Николас Блейк - Голова путешественника. Минута на убийство (сборник)
Найджел не успел додумать эту мысль: приехал суперинтендант Блаунт. В это утро Блаунт держался очень деловито и сухо. Он официально предупредил Сквайерса об ответственности за дачу ложных показаний, затем попросил его рассказать о событиях предыдущего вечера. Искоса поглядывая на сержанта, который приготовился записывать его показания, Сквайерс начал.
По его словам, накануне, после ленча, он нашел на своем столе записку от Найджела с просьбой приехать в министерство в одиннадцать вечера, чтобы обсудить один важный вопрос, и подождать в комнате Найджела, пока тот не придет. Он прибыл, по-видимому, всего через несколько минут после того, как Найджел и замдиректора спустились в столовую. Нет, войдя в министерство, он не видел никого из сотрудников управления. Минут через десять или пятнадцать – Меррион не может сказать точно – он услышал, как кто-то пробежал мимо дверей в сторону лестницы; несколькими секундами позже через стеклянную панель над дверью он увидел, что в коридоре погас свет. Он вышел из комнаты и обратил внимание на странные звуки, доносившиеся из директорского кабинета. Войдя в кабинет, он нашел там Джимми Лейка в том же положении, в каком увидел его Найджел, – на коленях перед столом Ниты, с вытянутыми вперед руками. Из спины Джимми торчал нож, и Меррион узнал его: это был его нож, или очень похожий. Он определил это по рукоятке. Он решил, что Джимми мертв, направился к телу, чтобы проверить это, и тут услышал шум поднявшегося лифта, звук раздвигающихся дверей и торопливые шаги в коридоре. Он почувствовал себя в западне: рядом был труп человека, убитого, по всей видимости, его ножом. Ничего другого не оставалось, как выбраться в окно и, спрятавшись на карнизе, подождать, как будут дальше развиваться события.
– Конечно, я потерял голову, – закончил он. – Если бы я в состоянии был соображать, я бы вытащил нож и унес его с собой.
– К вашему счастью, вы этого не сделали, – заметил Найджел, тут же встретив сердитый взгляд Блаунта.
– Я правильно понимаю, что вы не писали записку мистеру Сквайерсу? – спросил суперинтендант Найджела. Тот отрицательно покачал головой. – Что вы сделали с запиской?
– Смял и положил в карман. Пожалуйста, вот она.
– Ага. Отпечатано на машинке. На ней ваша подпись, мистер Стрейнджуэйз.
– Все очень просто, – ответил Найджел, посмотрев через плечо Блаунта на машинописный листок. – Мы все подписываем, как заведено в Гражданской службе, даже журнал прихода и ухода. Нет ничего проще, чем подделать подпись: ведь мы подписываемся инициалами, и их видят каждый день на любом клочке бумаги.
Блаунт попросил Мерриона Сквайерса еще раз рассказать все по порядку, задавая при этом массу невинных на первый взгляд вопросов, которые могли бы взорвать всю версию, если бы история была выдумана. Но он не смог поколебать мистера Сквайерса, несмотря даже на то, что у того от нервного напряжения дергалось веко и со стороны могло показаться, что он говорит неправду. В правдивости его показаний не оставалось сомнений.
– Все ли в управлении знали, что мистер Лейк вчера вечером собирался работать допоздна?
– Не могу сказать, я лично не знал. Но он часто работал поздно, – ответил Сквайерс.
– А заместитель директора? Вы понимаете, к чему я клоню, мистер Сквайерс? Если ваши показания правильны или, скажем, неправильны, я должен задаться вопросом: почему преступник был уверен, что застанет мистера Лейка в его кабинете и никого больше не будет поблизости?
– Здесь я помочь ничем не могу. Тем более что, выходит, я не преступник, – ответил Меррион Сквайерс.
– Заместитель директора очень постоянен в своих привычках, – вмешался Найджел. – Если он работает вечером, то всегда спускается в столовую около одиннадцати. Можно предположить, преступник узнал каким-то образом, что Джимми будет в это время у себя. Возможно даже, ему была назначена встреча…
– Если это так, мы скоро узнаем, кто это был. Я собираюсь днем проведать мистера Лейка. Доктор говорит, что он в состоянии отвечать на вопросы. – Блаунт уперся в Сквайерса тяжелым взглядом.
– Так вы меня все равно не поймаете, – вспыхнув, проговорил Меррион. – Если я и ударил Джимми ножом, то совершенно непреднамеренно, уверяю вас. Когда я вчера вечером пришел в министерство, мне и в голову не приходила такая мысль. – Он поднял руку, остановив Блаунта, который хотел задать какой-то вопрос. – И если будет дозволено, я бы внес свой скромный вклад в расследование. Самое простое, что мог сделать преступник, задумавший убить мистера Лейка, – это спрятаться в фототеке: ее дверь прямо напротив приемной директора. Затем подождать в темноте, оставив в двери щелочку, и, увидев, что Харки отправился на свою ночную оргию в столовую, проскользнуть в кабинет.
– Именно, мистер Сквайерс. Когда вы вошли к себе вчера вечером, вы заметили, что вашего халата нет на месте?
– Нет, не заметил. Я был погружен в свои мысли.
– Настолько, что даже не знаете, воткнули вы мистеру Лейку нож в спину или нет? – Блаунт вложил в этот вопрос всю энергию, как нападающий регбист в решительный рывок.
Меррион Сквайерс молчал. Он беспомощно водил взглядом по предметам, разбросанным в беспорядке в углах, по книгам, кучками лежащим на полках, по прислоненной в углу гитаре, по карандашным и акварельным наброскам на стенах, по полу, усыпанному журналами и рисовальными принадлежностями вперемешку с обувью, – словно искал у них совета или помощи.
– Говорите же, мистер Сквайерс! – повелительным тоном сказал Блаунт. – Прошлой ночью, вернее, сегодня утром, вы сказали мистеру Стрейнджуэйзу, что не знаете, ударили вы мистера Лейка ножом или нет. Сейчас вы повторили нечто в том же духе. Вы не можете не понимать, что…
– Хорошо, хорошо. Не кричите на меня. Да, наверное, будет лучше, если вы узнаете все. Вам, суперинтендант, не знакомо, случаем, слово «шизофрения»?
– Мы постоянно его слышим в суде, – ответил Блаунт ледяным тоном. – Как правило, от защитников.
– Вы помните, Найджел, эпидемию, охватившую прошлой зимой министерство? Кто-то резал пальто…
– Да…
– Ну так вот: Джек-потрошитель-пальто – перед вами.
Эта «эпидемия» произвела в министерстве сенсацию. Охватила она Управление наглядной пропаганды, где три женщины обнаружили, что их пальто, которые они вешали в своих служебных помещениях, кто-то располосовал от воротника до полы. Такое злостное хулиганство тем более вызвало всеобщее возбуждение, что в то время талонов на одежду выдавали мало. К тому же среди сотрудников пошли ходить всякие слухи и подозрения, которые в любой момент могли вылиться в панику. Атмосферу подогрели слова, безответственно брошенные мисс Финлей: «В один прекрасный день я окажусь в пальто, когда его станут резать». Инциденты прекратились так же внезапно, как и начались; последним пострадало пальто мисс Принс. Виновника не нашли. Однако спустя две недели последовал странный эпилог. Все три жертвы нашли на своих столах по конверту с талонами и деньгами, в количестве, достаточном для приобретения новых пальто.
