Инна Кублицкая - Часы доктора Ватсона, или тайна «MWM»
Преданный вам Джек Потрошитель."
— Монро надеется, что кто-нибудь опознает почерк! — с сарказмом сказал Холмс. — Да, конечно, если этот самый Джек Потрошитель все время пишет левой рукой.
Я внимательно изучил образец почерка.
— А на мой взгляд, это нацарапал какой-то субъект, едва ли часто упражняющиеся в каллиграфии. Вряд ли он долго посещал школу. И этот жаргон...
— Эту записку написал человек, который имеет привычку нанизывать слова в предложения — держу пари, что это профессиональный газетчик. Обратите внимание, что все фразы выстроены в соответствии с определенной логической схемой. И обратите внимание на буквы "эм" и "дабл-ю". Они прямо-таки выдают человека, знакомого со стенографией, даже если он и пишет левой рукой. — сказал Холмс. — Эта записка — подлог самого дурного вкуса, Ватсон. Разве не отвратительно сочинять подобные опусы для того, чтобы разогреть погасший интерес к нераскрытому преступлению?
— Вот вы бы и взялись его раскрыть, — заметил я.
Холмс негодующе фыркнул:
— Я достаточно высоко себя ценю, чтобы тратить свое время на поиски опьяневшего от крови сутенера.
— Но это же настоящий сумасшедший!
Холмс покачал головой:
— Этот субъект, без сомнения, с патологическими сдвигами в психике, но все же вполне вменяемый. Без сомнения, он знает, чего хочет.
Этот разговор происходил двадцать девятого сентябри утром, в девятом часу, когда Холмс ушел по своим делам — он вел в то время не очень, в общем-то интересное дело об установлении личности, на Бейкер-стрит неожиданно приехала Мэри Морстен. Я был рад ее видеть, но она, оказалось, была огорчена отсутствием Холмса, потому что школьная ее подруга срочно нуждалась в помощи. Я все же уговорил вам выпить чаю с кексом, который испекла миссис Хадсон, наша заботливая хозяйка, и изложить свое дело мне — возможно, я сумею справиться о ним не хуже Холмса. Дело, собственно, оказалось пустяковым — Холмс взялся бы за такое дело разве что из любезности по отношению к мисс Морстен, к которой, он знал, я питаю нежные чувства. Подруга Мэри, миссис Уитни, беспокоило исчезновение мужа, однако ничего таинственного в его исчезновении не было. Мистер Уитни — весьма приятный и вполне достойный молодой человек — начитавшись кое-каких книг, увлекся, как экспериментом, курением опиума и, к сожалению, так и не смог прекратить это занятие раньше, чем оно превратилось в пагубную привычку. Он начал пропадать в низкопробных притонах Ист-Энда — миссис Уитни даже знала, какой именно притон он посещает чаще других, но появиться там порядочной женщине было попросту невозможно, и ей была необходима помощь мужчины.
— Зачем же вам ждать Холмса? — спросил я. — Я сейчас же поеду в Ист-Энд и разыщу вашего мужа.
Тут обнаружилось, что я, разумеется, не знаю, как выглядит мистер Уитни, а миссис Уитни в волнении не додумалась привезти с собой фотографию супруга, пришлось съездить за фотографией к ней в Челси, потом завезти домой мисс Морстен, и было уже очень поздно, когда кэб доставил меня в тот подозрительный район, где находилась опиокурильня. К моему облегчению, я увидел, что здесь довольно часто попадаются полицейские — видимо, после этого наглого письма, признанного Холмсом подложным, Скотланд-Ярд счел необходимым увеличить количество патрульных. Я с трудом нашел притон, довольно долго, угрожая полицией, толковал с хозяйкой — старухой самого зловещего вида, однако старая карга делала вид, что не понимает, о ком я толкую, и твердила, что изображенного на фотографии человека в жизни не видала, и мне пришлось учинить чуть ли не обыск, чтобы убедиться, что по крайней мере сейчас мистера Уитни в притоне нет. Естественно, что на это ушло очень много времени, и когда я вышел на улицу к ожидавшему меня кэбу — кэбмен, кстати сказать, был очень недоволен, что его заставили ждать так долго, ночь пошла уже на третий час.
Я велел ехать на Бейкер-стрит, но едва мы успели свернуть на ближайшем перекрестке, как нас остановили.
Совпадение было почти невероятным, однако для мена оно оказалось прямо-таки ужасающим: в эту самую ночь произошли еще два убийства, явно совершенные тем, кого уже весь город называл Джеком-Потрошителем, вторую жертву обнаружили совсем недалеко отсюда не более двадцати минут назад.
Остаток ночи и я, и кэбмен провели в полиции. Лестрейд теперь смотрел на меня с неприкрытым подозрением. Я отчетливо понимал, что в его мозгу уже складывается такая картина: доктор Джон Ватсон — Джек Потрошитель, кэбмен — пособник; осталось только понять, зачем мне нужно убивать проституток таким жестоким образом.
Холмс, приехавший за мной утром и привезший домой, был встрево¬жен.
— Ватсон, — сказал он, когда мы наконец сели за довольно поздний завтрак, — вы попали в очень неприятную ситуацию. Мне так и хочется спросить, где вы были и что делали шестого и тридцать первого августа.
— Холмс, — сказал я укоризненно, — уж вы-то…
— Боюсь, чтобы доказать вашу невиновность, — продолжил он, — мне придется все-таки найти этого убийцу.
— Тогда почему бы вам не посетить Ист-Энд? — вяло спросил я. Только что принятая ванна не придала мне бодрости. Хотелось спать; вместе с тем тревожили мысли о том, что мне всерьез угрожает суд и бесчестие.
— Я уже там был, — ответил Холмс, с аппетитом поглощал яичницу с беконом. — Посыльный Лестрейда поднял меня в четвертом часу ночи. Правда, о том, что он арестовал вас, он удосужился мне сообщить только в семь. Лестрейд совсем не был склонен вас отпускать; по его мнению, подозрительнее вас во всем Лондоне не найдешь. Вы, оказывается, попадаетесь на месте преступления уже не в первый раз?
— Это все дичайшее совпадение, — мрачно буркнул я.
Холмс просматривал газеты.
— Как и следовало ожидать, сплошная ложь, — заметил он. — Впрочем, что и ожидать от газетчиков. Они ничем не лучше полиции. Стоило ли ни свет ни заря тащить меня на другой конец города, чтобы показать два основательно затоптанных остолопами-полицейскими места преступления.
— Так вы ничего не обнаружили?
Холмс покачал головой.
— Вы уже поели? — спросил он, вставая из-за стола. — Поедете со мной? Возможно, мне понадобится ваша помощь.
— Брать с собой револьвер? — я встал с готовностью.
— Револьвер вам пока не понадобится, — ответил Холмс. — Мы едем в морг.
Мы стояли над столам, где лежали накрытые простынями тела. Мистер Бэкстер, коронер, который показывал нам убитых женщин, откинул ткань и сказал:
— Преступник, как вы видите, разбирается в медицине и обладает навыками хирурга.
Я посмотрел на жертв Джека-Потрошителя с содроганием и отвращением, хотя сам был медиком и видал в анатомических театрах много расчлененных трупов. И мне сразу стало понятно, почему мистер Бэкстер сделал такие выводы: органы нижней части живота были разделены уверенными разрезами явно тренированным человеком — ни один из органов не был поврежден. Мне трудно было представить, чтобы такие разрезы мог нанести непрофессионал или хотя бы мясник, как предполагалось в газетах; убийца явно был знаком с анатомией человеческого тела.
