Эрл Гарднер - Дело беглого мужа
– Думаю, что вашего Деда Мороза зовут мистер Олджер. Он здесь… – Мейсон увидел, как изменилось выражение ее лица, и остановился. – Что случилось?
– Дядя Макс, – прошептала она, – как он узнал об этом?
– Да из газет, конечно! Вам не приносили газеты, а то вы узнали бы на первых страницах свое фото. Вся эта история – настоящая находка для газетчиков. А что, собственно, вы имеете против своего дядюшки?
– Ничего особенного. Просто он до сих пор хочет командовать мной. Никак не может уразуметь, что я уже достаточно взрослая.
– Когда вы его видели в последний раз?
– Около года назад.
Мейсон присел на край кровати.
– Если вы хотите сообщить мне что-нибудь о вашем дядюшке, то поторопитесь. Он внизу. В приемной.
– Он… Он один?
Мейсон испытующе взглянул на девушку.
– Нет, с одним молодым человеком, весьма мужественной внешности, но, кажется, чересчур застенчивым…
– О! Это, конечно, Джексон! Как это похоже на моего дядю – притащить его сюда.
– Ну, так что же о дядюшке? – напомнил Мейсон.
– Он старший брат моего отца, и у него большое состояние. Когда мама и отец умерли, дядя Макс взял меня к себе. Мои родители не оставили мне ни гроша. Сначала дядя Макс боялся, что я возомню себя богатой девушкой и привыкну швырять деньгами. Он все время старался внушить мне, что взял меня к себе только из милости.
– А вам это, конечно, не нравилось?
– Это меня ужасно злило. Потом я нашла работу и стала жить самостоятельно. Тогда в нем вдруг проснулись родственные чувства. Он стал делать мне подарки, заставлял шить дорогие платья и кончил тем, что нашел мне жениха.
– А, этот молодой человек…
– Да, это Джек. Он совсем неплохой, только…
Стук в дверь прервал Стефанию на полуслове. Она вздрогнула, нерешительно взглянула на адвоката и прошептала:
– Войдите.
Макс Олджер вошел в комнату и мелкими решительными шагами направился к постели. Он засыпал племянницу градом вопросов о здоровье. Стефания отвечала с видимой неохотой. Наконец она улучила минуту, чтобы представить Мейсона.
Мужчины обменялись рукопожатием.
Старший Олджер не признавал церемоний в деловых вопросах. Глядя прямо в глаза Мейсону, он отчеканил:
– Племянница говорит, что вы ее адвокат. Ну что же, пришлите мне счет, и я немедленно оплачу его, а затем вы свободны. Извините меня за откровенность, мистер Мейсон, но я кое-что понимаю в этих делах и легко могу себе представить, какой адвокат может взять на себя дело девушки, у которой нет ни гроша.
Мейсона эта явная грубость оставила, по-видимому, безучастным. Стефания же вспыхнула от стыда и гнева.
– Ох, дядя! – воскликнула она. – Ты же ничего не знаешь, как ты можешь так говорить? Мистер Мейсон – знаменитый адвокат…
Старый джентльмен не обратил на ее слова ни малейшего внимания.
– Простите, – вмешался в разговор сам Перри Мейсон. – Насколько я понимаю, вы хотите вызвать сюда своего поверенного и поручить ему это дело, не так ли?
– Допустим.
– Это будет большой ошибкой. Откровенность за откровенность, мистер Олджер. Я заинтересован в этом деле отнюдь не из-за гонорара. К тому же мои счета будете оплачивать не вы.
– Вот как, – слова мистера Олджера прозвучали откровенной насмешкой. – А кто же, собственно, будет их оплачивать?
– Их оплатит человек, который был за рулем, когда случилась катастрофа. Возможно, этому человеку придется платить гораздо больше, чем он считает.
– Кстати, что это за история с переменой имени, Стефания? Я догадался, в чем дело, только увидев фото в газетах. Вообще должен тебе сказать, ты вела себя возмутительно. Зачем тебе понадобилось связываться с этим ночным клубом? Племянница Макса Олджера – гардеробщица в ночном кабаре! Только этого еще недоставало!!
– Где Джек? – прервала девушка.
Старик внимательно посмотрел на нее, забавно склонив голову к правому плечу.
– Откуда я знаю? – ответил он ворчливо.
– Когда вы видели его в последний раз? – продолжала Стефания, бросив многозначительный взгляд в сторону адвоката.
– В последний раз? – переспросил мистер Олджер. – Погоди, дай вспомнить. Думаю, что… – Тут его взгляд упал на Мейсона. – Ну, конечно, он видел Джека внизу и сказал тебе об этом. Ну, что ж, Джек действительно здесь. Он не захотел войти, боялся помешать нашей беседе. Прошу тебя, Стефания, не смейся над ним. Он хороший молодой человек и прекрасно относится к тебе, поверь мне.
– Ну что же, – голос Стефании звучал устало. – Если уж он все равно здесь, пусть войдет. Сходи за ним, дядя. Кстати, я должна поговорить с мистером Мейсоном. Это займет минут десять, не больше.
Взгляд Олджера стал вдруг подозрительным.
– В чем дело? Ты что-то скрываешь от меня, я вижу.
– Да нет же, дядя Макс. Просто мистер Мейсон очень занят. Я хочу скорее ответить на несколько вопросов, которые он хочет задать мне. Честное слово, я все тебе расскажу потом, а теперь, будь добр, оставь нас одних.
Мистер Олджер поднялся и направился к двери все с тем же недоверчивым и даже несколько оскорбленным видом. Стефания облегченно вздохнула и вопросительно взглянула на юриста.
– Вы, кажется, сказали, что у вас есть новости, мистер Мейсон?
– Да, я напал на след. Этот след приведет нас к цели, я уверен, хотя есть несколько фактов, которые, откровенно говоря, сбивают меня с толку. Видите ли, есть нечто, нарушающее все мои умозаключения.
– Это плохо?
– Пока да, но дайте срок, все выяснится. А сейчас постарайтесь еще раз с самого начала припомнить все случившееся. Любая мелочь может оказаться ключом к разгадке тайны. Например, не можете ли вы припомнить что-нибудь о машине, на которой вы приехали в Бекерсфильд, а главное, о человеке, который ее вел?
– Нет, могу сказать только, что ему было около сорока лет. Машина – старый «Форд», довольно потрепанный.
– Он не называл своего имени?
– Нет. Когда едешь на попутной машине, дело обычно обходится без взаимных представлений.
– Что же, перейдем к человеку, посадившему вас в машину в Бекерсфильде. Постарайтесь припомнить все, относящееся к нему, мисс Клэр.
– Ну, ему около тридцати лет, может быть, чуть больше. Он сначала проехал мимо меня, потом остановился и подождал, пока я подойду к машине. Я заметила, что он все время смотрел на мои ноги, когда я садилась в машину. Держится он уверенно. Ну, вы понимаете, что я хочу сказать… – Девушка покраснела.
– Я понимаю, – мягко сказал Мейсон. – Но тем не менее мне нужны подробности. Это очень важно, поймите. Не упоминал ли он случайно в разговоре о чем-нибудь, что могло бы навести нас на след?
– Нет. Знаю только, что он ужасно спешил в Лос-Анджелес. Он сказал, что у него там важное дело. У него темные глаза. Не черные, а скорее темно-карие. Маленькие черные усики. На нем была коричневая фетровая шляпа и смокинг. На рубашке должен остаться след моей губной помады – он прижал мою голову к своей груди, как раз когда я красила губы.
