пришли в движение.
— Не имею привычки менять свои решения, — услышал Аллейн. — Я устал повторять. Нет.
— Очень хорошо.
Аллейн собрался было уйти.
— У меня есть ряд наблюдений. Но никаких свидетелей. И чтобы без всяких предрассудков.
— Должен предупредить вас, что отсутствие свидетелей вовсе не означает, что все сказанное вами не будет занесено в протокол. Надеюсь, вы это понимаете.
Мистер Мэрримен тупо уставился на Аллейна. Аллейн достал блокнот.
— Эсмеральда, Руби, Берил, Корали, Маргарет.
Мистер Мэрримен произнес это с энергичностью, которую невозможно было заподозрить в нем еще минуту назад.
Он все твердил эти имена, когда за ним пришел инспектор Фокс в сопровождении кейптаунских блюстителей порядка.
2Аллейн провожал взглядом полицейский катер, только что отчаливший от судна. Вскоре фигурки людей на его борту растаяли в мареве, а сам катер превратился в маленькую, быстро удаляющуюся точку. Подошел катер лоцмана. Аллейн резко повернулся и в последний раз открыл знакомые двери пассажирского салона.
— Минут через десять наши с вами пути навсегда разойдутся, — сказал он собравшимся там людям, которые показались ему совсем чужими в их сухопутных одеяниях. — К сожалению, мне придется попросить вас зайти в ближайший полицейский участок для дачи показаний. Потом вас, разумеется, вызовут в качестве свидетелей в суд. Если это случится до вашего возвращения на родину, вам предоставят транспорт. Увы, таков порядок. А сейчас я бы хотел вам кое-что объяснить и в некотором роде принести свио извинения.
— Думаю, извиняться нужно нам, — сказала Джемайма.
— Я с тобой полностью согласен, — поддержал девушку Тим.
— А я в этом вовсе не уверена, — возразила миссис Кадди. — С нами обращались весьма забавно.
— Когда я поднялся на борт этого судна в Портсмуте, улики, в силу которых мне было приказано совершить это путешествие, были до смехотворного ничтожны: обрывок посадочного талона с «Мыса Феревелл», зажатый в руке девушки на причале в день вашего отплытия, — продолжал Аллейн. — Мое начальство приказало мне не называть своей фамилии, вести расследование тайно, не предпринимать ничего такого, что шло бы вразрез с приказом капитана, и всеми силами стараться предотвратить грядущую катастрофу. Это последнее мне выполнить не удалось. Призадумайтесь, и вам станет ясен ход моих рассуждений: коль цветочный убийца и впрямь на борту судна, вполне резонно установить, у кого из вас есть алиби хотя бы для одной из дат убийства. Если вы помните, мне удалось с помощью капитана Бэннермана спровоцировать разговор насчет алиби на пятнадцатое января.
— О Боже! — вырвалось у мисс Эббот. — А я-то, я-то… Нет, нет, прошу прошения, продолжайте.
— Результаты я сообщил в Лондон. Мои коллеги сумели подтвердить алиби доктора Мейкписа и отца Джордана. Алиби мистера Кадди и мистера Макангуса подтверждены не были, однако в ходе дальнейшего разговора выяснилось, что девятнадцатого января мистеру Макангусу удаляли гнойный аппендицит, что доказывало его непричастность к убийству Маргарет Слеттерс, совершенному двадцать пятого января. Что тоже в дальнейшем было подтверждено. Выяснилось, что мистер Кадди, если, конечно, он не притворялся, не в состоянии воспроизвести правильно мелодию, мы же знали, что убийца обладает способностью правильно петь.
— Мистер Кадди никогда не претендовал называться певцом, — заметила миссис Кадди, не выпускавшая руку супруга из своей. — Верно, дорогой?
— Верно, дорогая.
— У мистера Дейла не было алиби на пятнадцатое января, — продолжал Аллейн, — однако выяснилось, что двадцать пятого он был в Нью-Йорке, что тоже снимало с него подозрения.
— Тогда какого черта вы не сказали мне, в чем дело? — возмутился Дейл.
— У меня сложилось впечатление, что на вас нельзя положиться. Вы выпиваете, плюс к тому же страдаете нервным расстройством.
— Ну, знаете!
— Никто из нас не предполагал, что ответственность за эти преступления может пасть на женщину, однако… — Аллейн улыбнулся мисс Эббот, — однако по крайней мере у одной из них было алиби. Я имею в виду мисс Эббот. Двадцать пятого января она была в Париже на той же самой конференции, на которой присутствовал отец Джордан, который таким образом был оправдан во второй раз. Итак, я мог посвятить в свою тайну, кроме доктора Мейкписа, еще и его. Должен сказать, оба сделали все от них зависящее, за что я благодарю их от души.
Послышался рев сирены. Мимо иллюминатора проплыла труба парохода, за ней следом плыла целая флотилия судов.
Аллейн подошел к стеклянным дверям и выглянул наружу.
— Причаливаем. Думаю, мне больше нечего вам сказать. Возможно, на берегу вам удастся… Одним словом, я надеюсь, вы хотя бы чуть-чуть развеетесь.
Когда салон опустел, к Аллейну подошли отец Джордан и Тим.
— Вы мне позволите к нему пойти? — спросил священник.
— Да. Надеюсь, он встретит вас благосклонно.
