Эрл Гарднер - Рассчитаться сполна
Пальцами ноги она подняла трубку. Это был умный гениальный ход, а кроме того — последний отчаянный шанс.
Я не мог не проникнуться гордостью за Элен Чэдвик, моего храброго маленького товарища. Ей тоже были видны ноги Мод Эндерс. Пока негодяй с ледяными глазами пытался застращать ее, она наблюдала за действиями девушки с родинкой. И вдруг резко переменила тактику.
Казалось, самообладание внезапно покинуло ее. Губы и руки у нее задрожали, глаза расширились, и она резко наклонилась вперед, к самому лицу негодяя, как бы невзначай закрыв телефон.
— Нет! Нет! Только не это! — вскричала она. — Помогите! Помогите! Нет, только не это!
На бесстрастном лице человека, сидевшего за столом, промелькнуло выражение удовлетворения. Короткие толстые пальцы судорожно вцепились в крышку стола, взгляд не отрывался от лица девушки. Тяжелое обвислое лицо с глубокими кровоточащими царапинами застыло в неподвижности.
— Вот так-то лучше, — проговорил он со вздохом облегчения. — Я знал, что вам не хватит выдержки. Теперь будете играть по моим правилам. Дженкинс умрет. Но сначала он узнает, что его любимая женщина продана в мексиканский притон и что деньги за нее получил я.
— Нет, не надо! — снова вскричала девушка. — Умоляю, не губите меня! Лучше умереть. Пожалуйста, кто-нибудь, помогите!
Пронзительная сила этого голоса, казалось, вывела его из себя. Он словно почувствовал, что помощь и впрямь последует, и заерзал на стуле.
Остальные свидетели этой сцены, грубые и жестокие скоты, злорадно посмеивались. Они сгрудились в углу, чтобы лучше видеть ее лицо и в случае чего отрезать ей путь к бегству. Мод Эндерс со связанными руками лежала на диване. То, что делают ее ноги, было видно только мне и Элен.
Наконец она изловчилась и положила трубку на рычаг. Элен Чэдвик сразу же смолкла.
— Вот так бы давно, — прорычал негодяй с ледяными глазами, в которых промелькнуло что-то вроде подозрения. — В этом доме звуконепроницаемые стены, так что оставь свои вопли для другого случая. Я хотел послушать, как ты будешь орать, и послушал. С меня хватит.
Он повернулся к троим бандитам, стоявшим наготове, и уже открыл было рот, но тут его глаза остановились на дверном проеме. Там стоял охранник, один из тех двоих, кого мне удалось хорошенько отделать. По его лицу текла кровь.
— В доме шпион, — слабым голосом проговорил он. — Подглядывал через решетку. Мы поймали его, но он вырвался и убежал. Проводка повреждена.
На сей раз лицо человека, сидевшего за столом, утратило свое бесстрастное выражение.
— Что-о? Еще один шпион? — заорал он, бросив взгляд на связанного человека, лежавшего на полу. На лице его появилось смешанное выражение страха и ярости. — Что все это значит? Дом, похоже, кишит шпионами. Какого черта! И вы дали ему удрать? Придурки!..
Его перебил спокойный голос Элен Чэдвик.
— Это Эд Дженкинс, — заметила она небрежно, словно речь шла о погоде, — так что приготовьтесь к смерти.
Я не сомневалась, что он придет. — В ее словах чувствовалась спокойная уверенность, они звучали не как угроза, а как пророчество.
Человек за столом дрогнул — нервы его наконец не выдержали.
— Да, он настоящий дьявол… — пробормотал он. — Кто сейчас на площадке?
Бандиты молча переглянулись.
— Вы позвали меня помочь, — отважился сказать один из них. — Мне кажется, сейчас там никого нет.
Босс с ледяными глазами изверг целую руладу отборной брани:
— Так иди же туда немедленно. О твоей безответственности поговорим позже. И держи дверь под прицелом. Стреляй в каждого, кто войдет. Если он, конечно, не из наших… Кретин…
Бандит поспешно выскочил за дверь. Сейчас он прибежит сюда, увидит меня и поднимет тревогу. Оружия у меня нет, путь к бегству тоже закрыт. Проклятый босс! Какого черта он тянет? Почему не торопится в ловушку, которую я ему приготовил?
Внизу хлопнула дверь, послышались шаги — по лестнице поднимался человек. Я распластался у самого основания решетки, стараясь как можно меньше заслонять свет, лившийся из другой комнаты, где босс с ледяными глазами, уверенный в своей безопасности, ликовал над своей жертвой, заставляя ее умирать от страха.
— Ну ладно. Сейчас взгляну на эти побрякушки, потом немного порисую кисточкой — не пропадать же кислоте, — и… рвем отсюда. Этот дом сослужил свою службу.
С этими словами он придвинул к себе шкатулку, раскрыл ее и принялся отвинчивать крохотные болтики, удерживавшие корону. Двое телохранителей с любопытством наблюдали за ним с другого конца комнаты, время от времени бросая похотливые взгляды на обеих девушек.
Я внутренне приготовился и, когда показалась макушка поднимавшегося по лестнице бандита, бросился на него и мертвой хваткой сжал его шею.
Он успел издать сдавленный крик, но мои руки еще крепче сомкнулись на его горле. Вцепившись в мои руки, он оторвался от ступенек и всей тяжестью своего тела повис на моих запястьях. Это было уже слишком.
Мои мускулы не могли выдержать на весу сто восемьдесят фунтов живого веса, и смертоносные тиски ослабили хватку.
Мне оставалось только одно, и, мысленно обратившись за помощью к Богу, я сделал это. Из последних сил сдавив его горло, как водитель сжимает руль автомобиля, я ринулся вперед, и мы кубарем покатились с лестницы. В такой позе мы и приземлились — он внизу, я сверху. Позвонки под моими пальцами хрустнули, и я понял, что этот человек больше уже не опасен.
В мгновение ока я снова очутился на площадке.
Босс с ледяными глазами к тому времени уже отвинтил болты и собирался вынуть корону из углубления.
— Что там за шум? — взревел он, обратив свое одутловатое лицо в сторону решетки.
Изменив, насколько это было возможно голос, я ответил:
— Свалился с лестницы и выбил зуб.
Он выругался:
— Черт вас побери! Ни на что не способны! Придурки!
С этими словами он вынул корону из шкатулки, но тут же завопил и отпрянул назад.
— Я поранился! — заорал он, задрав вверх ладонь, из которой сочилась кровь.
И тут на глаза ему попался клочок бумаги, лежавший на дне шкатулки. Не задумываясь, он прочел вслух то, что там было написано:
«Тебе осталось жить пятнадцать минут. Ничто уже не спасет тебя. Можешь считать, что я за все рассчитался сполна.
Эд Дженкинс».
Теперь он понял всю хитроумность конструкции короны, увидел, что, когда он приподнял ее из пазов, с четырех сторон одновременно выскочили четыре полые иглы, начиненные зеленоватой жидкостью, и одна вонзилась ему в руку. Тогда-то он и показал свою истинную сущность. Этот человек оказался попросту трусом.
— Быстрее! — орал он, пытаясь перетянуть запястье носовым платком, чтобы приостановить кровь. — Меня отравили! К доктору!.. Достаньте из сейфа драгоценности. Я возьму их с собой. Пошевеливайтесь, кретины!
