Николас Блейк - Голова путешественника. Минута на убийство (сборник)
– А сейчас вы вместе находитесь в растерянности, вместе страдаете?
У Алисы Лейк задрожали губы. Она сунула руку в сумочку и вынула носовой платок.
– Прошу извинить меня, – сказал Найджел, – но ведь это видно невооруженным глазом. Я никак не хотел причинять вам боль, но…
– Ради всего святого, какое это имеет отношение к убийству этой девушки?! – с негодованием воскликнула она.
– Я думаю, – сказал Найджел, самым тщательным образом подбирая слова, – я думаю, вы подозреваете вашего… подозреваете кого-то, кого вы любите, в том, что он убил ее, и подозрения мешают вам вновь связать ниточки, соединявшие вас с Джимми. Я правильно говорю?
Прижав платочек ко рту, она подошла к двери, открыла ее и сказала сдавленным голосом:
– Вам лучше уйти.
Спускаясь по лестнице, Найджел напряженно размышлял. Он еще раз зашел в кабинет Джимми.
– Боюсь, я совсем не порадовал вашу жену, – без предисловий сообщил он ему.
Директор внимательно посмотрел на него, но ничего не сказал. Он сидел на том же стуле, где Найджел оставил его перед уходом наверх.
– Мне пришлось задать ей несколько вопросов довольно интимного характера.
– Алиса – не большой мастер в интимных вопросах, – заметил Джимми, обращаясь то ли к Найджелу, то ли к самому себе.
– Это были вопросы о вас.
– Обо мне?
– О вас и о ней. О вас и о Ните.
– Она мало что знает обо мне и Ните. Она… есть вещи, которых она по своей натуре не может знать… или плохо представляет себе, – произнес он задумчиво.
– Поэтому я пришел к вам, чтобы получить на них ответ. – Голубые глаза Найджела сосредоточенно глядели на него. – Понимала ли ваша жена, как сильно вы хотели освободиться от Ниты?
Вопрос падал в тишине комнаты долго; так с шелестом сыплются в шахту мелкие камешки. Наконец Джимми прервал молчание:
– Я бы этого не сказал. Я и сам этого не знал толком.
– Пока не стали свободны?
– Найджел, я должен был бы рассердиться на вас… Но я буду исходить из того, что у вас самые добрые намерения. Пока я не стал свободен? Нет. Я… как вам сказать?.. Часть моей души всегда тянулась к Алисе, но ничего не получалось.
– Вы надеялись, что возвращение Чарльза решит эту проблему? Надеялись, что он заставит ее вспомнить о помолвке?
– Д-да. Должен признаться, эта мысль посещала меня.
– Поэтому вы и сказали Ните, что это ее последний шанс?
– Последний шанс? – повторил Джимми, будто не понимая, о чем идет речь.
– Последний шанс дать вам свободу, наладить свою жизнь, выйти замуж, соединившись с Чарльзом, обрести уверенность в будущем, о которой она всегда мечтала.
Джимми Лейк пошевелил языком, проведя им по внутренней стороне губ, как обычно делал, когда задумывался.
– Я, конечно, прощупывал это. Мы с ней обсуждали, что ей делать теперь, когда Чарльз вернулся. Но ни о каком последнем шансе речи не шло. Что вы, это звучит как угроза…
– Вы уверены, что вы… Как бы это сказать? Что вы не требовали, чтобы она вернулась к Чарльзу?
– Я бы предпочел, чтобы вы прямо сказали, чего вы хотите. Мы же достаточно хорошо знаем друг друга.
– Я хочу сказать именно то, что сказал.
Директор нетерпеливо пожал плечами.
– Я ей не угрожал. Думаю, вы говорите о вечере накануне ее смерти? Ни тогда, ни в других случаях. – По-видимому, до него дошло, что его слова прозвучали несколько выспренне, и он ухмыльнулся. – Да если бы я угрожал ей, разве я признался бы в этом даже вам?
– Я не подталкиваю вас к признаниям, которые могут быть использованы против вас, – ответил Найджел, внимательно всматриваясь в бледное холеное лицо Джимми. – Просто в данный момент я выступаю в роли следователя. Все дело в том, что новая версия Блаунта относительно того, как было совершено преступление, буквально пускает ко дну все наши прежние представления. Должен сказать вам, сейчас в очень сложном положении оказываются все, кто имел в своем распоряжении цианид. Особенно те, кто не смог предъявить его следствию.
– То есть я? И Алиса? И Чарльз? И старина Харки? Ему не доказать, что он уничтожил свою пилюлю.
– Но у Харки не было никакого мотива, чтобы убивать Ниту.
– Значит, все сводится к нам троим? Хорошая семейная компания!
– Боюсь, это именно так и выглядит. У каждого из вас были очень веские мотивы убить Ниту.
Директор поудобнее устроил раненое плечо.
– Что вы такое говорите, Найджел? Алиса-то определенно тут ни при чем. Она пять лет терпела мое поведение.
– Терпела, потому что не сомневалась, что в конце концов вы вернетесь к ней. Но предположим, в один прекрасный момент происходит нечто такое, что заставляет ее понять: это вовсе не так несомненно. Предположим, она боится, что Нита вот-вот одержит победу.
– Дорогой мой, это же ерунда! Алиса… вы же только что видели нас с ней вместе, и вы не могли не заметить, что блудного сына встречают отнюдь не жирным тельцом.
– Побеседовав с вашей женой, могу сказать: у меня сложилось впечатление, что она огорчена этим не меньше вас. Она, может быть, до сих пор в вас влюблена.
– Вы в самом деле так думаете? – спросил Джимми, нагнувшись в сторону Найджела с такой мальчишеской живостью, что сразу помолодел лет на двадцать. Потом снова стал напряженным и настороженным. – О, понимаю. Влюблена настолько, что убивает Ниту, чтобы заполучить меня?
– Это одна из версий, которую разрабатывает полиция, – не переводя дух, продолжал Найджел. – Потом – Чарльз. И есть третья версия.
Директор вопросительно поморгал.
– Она заключается в том, что это было сделано в сговоре. Сговорились двое из вас троих. Что вы скажете о Чарльзе? Вы, наверное, в последнее время много времени проводите вместе. Как вам кажется: он сильно расстроен смертью Ниты?
– Что-то в вас появилось новое, – сказал Джимми Лейк. – И не скажу, что привлекательное… Я не собираюсь выдавать вам пикантные семейные подробности. Давайте считать, что мы с этим покончили. – Джимми произнес эту фразу вполне корректно, но она прозвучала как хлопок дверью.
– Ладно, не буду больше вас беспокоить. Еще только один вопрос. По поводу томика Клау, который вы подарили Ните: почему она пометила тот отрывок в «Amour de voyage» [13] ?
– Неужели? Который?
Найджел прочитал наизусть первые строки.
– Ах да. Верно. Вы имеете в виду заглавную «А» на полях?
Найджел кивнул. Директор посмотрел на него смущенно, если не растерянно.
– Знаете, это одна из тех глупостей, которые иногда люди делают. Вот и мы ее сделали. Она решила, что герой похож на меня, и написала на полях «Дж». Чтобы меня поддразнить. А я сказал, что женщина, о которой говорится в отрывке, скорее похожа на Алису, и переделал «Дж» на «А». Бедняжка Нита от этого не пришла в восторг: при одной мысли об Алисе у нее портилось настроение, даже если это была просто буква в книжке.
