Дороти Сэйерс - Найти мертвеца
Когда он это сделал, занавеска, прикрывающая вход в мужской туалет, отодвинулась в сторону, и оттуда вышел мужчина. Бантер внимательно смотрел на него, когда тот проходил в мягком полумраке зала, и остроконечный силуэт его лица говорил о том, что этот человек бородат. Пробормотав извинение, он прошел мимо Бантера и пошел по проходу между рядами. Бантер было направился за ним, но, подчинившись какому-то инстинкту, повернулся к занавешенной двери выхода из кино и обернулся.
Он увидел удаляющуюся спину бородатого мужчины, вырисовывающуюся в ярком свете дня; бородач проходил через выход на улицу; и тут Бантер вспомнил, как однажды Уимси сказал ему: «Любой дурак способен замаскировать свое лицо, но надо быть гением, чтобы замаскировать спину». Не зря Бантер в течение пяти дней неустанно следовал за этой спиной через весь Лондон, чтобы не изучить каждую ее линию. Мгновенно он преодолел проход между рядами и выскочил на улицу. Борода не борода, это был нужный ему человек.
Еще два такси, а затем гонка до Кенсингтона. На этот раз, по-видимому, Брайт действительно направлялся в какое-то определенное место. Его такси подъехало к аккуратному дому в дорогом квартале. Он вышел из машины и достал ключ. Бантер попросил водителя подъехать к ближайшему углу и тем начал расспрашивать своего шофера:
— Вы не знаете номер дома, около которого остановилось вон то такси?
— Знаю, сэр. Номер семнадцать.
— Благодарю вас.
— Развод, сэр? — поинтересовался таксист с ухмылкой.
— Убийство, — ответил Бантер.
— Бог ты мой! — Очевидно, это была естественная реакция всякого на сообщение об убийстве. — Ну, надеюсь, его повесят за это, — пробормотал водитель и уехал.
Бантер осмотрелся вокруг. Он не рискнул пройти мимо дома под номером семнадцать. Он мог только по-прежнему находиться на посту. Кепи и фетровая шляпа как всегда находились при нем, и Он чувствовал, что даже опытные ветераны войны не нашли бы ничего лучше для маскировки. Бантер заметил аптеку и вошел в нее.
— Не могли бы вы сказать, кто проживает в доме № 17? — вежливо осведомился он.
— Почему не могу? — произнес аптекарь. — Джентльмен по имени Моркам.
— Моркам? — Мозги Бантера пронзила мысль острая как зубец ножовки. — Это такой крошечный джентльмен, у которого одно плечо чуть выше другого?
— Совершенно верно.
— И ярко-рыжие волосы?
— Да, сэр, ярко-рыжие волосы и бородка.
— О, он носит бороду?
— О да, сэр. Джентльмен из Сити, это он. Живет здесь столько, сколько я могу помнить. Очень приятный, учтивый джентльмен… Вы хотите узнать?..
— Да, — сказал Бантер. — Дело в том, я услышал, что в доме № 17 может найтись свободное место для личного слуги джентльмена, вот я и подумал, что надо узнать об этой семье, прежде чем обратиться по этому поводу.
— О, понимаю. Да, это очень милая семья. Тихие, детей нет. Миссис Моркам весьма симпатичная леди. Очень хорошо выглядит для своих лет, я бы сказал. Вообще-то они привыкли к целому штату слуг, но это было очень давно. А так, они держали двух девушек, вот и все. Если хотите сами можете убедиться в этом.
Бантер поблагодарил и вышел из аптеки, чтобы послать лорду Питеру телеграмму следующего содержания:
ОХОТА ЗАВЕРШИЛАСЬ
Глава 31
Свидетельствует помощник галантерейщика
Понедельник, 6 июля
— Я смотрю на это так, — произнес суперинтендант Глейшер. — Если этот Брайт — Моркам, а миссис Моркам — в сговоре с Велдоном, тогда Велдон и Брайт — назовем его пока так — тоже находятся в сговоре.
— Сомнительно, — проговорил Уимси. — Однако если вы считаете, что это отождествление предполагает биографию кого-то титулованного, то вы ошибаетесь. Все это годится лишь для того, чтобы наши выводы лопнули как мыльный пузырь.
— Да, милорд, это дело сомнительное, однако в нем имеется кое-какая зацепка. Тем не менее, ведь помогает каждая мелочь, а на этот раз у нас больше чем мелочь, чтобы проявить настойчивость. А не продолжить ли нам оттуда, где мы остановились? Если Брайт это Моркам, то он — не парикмахер; следовательно, у него не было оснований для покупки бритвы; и следовательно, его рассказ об этой бритве — полное очковтирательство, как, собственно, мы и считали все время; следовательно, говоря человеческим языком, нет никаких сомнений в том, что Поль Алексис не совершал самоубийства, а был просто-напросто убит.
— Верно, — сказал Уимси, — и поскольку мы потратили огромное количество времени носясь с мыслью, что это было убийство, то неплохо бы убедиться, что это предположение возможно оказалось правильным.
— Вот именно. Ну, а теперь, если Велдон и Моркам заодно, то вероятно, что мотив для убийства как раз тот, о чем мы и думали — а именно, овладеть деньгами миссис Велдон. Правильно?
— Вполне возможно, — согласился Уимси.
— Тогда какое отношение имеют ко всему этому большевики? — настойчиво спросил инспектор Умпелти.
— Очень большое, — ответил Уимси. — Смотрите: я хочу предложить вам еще два отождествления. Первое: я предполагаю, что Моркамом был тот бородатый приятель, который приезжал к Велдону и останавливался у него на ферме «Четыре Дороги» в конце февраля. И второе: я предполагаю, что Моркамом был тот бородатый джентльмен, который обращался к мистеру Сэлливану с Вардоур-стрит, попросив у него фотографию девушки русского типа. Интересно, что театрально развитый мозг мистера Хоррока сразу ассоциировал его с Ричардом III.
Инспектор Умпелти выглядел озадаченным, но тут суперинтендант шлепнул ладонью по столу.
— Горбун! — воскликнул он.
— Да, — однако в настоящее время Ричарда III редко играют настоящие горбуны. Незначительный намек на сгорбленность — вот, что обычно вам преподносят, как раз ту едва заметную сутулость, которая есть у Моркама.
— Конечно, это достаточно очевидно. Теперь мы знаем о бороде. Ну, а зачем же тогда фотографии?
— Давайте попробуем выстроить всю эту историю в правильном порядке, насколько мы можем, — предложил Уимси. — Вот Велдон, который по уши в долгах и извлекает у матери деньги на свои спекуляции. Очень хорошо. Теперь, в начале этого года миссис Велдон приезжает в Уилверкомб и начинает проявлять огромный интерес к Полю Алексису. В феврале она окончательно объявляет, что намеревается выйти замуж за Алексиса и, кроме того, она достаточно глупа, чтобы согласиться на то, что когда выйдет за него замуж, оставит ему все свои деньги. Почти сразу же после этого заявления приезжает Моркам и останавливается у Велдона на ферме. В течение недели или двух к Алексису начинают приходить необычные зашифрованные письма с иностранными штемпелями.
