Рекс Стаут - Вышел месяц из тумана
— Удивительно, — улыбнулась она.
— Что удивительно?
— Да нет, ничего. Это я говорю сама с собою. — Она встряхнула головой. — Нет, сейчас не пойду. Может быть… В общем, мне надо все это обдумать. — Она встала. — Жаль, что не смогла вам помочь. Мне действительно очень жаль, но я никогда не видела эту… Как ее имя?
— Берта Аарон, — ответил я и тоже встал.
— Даже не слышала о ней. — Миссис Соррел взглянула на визитную карточку Вульфа и сказала. — Может быть, позвоню вам сегодня попозже. Когда все обдумаю.
Она вышла вслед за мною в коридор. Когда мы дошли до лифта, она подала мне руку, и я пожал ее. Ее рукопожатие было не по-женски крепким.
Когда вы выходите из лифта на нижнем этаже отеля «Черчилль», перед вами три возможных пути. Вы можете пойти направо и тогда попадете к главному входу, а можете пойти сначала налево, потом направо — и тогда выйдете через боковой выход, если же два раза повернете налево, то попадете к другому боковому выходу. Я вышел из отеля через главный подъезд, на минуту остановился на тротуаре, застегнул пальто, поднял воротник и не слеша направился в деловую часть города. На углу ко мне присоединился маленький такой парень с длинным носом, который всегда выглядит как полотер, вкалывающий за сорок зелененьких в неделю. На самом же деле Сол Пензер — лучший сыщик в стране, и ему платят десять долларов за час работы.
— Полицейские тут не шныряют? — спросил я его.
— Не встречал никого из тех, кого я знаю. Похоже, никого и нет. Видел ее?
— М-да. Сомневаюсь, что есть хоть кто-нибудь, кто в курсе ее дел. Я ее хорошенько поддел, так что она, может, и зашевелится. Ребят по местам расставил?
— Да Фред у северного выхода, Орри — у южного. Думаю, она выйдет через главный.
— Мне тоже так кажется. Ладно, как говорят, увидимся на суде.
Он отошел. Я шагнул к мостовой и подозвал такси. На моих часах было без двадцати двенадцать, когда машина остановилась перед нашим домом на Тридцать пятой улице.
Поднявшись на крыльцо, я отпер ключом дверь, вошел, повесил пальто и шляпу и отправился в кабинет. Ну, думаю, Вульф восседает сейчас на стуле за своим письменным столом, на котором лежит его еженедельник, — время, посвященное любованию орхидеями, кончалось ведь в одиннадцать. Но шефа в кабинете не оказалось. Кресло его пустовало, однако на другом, обтянутом красной кожей, восседал какой-то незнакомец. Я глянул на него и поздоровался. Он тоже пожелал мне доброго утра.
У посетителя этого была голова поэта — глубоко посаженные мечтательные глаза, большой недовольный рот, выступающий вперед подбородок, однако ему пришлось бы продать уж очень много своих стихов, чтобы заплатить за свой наряд — костюм, рубашку и галстук, если даже не упоминать об английских туфлях от самого Парвиса. Оглядев его и не позаботившись спросить, куда делся Вульф, я вернулся в холл, затем пошел налево, в сторону кухни. Здесь, в конце коридора, и оказался шеф — он стоял в нише. Там была дырка на уровне глаз, со стороны кабинета ее прикрывала картина и изображением водопада, со стороны же коридора не прикрывало ничего. Так что с этого места было не только слышно все, что говорилось в кабинете, но и все видно.
Не останавливаясь, я толкнул дверь в кухню, придержал ее и пропустил вперед Вульфа, после чего дал двери захлопнуться.
— По-моему, вы забыли оставить на столе галстук, — съязвил я.
Шеф хрюкнул, затем проворчал:
— Об этом как-нибудь поговорим особо. О галстуке. Там сидит Грегори Джетт. Он все утро провел в резиденции окружного прокурора. Я извинился перед ним и вышел — хотел сперва услышать ваш рассказ и только потом разговаривать с ним. Решил, что пока могу с тем же успехом за ним понаблюдать.
— Хорошая идея. Он мог пробормотать вслух «Ага, ковра-то уже нет!» Он случайно этого не сказал?
— Нет. Видели вы эту дамочку?
— Да, сэр. Это в своем роде перл создания. Теперь больше нет сомнений в главном пункте рассказа Берты Аарон — о том, что один из компаньонов встречался с миссис Соррел в кафе.
— Она признала это?
— Нет, но косвенно подтвердила. Мы говорили двадцать минут, и она ни разу не упомянула о той самой карточке — только в первую минуту разговора, когда она попросту заявила, что там бред какой-то, и спросила, где я ее взял. Затем она дважды назвала меня привлекательным мужчиной, шесть раз улыбнулась мне, потом заявила, что не знает никакой Берты Аарон, и закинула удочку насчет того, не согласитесь ли вы защищать ее интересы. Если хотите, могу сейчас воспроизвести наш с нею разговор дословно.
— Нет, этим займемся позже. Ребята там?
— Да, перед уходом я поговорил с Солом. Но все это напрасно. Она не дура, все, что угодно, но только не это. Конечно, это удар для нее — узнать, что о свидании в кафе уже известно, но в панику она не впадает. Разумеется, она не знает, как мы до этого докопались, может и не подозревать, что между этим свиданием и убийством Берты Аарон есть какая-то связь, а может, даже не догадывается об этом и сейчас, хотя это уже сомнительно. Если эта мысль все же придет ей в голову, она должна заподозрить человека, с которым тогда встречалась, в убийстве той женщины. С этим подозрением ей будет нелегко примириться, но в панику она все равно не впадет. Она по-прежнему стеснена в средствах и пытается урвать у мужа тридцать миллионов. Видя, как она улыбается мне, и слыша ее комплименты моей мужской стати, что может отражать и истинное ее мнение обо мне — могла же она не заметить моего приплюснутого носа, — вы ни за что бы не подумали, что я только что послал ей карточку, извещавшую, что ее сокровенная тайна раскрыта. Говорю вам, это в своем роде перл создания. Если б у меня было тридцать миллионов, я с удовольствием сводил бы ее позавтракать. А что не слава богу у Грегори Джетта?
— Понятия не имею. Сейчас попробуем выяснить.
С этими словами Вульф рывком распахнул дверь, и мы вышли в коридор. Когда шеф обходил вокруг обтянутого красной кожей кресла, Джетт заговорил:
— Я предупреждал вас, что у меня срочное дело. Вы со мной обходитесь просто по-свински!
— Ну-ну, полегче, — проворчал Вульф, устраивая свои телеса на любимом кресле. После этого он повернулся, чтобы оказаться лицом к посетителю, и сказал ему: — Если кто-то из нас сейчас в трудном положении, сэр, то это не я, а вы. Разве я — подозреваемый в убийстве?
— Вы тоже замешаны в это дело. — Он перевел глаза на меня и, нацелившись на меня своими глубоко посаженными глазами, спросил: — Ваше имя Гудвин? Арчи Гудвин?
Я подтвердил сей факт.
— Прошлой ночью вы передали полиции заявление о вашей беседе с Бертой Аарон, а копию его вручили Ламонту Отису, старшему компаньону нашей фирмы.
