Жорж Сименон - Бегство г-на Монда
– Какая я бледная! – проронила она. – Официант!
– Иду!
На бегу официант подал ей внушительное меню фиолетово-красной расцветки, и она принялась изучать его с самым серьезным видом.
– Официант!
– Мадам?..
– Колбаски вкусные?
Г-н Монд поднял голову. Он был на пороге открытия. Задай, например, он тот же самый вопрос, любой официант планеты, как ему и положено, наверняка ответил бы «да». Ну разве можно представить себе официанта, который говорит посетителю: "Это невкусно! Не ешьте! "?
В ответе официанта тоже прозвучало «да», но совсем иное. Чувствовалось, что он не лжет, что он относится к женщине далеко не так, как к сотням других людей, переполнявших три этажа огромной фабрики еды.
С ней он был одновременно и почтительным, и непринужденным. Он признал ее своей и поздравлял с тем, что она преуспела. Он не хотел причинять ей вреда, а для этого требовалось понять ситуацию. Он повернулся к г-ну Монду, оценивающе спросил:
– Разрешите посоветовать?
Он не терял контакта с женщиной. Значит, неуловимая связь между ними все-таки недостаточна. Казалось, он спрашивал ее: "Что, большая игра? "
И, поскольку она оставалась безразличной, он склонился над меню, указывая пальцем некоторые блюда.
– Сначала, разумеется, дары моря. Стоило ли приезжать в Марсель и не попробовать дары моря? Вы любите морских ежей? Он утрировал свой акцент.
– Затем фирменное блюдо: буйабес с лангустами.
– Мне просто лангусты, – вмешалась женщина. Без майонеза. Я сама сделаю соус.
– Потом колбаски.
– Корнишоны есть?
– Какое желаете вино?
В районе Шоссе д'Антен [3] тоже работал ресторан, похожий на этот, и с улицы через стекла можно было видеть жующих людей. Так вот. Бог знает почему, г-н Монд завидовал им. Чему завидовал, он, по правде говоря, и сам не знал. Вероятно, возможности быть в толпе, не отличаясь от других, спокойно, бок о бок, сидеть в атмосфере дешевого шика и бодрящей вульгарности.
Посетители, в большинстве своем либо провинциалы, либо люди небогатые, приходили туда, решив: "А почему бы не позволить себе хороший обед?
Здесь, в Марселе, за соседним столиком, восседала на солнце полная немолодая женщина в меховой шубе, усугублявшей ее полноту, с крупными, настоящими или фальшивыми бриллиантами в ушах и на пальцах; она громко делала заказы, пила до дна и раскатисто хохотала в компании двух молодых людей, которым, видимо, не было еще и двадцати.
– Вы не слушаете?
Монд вздрогнул. Его спутница – как ее зовут, он не знал – смотрела на него жестко, с упрямым лицом, и в ее взгляде было столько холодной трезвости, что он покраснел.
– Скажите лучше правду. Вы из полиции?
– Я? Клянусь...
Ей хотелось в это поверить. Она, должно быть, не раз имела дело с полицией, однако настаивала:
– Как случилось, что вы оказались рядом именно в эту ночь?
И он словоохотливо, будто его в чем-то уличили, ответил:
– Я приехал из Парижа. Не спал. Только задремал, вдруг слышу...
Он был слишком честен, чтобы лгать.
– Все, что вы сказали...
На столик поставили закуску, дары моря в тарелочках, громоздившихся друг на друге, белое вино в ведерке со льдом. Г-н Монд удивился. Его скромная одежда не разочаровала официанта. А может, именно люди в скромной одежде и приходили сюда покутить?
– Я попросил шеф-повара присмотреть за вашими колбасками, – шепнул официант, наклонясь к молодой женщине.
Она же, продолжая есть ложечкой маленькие бледнорозовые кусочки морского ежа, полюбопытствовала у спутника:
– Вы женаты?
Она пристально смотрела на его обручальное кольцо, снять которое ему и в голову не пришло.
– С этим покончено, – ответил он.
– Ушли от жены?
– Вчера.
Она презрительно надула губы.
– Надолго?
– Навсегда.
– Так все говорят.
– Уверяю вас...
Он покраснел, почувствовав, что всем своим видом притворно бахвалится обретенной свободой, словно собирается воспользоваться ею.
– Здесь совсем не то, что вы думаете. Намного сложнее.
– Да, знаю.
Что она знала? Она взглянула на него, тем же жестким взглядом посмотрелась в зеркало, потом повернулась к женщине с бриллиантами и двум молодым людям.
– Лучше бы вы тогда оставили меня, – вздохнула она. – Сейчас все было бы уже кончено.
Тщательно, кончиками наманикюренных ногтей она продолжала чистить креветки.
– Вы здешняя? – спросил он.
Она пожала плечами. Уж она-то не задала бы столь глупого вопроса!
– Я с севера, из Лилля. А вы из Парижа, да? Чем занимаетесь?
Она разглядывала его костюм, рубашку, галстук. И поскольку он, смущенный, ответил не сразу, сказала изменившимся, почти угрожающим голосом:
– Надеюсь, уезжая, вы не прихватили кассу? Он не уловил смысла реплики, которую она продолжала развивать, словно собираясь расстаться с Мондом:
– Я, знаете ли, такими по горло сыта.
– Я не служащий.
– А кто же?
– Рантье.
Она снова внимательно взглянула на него. Что-то в облике спутника успокаивало ее.
– Допустим...
– Мелкий рантье.
Она, видимо, истолковала слово «мелкий» как «скупой», потому что странно посмотрела на стол, заставленный едой и бутылкой дорогого вина.
Кровь ударила г-ну Монду в голову. Он ничего не пил, лишь слегка омочил губы в запотевшем бокале, но все-таки чуть опьянел от ослепляющего света, бурлящей толпы, красного мяса лангуст, головокружительной суеты официантов, гула голосов, откровенности посетителей, надсаживавшихся, чтобы перекрыть шум и гам, звяканье вилок и тарелок.
– Интересно, где он сейчас?
И поскольку г-н Монд, не подумав, наивно спросил – кто, она пожала плечами, окончательно уяснив, с кем имеет дело.
– Он потеряет больше, чем я.
Ей нестерпимо хотелось выговориться. Не обязательно Монду-любому. Подали лангусты, и она принялась готовить себе соус, тщательно дозируя ингредиенты.
– От майонеза меня тошнит. А почему бы мне не сказать вам правду? После всего, что он сделал! Я валялась у него в ногах, никогда так не унижалась ни перед одним мужчиной – и получила каблуком вот сюда... Смотрите, след еще остался.
И правда: под гримом на верхней губе слева он разглядел небольшую припухлость.
– Ничтожество... Сын зеленщицы, который совсем недавно ходил по улицам с тележкой... И если я еще бегала за ним! Как бы не так! Знаете Лилль?
– Бывал.
– В «Красный шар» не заходили? Это небольшое кабаре в подвальчике возле театра. Хозяин держал раньше заведение на площади Пигаль... Фред... «Красный шар» посещают одни завсегдатаи, порядочные люди, не желающие появляться где попало. Главным образом промышленники из Рубе и Туркуэна. Видите, какая публика. Вечером танцуют девушки, идет эстрадная программа. Я начинала там танцовщицей три года назад.
