Стейн Ривертон - Хамелеон. Смерть явилась в отель. Дама не прочь потанцевать
— Вы ведь слышали мой разговор с этими господами? — спросил Краг.
— Да, да… о господи, я так несчастна, — всхлипнула фру Персивалина.
— Успокойтесь, вам нечего бояться. Взгляните на эту телеграмму.
Она взглянула заплаканными глазами на листок бумаги, который Краг держал в руке.
— «Монтроуз», — пробормотала она. — Понятия не имею, что это значит.
— Это означает, что вам совершенно ничего не угрожает. В телеграмме сообщается, что эти двое выполняют особое задание, которое разглашению не подлежит. Так что ни о каком преступлении и речи быть не может.
— О, слава Богу!..
— И вы можете чувствовать себя в полной безопасности.
— Ну, а вы, господин детектив, что вы собираетесь делать?
— Последую совету этих двух джентльменов, то есть не стану ничего предпринимать, — ответил Краг. — Пусть сами занимаются своими делами. Это единственное верное решение. И вам также следует оставить их в покое. Вы должны понять, что имеете дело с иностранцами, а иностранцы, особенно американцы, ведут себя порой довольно странно. Главное, чтобы они исправно платили… Если платят — значит, все в порядке.
— Да, да, конечно… Я и сама так думала, — сказала она, вставая.
Фру Персивалина утерла слезы и успокоилась, — очевидно, в надежде на то, что все устроится наилучшим для нее образом.
— Но, господин Краг, — продолжала она, — если в ближайшие дни случится что-нибудь… особенное, я смогу к вам обратиться?
Краг решил не рисковать.
— Вы можете написать, — сказал он. — Приходить ко мне вам больше не следует.
— Хорошо, тогда я напишу.
— И не следует отправлять письмо по почте, — предупредил Краг. — Передайте с мальчишкой-посыльным. Кстати, сколько ему лет?
— Семнадцать.
— Прекрасно. Если что-нибудь случится, пришлите его сюда с письмом.
— Да, хорошо.
Американцы, конечно же, достаточно предусмотрительны и наверняка подкупили мальчишку, рассуждал Краг. Как только письмо окажется в руках у посыльного, он первым делом направится к американцам. Столь же очевидно и другое: его ответ также будет доставлен Франклину. Стало быть, он наведет их на ложный след…
Дверь за фру Персивалиной наконец закрылась, и Краг тотчас же принялся разрабатывать план дальнейших действий. Одно представлялось несомненным: он должен перебраться в пансион. Что касается простоватой фру Хейг, то в этом отношении затруднений не предвиделось, он сумеет замаскироваться так, что ей ни за что не догадаться, кто ее новый постоялец. Но приходилось считаться и с американцами, особенно с Франклином, — у того глаз позорче. Размышляя, он машинально листал газеты. Неожиданно его внимание привлекло знакомое имя, которое он увидел в колонне объявлений. Краг пробормотал:
— Если она сейчас в городе, значит, сможет мне помочь…
Он накинул плащ и вышел из дома, направившись в сторону варьете Тиволи.
Пересекая площадь перед «Национальным театром», Краг заметил молодую даму, которую везли в инвалидном кресле. Детектив тотчас же признал в ней мисс Нелли Андерсон, — дама вполне соответствовала описанию хозяйки пансиона. Везла ее рыжеволосая женщина, — стало быть, фру Хаберманн.
Краг быстро прошел в билетную кассу варьете, откуда без помех мог за ними наблюдать, сам оставаясь вне поля зрения.
И тут он увидел странную фигуру, двигавшуюся по площади. Незнакомец, одетый в клетчатый костюм, судя по всему, турист, шел, то и дело останавливаясь и усердно листая туристический справочник в красном переплете. Этот странный путешественник с нескрываемым интересом изучал окрестные строения, не представлявшие абсолютно никакой ценности, — ни с исторической, ни с архитектурной точки зрения; при этом он все время держался наравне с инвалидным креслом, катившемся по противоположной стороне площади.
Детектив недоуменно пожал плечами — и вдруг узнал этого туриста. «Туристом» был его недавний визитер, мистер Франклин. Когда кресло на минуту остановилось, «турист» также счел нужным задержаться, — его в очередной раз заинтересовало какое-то архитектурное сооружение.
Но вот кресло покатило дальше — «турист» продолжал свой путь. Наконец и кресло, и «турист» исчезли из поля зрения.
Краг вошел в парк Тиволи и направился к павильону, где репетировали артисты варьете.
СЕДЬМАЯ ГЛАВА
СТЕЛЛА
Едва переступив порог, он столкнулся с директором заведения.
— Посторонним сюда нельзя, — заявил директор. — Артисты репетируют, так что, будьте добры…
— Что, и мне вход воспрещен? — Асбьёрн Краг улыбнулся.
Директор глянул ему в лицо и рассмеялся.
— О… проходите пожалуйста. Я вас не узнал…
Краг прошел в помещение, где танцовщица под музыку местного оркестра делала высокие и весьма рискованные прыжки. Детектив сразу же ее узнал, ее-то он и искал.
Когда репетиция окончилась, он тотчас же послал за ней. Танцовщица вскоре появилась. На плечах ее лежала большая шаль; между пальцами она держала сигарету. «Звезду» варьете звали Стелла, и она была датчанка.
— Добрый день, фрёкен Стелла, — поздоровался Краг.
Она нахмурилась. И вдруг, узнав его, бросилась ему на шею.
— Вы приехали сегодня? — спросил Краг.
— Я прямо с парохода… Сегодня вечером выступаю.
— Вы могли бы оказать мне огромную услугу, фрёкен Стелла, — сказал Краг.
— С удовольствием!
— Ну и прекрасно. Скажите, а где вы остановились?
— Понятия не имею. Это знает только Хансен.
Стелла глянула по сторонам.
— Хансен! — закричала она. — Хансен!
Хансен затрусила в их сторону. Это была дородная дама, упакованная в дорогие меха. Пот градом струился по ее лицу, — и при этом она жаловалась на холод.
— Отдышись, Хансен, отдышись, — сказала Стелла. — Это моя тетушка, — представила она толстуху. — Скажи-ка нам, Хансен, где мы будем жить?
— А я как раз собиралась отправиться на поиски жилья, — сказала «тетушка».
Взглянув на Крага, Стелла сокрушенно покачала головой.
— Слыхали? У нас нет даже крыши над головой.
— Вот и прекрасно, — улыбнулся детектив, вынимая из кармана визитную карточку.
Он написал на карточке несколько слов и передал ее Хансен.
— Там вы и поселитесь. Это отличный пансион.
— Пансион Персивалины Хейг, — прочитала Хансен.
— Чудесное заведение! — засмеялась Стелла. — Отправляйся туда побыстрее, дорогуша Хансен. Багаж в порту. И, будь так добра, распакуй его.
Краг повернулся к Хансен.
— Когда приедете в пансион, скажите, что снимаете три комнаты, одну для себя и две для фрёкен Стеллы.
