Гилберт Честертон - Исчезновение принца. Комната № 13
Воцарилось неловкое молчание, полное воспоминаний о недавнем великом сражении, а потом Хорн Фишер сдержанно произнес:
– Газеты – это еще не все общество, Том. На их счет можете не беспокоиться. В вашем обществе правда всем прекрасно известна.
– Думаю, нам лучше сейчас не обсуждать генерала, – заметил Грейн, – он только что вышел из клуба.
– Он не сюда идет, – сказал Фишер. – Просто жену до машины провожает.
И действительно, генерал, появившийся вслед за супругой, обогнал ее, чтобы открыть садовую калитку. Как только он отошел, леди Гастингс повернулась и что-то сказала мужчине, сидевшему на плетеном кресле в тени двери, единственному, кто остался в опустевшем клубе, кроме троих, задержавшихся в саду. Фишер присмотрелся к тени и увидел, что это был капитан Бойл. В следующий миг, к их удивлению, рядом с клубом вновь возник генерал, он взбежал по ступенькам и тоже бросил пару слов Бойлу. После этого он подал знак Саиду, тот подбежал к ним с двумя чашками кофе, и оба мужчины с чашками в руках вернулись в клуб. Тут же в сгущающихся сумерках разлилось белое свечение, указывающее на то, что в библиотеке, расположенной с другой стороны здания, зажглись электрические лампочки.
– Кофе и ученые книги, – угрюмо произнес Трейверс. – Что еще нужно для учебы и или теоретических исследований? Ну что ж, мне пора. Тоже нужно поработать.
Он неторопливо встал и, попрощавшись с собеседниками, скрылся во мгле заката.
– Надеюсь, Бойл будет заниматься наукой, – сказал Хорн Фишер. – Меня и самого он немного беспокоит. Но давайте поговорим о чем-нибудь другом.
Разговор о чем-то другом затянулся, возможно, дольше, чем они предполагали, и наступила тропическая ночь. Изумительная луна выкрасила все вокруг серебром, но, прежде чем она сделалась достаточно яркой, Фишер успел заметить, что свет в библиотеке резко погас. Он стал ждать, пока мужчины выйдут из клуба, но никто так и не показался.
– Наверное, они решили пройтись по полю для гольфа.
– Да, вероятно, – кивнул Грейн. – Вечер-то какой чудесный.
Прошло секунды две-три, и они услышали обращенный к ним крик, доносившийся откуда-то из тени клуба, и с изумлением увидели Трейверса, который чуть ли не бежал к ним, выкрикивая на ходу:
– Скорее! Пойдемте со мной. С той стороны, на площадке, кажется, произошло что-то очень нехорошее.
Они бросились в здание и, миновав курительную, в полнейшей темноте как в прямом, так и в переносном смысле, ворвались в библиотеку. Надо сказать, что Хорн Фишер, хоть и держался все время с безразличным видом, был наделен необычным, почти сверхъестественным чутьем, и он мгновенно почувствовал, что случилось что-то действительно серьезное. В библиотеке он налетел на какой-то предмет мебели и, чуть не вскрикнув от ужаса, отскочил назад, потому что предмет этот повел себя так, как не должна себя вести никакая мебель. Он зашевелился, как живое существо! Сначала подался назад, а потом ударил в ответ. Хорошо, что Грейн сразу включил свет – он увидел, что всего лишь врезался в одну из вращающихся книжных стоек, которая и толкнула его, повернувшись вокруг оси; однако его невольный прыжок вырвал из его подсознания ощущение чего-то таинственного и жуткого. В библиотеке было несколько таких стоек. На одной из них стояли две кофейные чашки, на другой лежала большая раскрытая книга. Это было исследование египетских иероглифов Баджа с вклеенными цветными иллюстрациями, на которых изображались странные птицы и боги. Пробегая мимо, Фишер бросил на фолиант беглый взгляд и на секунду задумался о том, насколько странно, что именно в этом месте, именно в это время оказался раскрытым не какой-нибудь трактат по военной науке, а такая книга. Он даже краем глаза заметил пустое место на книжной полке, откуда этот фолиант был снят, и пустота эта показалась ему отвратительной, как черная дыра в ряду зубов на каком-нибудь зловещем лице.
Еще пара минут, и вот они уже на другом конце поля, перед бездонным колодцем. В нескольких ярдах от него, в лунном свете, почти таком же ясном, как солнечный, они увидели то, ради чего явились сюда.
Великий лорд Гастингс лежал на земле ничком, застыв в неестественной позе, его согнутая в локте рука упиралась в землю большим костистым кулаком, пальцы впились в пышную, густую траву. В нескольких футах от него на четвереньках стоял Бойл, почти такой же неподвижный, и неотрывно смотрел на тело. Возможно, виной тому было испытанное им потрясение и случай, но в звериной позе и перекошенном лице его было что-то жутко нескладное, неестественное. Он производил такое впечатление, будто разум покинул его. За ними не было ничего, кроме чистой синевы южного неба и края пустыни, да еще два огромных камня возвышались у колодца. Именно при таком свете и в такой обстановке люди чаще всего и усматривали в их неровностях черты огромных злых ликов, глядящих вниз, в колодец.
Хорн Фишер наклонился и прикоснулся к сильной руке, которая все еще цеплялась за траву, – она была холодна, как камень. Тогда он опустился рядом с телом на колени, еще что-то проверил, послушал, пощупал, после чего встал и с уверенным отчаянием в голосе изрек:
– Лорд Гастингс умер.
Наступила гробовая тишина, а потом Трейверс довольно грубо заметил:
– Это по вашей части, Грейн, так что вы и допрашивайте капитана Бойла. Я не понимаю, что он там бормочет.
Бойл уже совладал с собой и поднялся на ноги, но физиономия его все еще была до того перекошена, что казалось, будто ему нацепили маску или приделали лицо другого человека.
– Я смотрел на колодец, – произнес он, – и, когда повернулся, он упал.
На лицо Грейна наползла хмурая туча.
– Как вы говорите, это дело по моей части, – сказал он. – Так что, во-первых, попрошу вас помочь мне перенести его в библиотеку, чтобы я мог все осмотреть более внимательно.
Когда тело отнесли в библиотеку, Грейн повернулся к Фишеру и голосом, к которому уже вернулись уверенность и сила, сказал:
– Сначала я хочу закрыться там и внимательно все осмотреть. Вас же попрошу оставаться с остальными и провести предварительный допрос Бойла. Я поговорю с ним позже. Да, и позвоните в штаб, пусть пришлют полицейского. Когда явится, пусть будет рядом, пока я не позову.
Не сказав больше ни слова, великий криминалист удалился в освещенную библиотеку, закрыв за собой дверь. Фишер, не успевший ничего ответить, повернулся и спокойным негромким голосом заговорил с Трейверсом.
– Странно, – сказал он, – что это случилось именно здесь, прямо перед этим местом.
– Было бы еще более странно, – ответил Трейверс, – если бы выяснилось, что это место сыграло какую-то роль в том, что произошло.
