Рекс Стаут - Убийство — не шутка
Пока же Кремер стоял, раздумывая.
— Итак? — обратился к нему Вулф. — Они ждут. Вас или меня?
Кремер махнул рукой.
— Ладно, ваша взяла, — пробурчал он, повернулся, вышел в прихожую и повернул налево.
— Все в порядке, Арчи, — произнес Вулф. — Впусти их сюда.
5
Лорд Байрон, он же Алек Галлант, смотрелся в красном кожаном кресле так, словно всю жизнь просидел в нем. В отличие от большинства других людей, которых мне доводилось наблюдать, он сразу глубоко погрузился в кресло и уютно привалился к спинке. Обычно люди, садящиеся в это кресло, настолько разозлены или расстроены, что присаживаются на край или ерзают. Так, должно быть, вели бы себя в этом кресле остальные четверо, такое суждение я составил по их внешности. Они расселись по желтым креслам, которые я расставил полукругом перед столом Вулфа. Ближе ко мне сидела Эмми Торн, за ней Анита Принс, далее Карл Дрю, и, наконец, Флора Галлант очутилась таким образом по соседству со своим братом, что показалось мне вполне разумным.
Вулф говорил Галланту:
— Вы спрашиваете, сэр, почему я послал мистера Гудвина к вам с заданием спросить про Сару Йер. Я, естественно, не обязан отвечать вам и даже не уверен, что готов ответить. Вместо этого я хотел бы в свою очередь спросить вас, почему его вопросы, вполне невинные и уж, безусловно, не провокационные, настолько обеспокоили вас. Судя по всему, они даже и побудили вас прийти ко мне всех вместе. Итак — почему?
— Пустые разговоры, — сказал Галлант. — Vent.[3] Ветер. — Возле него на маленьком столике стояла пепельница, но не тяжелая.
Анита Принс вмешалась:
— Полицейские настаивали на том, чтобы узнать, что делал у нас мистер Гудвин и зачем вы его прислали.
Вулф кивнул.
— А вы им отказали. Почему?
— Потому, — ответила Эмми Торн, — что это не их дело. И мы имеем право знать, почему вы его прислали, и судить о том провокационны были его вопросы или нет.
Да, эта девушка умела биться за свои права.
Глаза Вулфа обвели всех присутствующих.
— Нет смысла затягивать это дело, — сказал он. — Сейчас я отвечу на ваш вопрос, и мы двинемся дальше. Я послал к вам мистера Гудвина для того, чтобы убедиться, верно ли мое подозрение насчет того, что меня пытались провести; кроме того, я догадался, что между смертью Сары Йер и убийством Бьянки Фосс существует определенная взаимосвязь. Придя сюда en masse[4], вы тем самым подтвердили мою догадку, рассеяв последние сомнения.
— Так я и знала, — пробормотала Флора Галлант.
— Tais-toi![5] — резко выпалил ее брат. И сказал, обращаясь к Вулфу: — Я объясню вам, почему мы пришли сюда. Мы пришли, чтобы получить объяснения. Мы пришли…
— Чтобы заключить соглашение, — перебил его Карл Дрю. — Мы все оказались в беде, сами знаете, и мы готовы заплатить вам за вашу помощь. Но сначала мы хотим знать, что вы имели в виду, когда сказали, что смерть Сары Йер и убийство Бьянки Фосс как-то взаимосвязаны.
Вулф покачал головой.
— Вы неверно выразились. Вы хотели сказать, что вас интересует, доказал ли я, что такая взаимосвязь существует, и если да, то — как. Я готов рассказать, но сначала должен кое-что выяснить. Во избежание недоразумения. Например, как я понял, вы считали, что присутствие мисс Фосс таит для вас серьезную угрозу. Вы, мисс Принс, вы, мисс Торн, и вы, мистер Дрю, — под угрозой оказалась ваша карьера. Ваше будущее зависело от успеха и процветания вашей фирмы, и вы были убеждены, что мисс Фосс собиралась причинить ей урон, а то и вовсе разорить. Вы это не оспариваете?
— Нет, конечно, — в голосе Эмми Торн прозвучало пренебрежение. — Все об этом знали.
— Что ж, с этим покончено. То же относится и к вам, мисс Галлант, но по другим причинам. Вы беспокоились еще и за своего брата. Так вы мне сказали. Что касается вас, мистер Галлант, вы не из тех мужчин, которых можно поставить на колени, но тем не менее вы позволили, чтобы эта женщина из вас веревки вила. Вероятно, вы попали в какое-то безвыходное положение. Так?
Галлант открыл было рот, но почти сразу закрыл его. Он посмотрел на сестру, потом перевел взгляд на Вулфа и еще раз открыл и закрыл рот, словно рыба, выброшенная на берег. Уж сейчас-то он без всякого сомнения попал в затруднительное положение.
Наконец он сумел выдавить:
— Она держала меня в руках. — Он судорожно стиснул зубы, потом продолжил: — В полиции об этом знают. Кое-что они выяснили сами, а остальное рассказал им я сам. Она была скверная женщина. Мы познакомились во Франции, во время войны. Мы были вместе в Сопротивлении, и именно тогда я и женился на ней. Лишь позднее я узнал, что она была perfide[6]. Да, она предала Францию — доказать я этого не мог, хотя знал наверняка. Я бросил ее, сменил фамилию и уехал в Америку… а в прошлом году она меня разыскала и начала ставить свои условия. Я был полностью в ее руках.
— Так не годится, мистер Галлант, — сказал Вулф. — Сомневаюсь, чтобы ваши объяснения убедили полицейских, а уж меня-то и подавно не убеждают. Будь все так, как вы описываете, вы могли бы убить ее, но вы бы, безусловно, не позволили ей овладеть вашим бизнесом и навязывать свою волю. Чем она еще вам угрожала?
— Ничем. Ничем!
— Фу. Вы же, безусловно, боялись еще чего-то. И, если расследование затянется, полиция наверняка это обнаружит. Я бы посоветовал вам признаться и позволить мне покончить с этим делом раз и навсегда. Разве после ее смерти с вашими страхами не покончено?
— Да. Слава Богу, покончено. — Галлант звонко шлепнул обеими ладонями по ручкам кресла. — После ее смерти бояться мне теперь и вправду нечего. У нее было двое братьев, которые тоже предали Францию, как и она, и я убил их обоих. Я убил бы и ее, но ей удалось скрыться. Тогда, во время войны, этого никто бы и не заметил, но, увы, я разоблачил их позднее, значительно позднее, а к тому времени это уже считалось преступлением. По ее свидетельству, меня неминуемо посчитали бы assassin[7], и я был бы обречен. Теперь она умерла, слава Богу, но я ее не убивал. Вы сами это знаете. Вчера в половине двенадцатого я находился в ателье вместе с мисс Принс и со многими другими, а вы готовы подтвердить под присягой, что Бьянку убили именно в это время. Вот почему мы и пришли к вам, чтобы договориться об оплате…
— Подождите, Алек, — сдержала его пыл Анита Принс. — Мистер Вулф хочет что-то уточнить. Позвольте ему…
— Будем считать, что кота уже выпустили из мешка, — произнес Ниро Вулф. — Теперь продолжим, Я вовсе не готов подтвердить под присягой, что Бьянку Фосс убили именно «в это время». Напротив, я убежден, что это вовсе не так, по ряду причин. Здесь есть и мелочи, вроде площадной брани, которую она обрушила на меня по телефону, причем совершенно безосновательно; кроме того, она обозвала меня разбухшим комом сала и чванливым ничтожеством. Женщина, которая до сих пор говорила по-английски со столь выраженным иностранным акцентом, не смогла бы так быстро подобрать подобные слова, а, возможно, вообще не знала бы их.
