Барри Мейтланд - Марки королевы Виктории
К сожалению, Мэри Мартин вернулась. Я полагаю, что она вступила в конфронтацию с помощником источника, так как ее извлеченный из кобуры пистолет позднее был обнаружен на полу рядом с ее телом. Источник стоял у нее за спиной, но она об этом не знала. Источник прихватил кое-что с собой – возможно, это было мачете, – чтобы вскрыть упаковку копировальной машины. Мэри Мартин услышала за спиной шорох, производимый источником, и начала поворачиваться к нему, и тут он понял, что знает ее. Более того, он понял, что и она узнает его, если на него взглянет. Думаю, в его распоряжении была доля секунды, чтобы решить, что делать. И он ее убил. – Кэти посмотрела на Питера Уайта: – Вы ведь знали Мэри, не так ли, Питер? Я видела в ваших записях указание на то, что она работала в вашей секции в течение шести месяцев, прежде чем ее с вашей подачи сплавили в другое место. По вашему мнению, она тоже совала свой нос куда не надо. Так вы и написали в ее личном деле.
Уайт от удивления приоткрыл рот. Он опустил свой стакан и хотел было что-то сказать или запротестовать, но Кэти не предоставила ему такой возможности и продолжала говорить:
– После этого все изменилось. То, что прежде было чуть ли не невинной игрой, стало для источника, превратившегося теперь в убийцу, очень серьезным, с привкусом смерти предприятием. Можно сказать, с этого момента Сэмми и Ева были обречены. Сомневаюсь, что вы, Питер, совершили все эти деяния, чтобы отомстить за Тома Харли. Или за Марти Келлера. Полагаю, Марти Келлер и другие люди, вовлеченные вами в это дело, считали, что действуют в собственных интересах, но на самом деле они обслуживали лишь ваши собственные. Вы собрали их всех – Сэмми, Еву, Пикеринга, Уэверли и Келлера – и ввергли в устроенный вами всеобщий коллапс. И Брока тоже – почему бы не подставить и его, коль скоро все вокруг горит и рушится?
Уайт со стуком опустил свой стакан на стол и выступил вперед, с такой силой сжав кулаки, что у него затряслись от напряжения руки. Он был так зол, что первое мгновение даже не мог говорить.
– Ты глупая, сумасшедшая сучка! – наконец прорычал он. – Я с первого взгляда понял, что ты – ничтожество, пустое место!
С этими словами он вскинул руку со сжатым кулаком, как если бы в ней находилось некое невидимое оружие, которое он готовился опустить на голову Кэти. Джок Макларен, у которого на лице застыло выражение ужаса, бросился вперед и перехватил его руку.
– Успокойтесь, Питер!
Уайт задрожал. Повернувшись к Макларену, он бросил:
– Неужели она думает, что кто-нибудь здесь в это поверит? Говорю вам, Джок, она помешалась! Я предупреждал вас, что у баб от перенапряжения ум заходит за разум.
– Скажите, Питер, как Келлеру вчера вечером удалось выйти на Сэмми? – врезалась в разговор Кэти. Голос у нее был хриплый и злой. – Как он узнал, что надо ехать в Майетс-Гроув, чтобы его пристрелить? Ну так вот: он узнал об этом, потому что я вам сказала, где находится Сэмми, а вы сказали об этом ему. Вы меня рекрутировали, как в свое время поступили с суперинтендантом Маклареном. Вы звонили мне, чтобы сообщить о своих идеях, которые, как вы говорили, должны помочь расследованию, ну а я вас жалела – одинокого старого негодяя – и так была поражена, когда вы в своих рассуждениях попали в точку, что от удивления рассмеялась и сказала вам, где спрятался Сэмми, подписав ему тем самым смертный приговор. – Она повернулась к Макларену и сказала: – Вот почему я приуныла, как вы изволили выразиться, сэр. Это я убила Сэмми Старлинга.
19
Марка с изображением королевы
Кэти сидела на краю больничной кровати Леона Десаи и ела виноград, который принесла ему. Десаи за ней наблюдал. Голова у него была забинтована, нижнюю челюсть стягивали металлические проволочки и скобки.
– Жаль, что вы не можете есть виноград, – сказала Кэти. – Мне следовало иметь это в виду.
– Ничего страшного, – пробормотал он сквозь стиснутые зубы. – Спасибо за книгу.
Он поднял книгу в бумажной обложке, которую она ему принесла, и не без труда прочитал вслух ее заглавие:
– «Бог мелочей». – Потом спросил: – Это, случайно, не намек на меня и мои профессиональные атрибуты?
Кэти рассмеялась.
– Нет, конечно.
– Врач сказал, что теперь у меня на левом виске останется шрам.
– О Боже! Выходит, вы больше не совершенное существо?
– Только снаружи. Как подвигаются ваши дела с Уайтом?
Кэти пожала плечами:
– Он наслаждается происходящим. Это гораздо интереснее, чем прививать розы. Нынче он в центре внимания. Так что шансов, что он покончит с собой, приняв большую дозу снотворного, мало. Сейчас по крайней мере. – Сжевав еще несколько виноградин, она сказала: – Психолог уже поставил предварительный диагноз. Ментальное расстройство личности нарциссического типа. Он так считает.
– И что это значит?
Кэти вынула из сумочки свой рабочий блокнот и сверилась с записями.
– Ментальное расстройство личности проявляется в реакциях индивидуума, которые ситуационно хотя и обусловлены, тем не менее являют образцы странного или даже неприемлемого поведения.
– Это можно отнести ко всем нам.
Кэти кивнула, соглашаясь.
– Суть в том, что такие субъекты считаются ответственными за свои действия. Что же касается расстройства личности нарциссического типа – то это… – Она еще раз заглянула в свои записи и процитировала: – «…частный случай болезненно гипертрофированного самомнения, недостаток сочувствия по отношению к другим людям и в тоже время гиперчувствительность по отношению к критическим замечаниям с их стороны».
– И опять это можно отнести практически ко всем, – пробормотал Десаи распухшим ртом.
– Уайт определенно демонстрирует классическую симптоматику. У него есть черты так называемой «тоскующей личности», «манипулирующей личности» и «параноидальной личности».
– Я же говорю – совершенно нормальный человек.
– Он хочет, чтобы на него смотрели как на некое особенное существо, и требует особого к себе отношения. Любые критические замечания в свой адрес он встречает в штыки. Кроме того, он демонстрирует застарелое чувство зависти по отношению к тем людям, которых считает успешными. Очевидно, именно в этом следует искать корни его ненависти к Броку. Даже когда они были в равных чинах, ему казалось, что окружающие уделяют Броку больше внимания. Это он убедил Макларена в том, что Брок коррумпирован. Его приводило в ярость благосостояние Сэмми и факт женитьбы на молодой красивой женщине. Он особенно не любит молодых женщин, которые, как ему кажется, преуспели больше, чем он в их возрасте. Что же касается манипуляций…
