Жорж Сименон - Мегрэ расставляет ловушку
Почти всегда известно: убийца относится к такой-то и такой-то категории. Даже если нет никаких примет, всегда имеется какая-то версия о нем вообще, о социальной среде, в которой он обитает.
— Хоть бы в этот вечер не было убийства! Он молил Бога, как когда-то в детстве перед сном, но это не успокаивало.
— Вы видели?
— Что?
— Пьяницу у газового рожка?
— Кто это?
— Один из моих приятелей, Дютило. Он обожает играть, и всегда пьяниц
Без четверти десять. Ничего не произошло.
— Остановись у пивной «Пигаль».
Заказав на ходу пива, Мегрэ закрылся в телефонной кабине и позвонил в уголовную полицию. Трубку снял Люка.
— Ничего?
— Пока ничего. Только одна девка с жалобой на обругавшего ее иностранного моряка.
— Торранс с тобой?
— Да.
— Барон?
— Он собирался идти спать.
Час, когда было совершено последнее убийство, прошел. Означало ли это, что его больше заботил час суток, чем темнота? Или ложный арест не произвел на него никакого впечатления?
Посмотрев на машину, Мегрэ иронически усмехнулся, и эта ирония относилась к нему самому. Кто знает? Может, тот, кого он выслеживает на улицах Монмартра, сейчас в отпуске, нежится на пляже Кальвадос или в провинции, в пансионате для семейных.
С каждым мгновением отчаяние все сильнее охватывало его. Усилия его самого и его коллег казались тщетными, почти нелепыми.
На чем основывалась эта операция, отнявшая столько времени в сил?
Ни на чем. Меньше, чем ни на чем. На своего рода озарении, снизошедшем на него после сытного обеда, во время болтовни с профессором Тиссо в уютной гостиной на улице Пикпюс.
И не был ли сам Тиссо растерян, принимая довод Мегрэ?
А если этот человек не был одержим никакой спесью, желанием утвердиться?
Те слова, которые он произнес так, словно делал открытие, теперь вызывали отвращение.
Он много думал. Много работал над проблемой. Больше он в нее не верил и почти не сомневался в реальном существовании убийцы.
— Куда, шеф?
— Куда хочешь.
Удивление, которое он прочитал в глазах этого человека, заставило его взять себя в руки, стряхнуть отчаяние. Ему стало стыдно. Он не имел права показывать перед сослуживцами, что он потерял веру.
— Вверх по улице Лепик до самого конца.
Они проезжали мимо мельницы Галет, и Мегрэ внимательно рассматривал место, где было найдено тело акушерки Жозефины Симмер.
Ситуация была такова: совершено пять убийств, а убийца разгуливал на свободе, возможно готовя новое.
А что, эта пятидесятилетняя женщина без шляпки, идущая вниз по улице с пуделем на поводке, тоже из вспомогательного?
На прилегающих улицах были и другие женщины, рисковавшие в настоящий момент своей жизнью. Они были добровольцами. Это он дал им такое задание. И он должен их защитить.
Все ли предосторожности были приняты?
Днем на бумаге план казался ему безукоризненным. Каждый сектор, хоть немного таящий в себе опасность, был взят под наблюдение. Женщины из вспомогательного отряда были под охраной. Люди, находившиеся на постах, были готовы вмешаться в любой момент.
Но не забыл ли он какого-нибудь закоулка, хоть на минуту выпадающего из-под наблюдения? Отчаяние сменилось страхом, и, если бы это было возможным, он приказал бы отменить все это.
Операция, продолжается ли она? Двадцать два часа. Ничего не произошло и ничего не произойдет, и это будет к лучшему.
На площади Терту — народное гулянье. Вокруг столиков, где подавали вино, толпились люди. Со всех концов площади гремела музыка. И обязательно пожиратель огня. А в толпе — скрипач, пытающийся сыграть в манере 1900 года. А менее чем в ста метрах — пустынные улочки, и убийца мог действовать в полной безопасности.
— Возвращаемся.
— По тому же маршруту?
Было бы лучше придерживаться привычных методов, хотя они действовали и раньше, но за шесть месяцев не принесли никакого результата.
— Давай к площади Константин-Пекер.
— По авеню Жюно?
— Если хочешь.
По улицам медленно прогуливались парочки, и Мегрэ заметил одну, которая целовалась прямо под газовым рожком.
Кафе на площади Константин-Пекер были еще открыты. В окнах квартиры Лоньона света не было. Лоньон, знавший большую часть квартала, сейчас прочесывал, как охотничья собака, улицы, и комиссар представил его с высунувшимся языком и прерывистым дыханием, как у спаниеля.
— Который час?
— Десять минут одиннадцатого. Точнее, двадцать два девять.
— Тише…
Они напряженно прислушивались. Им показалось, что они услышали топот бегущих ног выше авеню Жюно, куда они собирались ехать.
Перед этим было еще что-то: трель свистка, может быть, две.
— Где это?
— Я не знаю.
Было трудно определит направление, откуда доносились эти звуки.
Пока они стояли, мимо них пронеслась маленькая черная машина, принадлежащая уголовной полиции, и на полной скорости свернула к авеню Жюно.
— За ней!
Другие машины, еще несколько минут назад казавшиеся не у дел, рванулись в том же направлении. Две трели, значительно ближе, пронизали ночной воздух. Машина Мегрэ прошла уже пятьсот метров.
Слышались голоса мужчин и женщин. Кто-то бежал по тротуару, а другой силуэт взбирался по каменной лестнице.
Наконец что-то произошло.
Глава 4
Свидание с «приманкой»
Поначалу было совершенно неясно, что же произошло на этих плохо освещенных улочках, и только много позже, когда были собраны более или менее точные показания, удалось составить полную картину.
Мегрэ, как и шофер, гнавший машину на полной скорости по улицам, ставшим похожими на театральные декорации, не мог определить, где они находятся, и только чуть слышная музыка указывала на то, что они недалеко от площади Тертр.
Еще большую путаницу создавало движение в обоих направлениях. Автомобили, бегущие люди, большая часть которых — полицейские, направлялись к месту где-то около улицы Норвин, в то время как несколько силуэтов, велосипедист, две-три машины спешили в противоположную сторону.
— Туда! — кричал кто-то. — Я его видел там.
Того догоняли, и это оказывался один из тех, кого комиссар заметил по дороге. Ему далее казалось, что в этом маленьком, очень быстро бегущем человеке без шляпы он узнал инспектора Лоньона, но он не был уверен.
В этот момент его больше всего волновало, удалось ли покушение, жива ли женщина, и, когда он увидел наконец толпу людей, стоящих в тени, он первым делом внимательно оглядел землю вокруг.
Он не заметил, чтобы кто-нибудь наклонялся к земле. Они жестикулировали, а на углу улочки неизвестно откуда взявшийся полицейский в форме пытался сдержать поток людей, хлынувший с площади Тертр.
