Рекс Стаут - Цветов не посылать
– Но если мама останется, я останусь тоже, – решительно заявила Фиби.
Миссис Уиттен глубоко вздохнула – наверное, уже в тысячный раз. В течение вечера я не раз опасался, что она вот-вот упадет в обморок, однако сейчас, заметив ее пристальный сверкающий взгляд, устремленный на Вульфа, я понял, что энергии у нее хоть отбавляй.
– Вы, кажется, собирались переговорить со мной с глазу на глаз о мисс Олвинг? – обратилась она к Вульфу.
– Да, мадам, собирался.
– Можно перенести это на утро? Сейчас я просто не в силах слушать и говорить. – Она сжала в кулаки лежавшие на коленях руки, но тут же спохватилась, разжала их и повернулась к младшей дочери. – Фиби, тебе придется съездить домой и привезти наши ночные вещи… Мистер Вульф, а двоим можно переночевать в вашей комнате?
– Вполне. Там две кровати.
– Тогда со мной останется моя дочь Фиби. Думаю, вам не следует беспокоиться – она меня не убьет. Завтра вам придется извинить меня – в четыре часа состоятся похороны моего супруга.
– Мама, – проговорил Джером, – позволь мне сейчас же отвезти тебя домой.
Миссис Уиттен не удостоила его ответом.
– Нужно подниматься по лестнице? – спросила она у Вульфа.
– Нет, что вы! – ответил Вульф. – К вашим услугам лифт…
Глава 8
У нас в доме есть две свободные комнаты – одна на втором этаже, рядом со спальней Вульфа, выходящая окнами на юг, другая на третьем, рядом с моей, окнами на улицу. Вот в эту комнату – достаточно просторную, обставленную лучше остальных, с двухспальными кроватями и ванной – мы и поместили миссис Уиттен и Фиби. Я объяснил им, как при необходимости найти меня, например, в случае пожара…
Проснулся я от какого-то шума и не сразу понял, приснился ли он мне, или слышу его наяву. Я решил было предоставить событиям развертываться своим чередом, но шум повторился, – звали, оказывается, именно меня.
– Мистер Гудвин!
Открыв глаза, увидел интересную молодую женщину с каштановыми волосами, в легком голубом халате. В окна падало достаточно света, и я мог хорошо ее рассмотреть. Это была Фиби.
– Извините, я не постучала. Мне не хотелось никого беспокоить, – заговорила она.
– Вы побеспокоили меня, – я свесил ноги и уселся на край кровати. – А ради чего?
– Я голодна.
– Боже! – воскликнул я и взглянул на часы. – До завтрака осталось три часа, Фриц сам принесет его в вашу комнату. А вообще-то вы совсем не похожи на оголодавшую.
– Я не могу спать и я хочу есть!
– Ну и ешьте! Кухня на том же… – начал было я, но спохватился.
К этому времени я уже окончательно проснулся и сообразил, что, во-первых, она все же гостья, а, во-вторых, я все же детектив. Сунув ноги в туфли и буркнув «Пошли», я направился к двери. Уже на лестнице мне пришло в голову, что не мешало бы поверх пижамы накинуть халат, но возвращаться не хотелось, да к тому же и без халата было жарко.
– Что вам дать? – спросил я, распахивая дверцу холодильника.
– Я просто хочу есть. Хлеб, мясо, молоко – что угодно.
Мы достали ветчину, салями, сыр, паштет, огурцы, молоко, хлеб. Она вызвалась нарезать ветчину и, надо сказать, сделала это неплохо. Я не видел причины отказываться от такой компании, а потому охотно сел вместе с ней за стол. Еще при первой встрече я обратил внимание на ее чудесные зубы, а теперь, глядя, как она управляется с мясом, убедился, насколько надежно они ей служат.
За едой мы вели неторопливую беседу.
– Когда вы позвали меня, я, едва открыв глаза, сразу подумал, что либо вас потянуло ко мне в комнату, как мотылька на пламя, либо вам надо было что-то мне сообщить. Признаться, был даже несколько разочарован, когда вы заявили, что просто хотите есть. Тем не менее… – я сделал широкий жест, не забыв прихватить по пути ломтик салями.
– Положим, я совсем не мотылек, – заметила она. – Да и вы в помятой пижаме и с всклокоченной шевелюрой вовсе не похожи на пылающий огонь. И все же вы правы: я действительно хочу кое-что вам сказать, и проголодалась я весьма кстати – это хороший предлог для разговора.
– Пижама… К середине недели она не может быть не помятой, как ни старайся… Так что же вы хотели мне сообщить?
Она не торопясь разжевала ломтик сыра, запила молоком и лишь после этого взглянула на меня.
– Пожалуй, будет лучше, если вы сначала объясните мне кое-что. Ну, например, почему вы думаете, что Пампа не убивал Флойда Уиттена?
С меня мигом слетели остатки сна, и я стал лихорадочно размышлять. Мне-то казалось, что я веду непринужденную увлекательную и даже, пожалуй, игривую беседу с хорошенькой особой, и вдруг она сразу все испортила. Я и в глаза не видел Х.Р. Лэнди и не мог сказать, похожа ли на отца моя собеседница, но ее манеры, тон, которым она задала вопрос, наконец, взгляд ее красивых глаз – все это подтверждало, что она достойное дитя человека, нажившего десять миллионов долларов.
– Так-то вы отблагодарили меня за то, что я, пожертвовав сном, спас вас от голодной смерти! – упрекнул ее. – Если у нас и есть какие-нибудь доказательства, они находятся у мистера Вульфа, и вам надо обратиться к нему. Если никаких доказательств не существует, мои рассуждения покажутся вам пустой болтовней.
– Как знать, попробуйте.
– Что вы! Докучать вам? Никогда!.. Еще молока?
– Что ж, тогда попробую объяснить я. Вирджила Пампу я изучила лучше, чем многие другие. Последние два года работала вместе с ним – вы, наверное, знаете это. Иногда он бывает настоящим тираном, да и упрямства ему не занимать, и все равно я его люблю. Я не верю, что он мог убить Флойда Уиттена, нанести ему удар ножом в спину.
– Это что еще за новость? – нахмурился я. – Ничего не понимаю! Полицейским вы рассказывали об этом?
– Конечно, нет. Кстати, я и вам ничего не рассказывала, если они поинтересуются, хорошо? К тому же, я высказываю свое личное мнение. Если Уиттена убил не Пампа, значит, возможно, кто-то из нас, а я-то знаю, что это не так. Если даже встать на вашу точку зрения и считать, что все мы лжем, доказать это все равно невозможно, а раз так, виновным снова оказывается Пампа, ему, выходит, и придется пострадать. Но я уже высказала свое мнение о нем… Интересно, сообщил ли он полицейским все детали, и если да, то поверили ли они ему. Мне так хочется помочь Пампе! Он говорил вам, что парадная дверь была открыта?
– Не понимаю. Какая дверь? В вашем доме?
Фиби кивнула.
– За каких-нибудь полчаса я несколько раз выходила из столовой, чтобы убедиться, что мама и Вирджил еще в гостиной, и все это время парадная дверь оставалась приоткрытой. Наверное, Пампа собирался уходить и столкнулся с мамой на пороге. Она вернула его и увела в гостиную, а дверь они забыли закрыть. Да, да, так оно и было! И я, и Ева, и Джером – все мы помним, что до появления Вирджила и мамы парадная дверь была закрыта.
