Эллери Куин - Последнее дело Друри Лейна. Я больше не коп. Клуб оставшихся. Убийство миллионера
— Эллери Квин, — с легкой улыбкой ответил Эллери. — Западная Восемьдесят седьмая улица, 212-А.
Полицейский мельком взглянул на него, занося в блокнот сведения.
— А вы, мисс?
— Никки Портер.
— Как пишется имя?
— С двумя «к», — подсказал Эллери. — Адрес тот же. Мисс Портер — мой секретарь.
— Эй! — Полицейский поднял глаза. — Вы, случайно, не сын ли инспектора Квина?
Эллери кивнул.
— Тогда совсем другое дело! — Сержант сменил тон, доверительно потянулся к собеседнику. — Слушайте, мистер Квин, не обязательно вам сюда вмешиваться.
— Но я как раз хочу вмешаться. Не люблю водителей, скрывающихся после наезда.
Полицейский пожал плечами, сунул карандаш в блокнот и спросил:
— Номер заметили?
— Нет, — ответил Эллери, — но, судя по цвету таблички, номер нью-йоркский. Черный седан.
Никки, пристально глядя на лежащее на дороге тело, сердито заметила:
— Этот водитель просто убийца, и все!
Полицейский вздохнул, проследив за ее взглядом, тряхнул головой:
— Вот именно, мисс.
Коснулся пальцами козырька фуражки, принял в высшей степени деловой вид и пошел искать других свидетелей.
Врач «скорой» поднялся с колен.
— Ну как, доктор? — спросил Эллери.
— Ни малейшего шанса. Повреждения внутренних органов, кровотечение… Его даже двигать нельзя. Умрет с минуты на минуту.
Мужчина застонал, глаза сверкнули, губы шевельнулись. Врач быстро подскочил к нему:
— Пришел в сознание! Сержант, если хотите его расспросить, лучше поторопитесь.
Полицейский растолкал локтями толпу, опустился рядом с доктором на колени:
— Послушайте, мистер! Кто вас сбил? Кто переехал? Тот некоторое время беспомощно смотрел, потом, напрягая каждый мускул, выдохнул:
— Скажите… Джо… — И закрыл глаза. Лицо перекосилось от боли.
Полицейский через секунду покосился на доктора:
— Он не в себе.
Эллери поспешно присел рядом с ними.
— Нет, он пытается что-то сказать.
Наклонившись ближе к умирающему, поднеся ухо к самым губам, полицейский спросил:
— Что сказать Джо? Какому Джо?
Глаза снова открылись, слепо глядя на него.
— Джо Салливану… Из клуба «Шестьдесят шесть»…
Тот кивнул, повторил:
— Джо Салливану, из клуба «Шестьдесят шесть». И что ему сказать?
Ответ прозвучал еще тише:
— Чтобы он… и оставшиеся… остерегались…
Полицейский снова повторил фразу, а Эллери с Никки напряженно прислушивались вместе с толпой.
— Чтобы он и оставшиеся остерегались… Чего же?
— Убийства…
Эллери резко вздернул голову, глянув мельком на свою секретаршу:
— Убийства!
Никки покачала головой:
— Эллери, думаете, его действительно…
Полицейский крикнул в ухо жертвы наезда:
— Убийства? Вы хотите сказать, что вас нарочно сбили? Кто? Кто хотел вас убить?
Врач приложил стетоскоп к груди мужчины, заглянул в погасший неподвижный глаз и качнул головой:
— Бесполезно. Он мертв.
Слова эхом разнеслись по толпе. Люди отшатнулись, словно отброшенные невидимой рукой. Полицейский медленно поднялся на ноги:
— Давайте расходитесь. Живее!
Тишину вдруг прорезал истерический женский вопль:
— Пропустите меня! Это мой Гильельмо… Мой Билл… Мой Билл!.. Мой сын…
Толпа расступилась. Маленькая кругленькая итальянка в широком фартуке двигалась неверным шагом, ломая руки, еще не видя тела за крупной фигурой полицейского.
— Обождите минуточку, леди, — буркнул он. — Лучше не подходите.
— Я мама Росси из ресторана, — крикнула она. — Это мой сын Билл!
Протолкнулась мимо полицейского, рухнула пухлым телом рядом с безжизненной фигурой, рыдая:
— Билл… Билл!..
Никки уткнулась лицом в плечо Эллери, бормоча сквозь слезы:
— Из всех хладнокровных расчетливых преступлений, какие я видела, это самое…
Эллери бессознательно гладил ее светлые вьющиеся волосы.
— Джо Салливан, клуб «Шестьдесят шесть»… Пожалуй, побеседуем с мистером Салливаном, прежде чем газетчики вонзят в него зубы.
Глава 2
Клуб «Шестьдесят шесть» располагался в нескольких сотнях ярдов к востоку от Таймс-сквер. В воскресный вечер мистер Квин с секретаршей застали его почти пустым.
Несколько пар сидели за длинными столами. На пустой танцевальной площадке оркестр вяло наигрывал попурри из хитов сезона. Атмосферу можно было назвать как угодно, только не веселой: в начале воскресного вечера в бродвейских клубах редко царит веселье.
Эллери с Никки сели у стойки бара. Встреченная ими по пути девушка у вешалки со шляпами сообщила, что Джо Салливан — бармен и смена у него начинается в девять часов.
Никки тем временем заявила, что в баре принято выпивать, значит, надо пропустить по рюмке.
— Закажу что-нибудь дорогое, — зловеще добавила она. — Мм, посмотрим.
Подошел дежурный бармен.
— Что это у вас там в тонких длинных граненых бутылках?
— Ликер, мисс. Лучшая в мире марка — «Бушер».
— Не поддельный? — засомневалась Никки. — Бутылки без этикеток!
Бармен предъявил бутылку:
— Название выгравировано на донышке, его сразу не увидишь. — Он перевернул бутылку. — Поэтому, когда ликер заканчивается, бутылка служит графином.
— Пожалуй, выпью, — решила Никки. Бармен принялся наливать ликер, а она коварно полюбопытствовала: — Он действительно дорогой?
Эллери фыркнул:
— Мне скотч с содовой.
Налив Никки рюмку, бармен взялся за бутылку шотландского виски, но тут невольно оглянулся на высокого, крепко сбитого мужчину в барменском костюме, вынырнувшего из небольшого проема за стойкой.
— А, Джо, — вздохнул он с облегчением, — я уж думал, что ты вообще не покажешься. Джентльмену скотч с содовой, леди пьет ликер «Бушер».
Бармен снял с себя фартук, форменный пиджак, сунул под стойку, жалобно ворча:
— Из-за тебя сегодня на бокс опоздал, чтоб тебя разразило…
— Ладно, ладно, — отмахнулся мужчина, которого сменщик назвал Джо.
Эллери с Никки следили, как он вытащил из бутылки пробку, налил в высокий стаканчик виски и содовой из сифона, уточнив:
— Со льдом?
— Можно немного, — кивнул Эллери, еще секунду посмотрел на него, а потом небрежно спросил: — Вы Джо Салливан?
Тот удивленно взглянул на него:
— Так точно, сэр.
— О вас вспоминал Билл Росси.
Лицо Салливана озарила добродушная улыбка.
— Да? Вы приятель Билла?
