Рекс Стаут - Банальное убийство
— Я этого не говорил. Я не чихаю на убийство. Но я не хочу, чтобы тот человек, который убил Кеннета Фабера, был пойман и пострадал за это.
— Пусть так… Я хотел повидаться с вами и спросить у вас, например, не знаете ли вы человека по имени Карл Хийдт, но раз вы…
— Я его не знаю. Никогда его не видел. Имя его слышал от моей дочери, он был ее первым хозяином, она работала у него. Так что вы хотите про него узнать?
— Ничего, раз вы его не знаете. Ну а Макса Маслова вы знаете?
— Нет.
— Питера Джея?
— Нет. Эти имена я тоже слышал от дочери. Она рассказывает мне про своих знакомых. Пытается доказать, что они не такие скверные, как я считаю, просто их мысли отличаются от моих. Теперь это случилось, а я все время чего-то такого ожидал. Нет, я не чихаю на убийство и не чихаю на все греховное.
— Но если бы вы знали, кто его убил или бы имели основания подозревать кого-нибудь, рассказали бы вы об этом мне или полиции?
— Нет.
— В таком случае не смею вас задерживать. До свидания, сэр.
Мак-Леод не двинулся с места.
— Раз вы не хотите говорить, зачем сюда приходила моя дочь, я не в силах вас заставить. Но вы не можете заявить мне, что она сделала ложное заявление, и не объяснить, какое именно.
Вулф усмехнулся.
— Могу и говорю. Вы ничего от меня не услышите.
Он стукнул кулаком по столу:
— Черт возьми, после того, как вы отправили мне несъедобные початки, вы считаете возможным являться сюда и предъявлять мне какие-то требования? Уходите!
Рот Мак-Леод открылся и тут же закрылся. Он поднялся без спешки:
— Я не думаю, что это честно или правильно.
Он двинулся к выходу, но снова остановился:
— Конечно, вы больше не пожелаете покупать у меня кукурузу?
Вулф хмуро смотрел на него:
— Почему? Сейчас всего лишь середина сентября.
— Я имею в виду именно у меня?
— Тогда у кого же? Мистер Гудвин не может рыскать по сельской местности в поисках подходящей кукурузы, когда мы оказались в такой запутанной ситуации. Я хочу получить кукурузу на этой же неделе. Завтра?
— Я не… Ее некому привезти.
— Тогда в пятницу?
— Смог бы. У меня есть сосед — да, наверное получится. И в ресторан тоже?
Вулф ответил «да», он предупредит, чтобы они ждали початки. Мак-Леод повернулся и вышел. Я вышел в холл, подал ему шляпу и выпроводил его из дому.
Когда я вернулся в кабинет, Вулф сидел, откинувшись на спинку кресла, и хмуро смотрел на потолок. Усаживаясь на свое обычное место, я почувствовал, что меня одолевает зевота. Человек, который ждет, что его упекут в тюрьму за убийство, не имеет права зевать, даже если он не спал на протяжении тридцати часов.
Я втянул побольше воздуха через нос и бодро произнес:
— Он нам здорово помог. Теперь мы выяснили историю с кукурузой.
Вулф выпрямился:
— Фу… Позвони Феликсу, предупреди, что в пятницу доставят кукурузу.
— Да, сэр. Значит, все на мази?
— Что за вульгарная манера выражаться? Неужели нельзя ограничиваться литературным языком?.. Скажи, сколько времени тебе потребуется, чтобы напечатать полный отчет о нашем разговоре, твоем и моем, о мисс Мак-Леод? С самого начала и до конца?
— Дословно?
— Да.
— Последняя половина, даже больше, чем половина, в записной книжке. Над первой половиной придется подумать, и хотя моя память действительно так хороша, как вы считаете, дело пойдет чуть медленней. Но какова идея? Чтобы я поупражнялся в подобных вещах и не зевал?
— Нет. Три экземпляра.
Я вскинул голову.
— Ваша память практически почти не уступает моей. Вы действительно хотите, чтобы я печатал всю эту муру только для того, чтобы я оставил вас в покое до девяти часов?
— Нет. Это может понадобиться.
— Каким образом понадобиться? Как ваш работник, я обязан делать то, что мне говорят, и зачастую я именно так и действую, но на этот раз дело обстоит иначе. Это наше совместное дело, вы сами так сказали, значит, я должен быть в курсе дела. Как это может понадобиться?
— Не знаю! — гаркнул Вулф. — Я сказал, что это может понадобиться, если я решу использовать твой отчет. Можешь ли ты предложить что-нибудь более полезное?
— Прямо сейчас нет.
— Тогда, если ты будешь печатать, три экземпляра.
Я поднялся и пошел на кухню за стаканчиком молока, подумав, что смогу начать, когда Вулф в четыре часа поднимется наверх в оранжерею на дневное свидание с орхидеями.
Глава 4
В пять минут десятого в тот же день те три человека, перед именами которых в записной книжке Кеннета Фабера стояли галочки, находились в кабинете в ожидании появления Вулфа. Они приехали не вместе. Первым прибыл Карл Хийдт за десять минут до назначенного времени, затем Питер Джей и Макс Маслов. Я усадил Хийдта в красное кожаное кресло, а Джея и Маслова в желтые, выстроенные перед письменным столом Ниро Вулфа. Маслов был ближайшим ко мне.
Разумеется, с Хийдтом мы встречались и раньше, но ты смотришь на человека совсем другими глазами, когда он делается кандидатом в убийцы. Выглядел он так же, как всегда: среднего роста с небольшим брюшком, круглая физиономия с широким ртом, живые темные глаза, которые все время бегали. Питер Джей, важное лицо в крупном рекламном агентстве, был такого же высокого роста, как я, но более щуплый, с излишне крупным подбородком и черной гривой волос, которая, очевидно, редко причесывалась, наверняка страдал язвой желудка или хотя бы повышенной кислотностью. Впрочем, я мог и ошибаться. Макс Маслов, модный фотограф, явился для меня неожиданностью. С кривоватой улыбкой, которую он, должно быть, натренировал перед зеркалом, сногсшибательной стрижкой, длиннющим переливающимся галстуком и узким пиджаком, застегнутым на четыре пуговицы, он был типичным «стилягой», как принято называть подобных сумасбродов; я бы никогда не подумал, что Сьюзен Мак-Леод разрешит такому хлыщу увиваться за собой. Нужно признать, что его идеи обо мне могли быть точно такими же, но все же длинноволосые модники вызывают у меня чувство гадливости.
Появился Вулф. Когда в кабинете собираются посетители, он отсиживается на кухне до тех пор, пока я не позвоню туда по внутреннему телефону, и тогда он не входит, а демонстрирует свое явление народу. Ничего наигранного, и все же именно «явление». Траектория от двери к углу письменного стола проходит совсем рядом с красным кожаным креслом. В этом кресле сидел Хийдт, Вульфу не пришлось обходить его ноги, он спокойно миновал его и проплыл между ним и двумя другими посетителями. Затем свернул направо к своему чудо-креслу, остановился у края стола и метнул взгляд в мою сторону. Я сообщил их имена, указывая кто есть кто; Вулф кивком поздоровался сразу со всеми тремя, уселся, внимательно посмотрел на каждого из них сначала справа налево, затем слева направо, и заговорил: