Агата Кристи - Спящий убийца
Гвенда громко воскликнула:
– Элен?!
Они посмотрели друг на друга. Джайлс медленно сказал:
– Но… но это не может быть она. Я думаю, они разошлись, она снова вышла замуж, а потом…
– Мы не знаем, – возразила Гвенда, – что она ушла…
Она снова посмотрела на отчетливо написанное имя: Элен Спенлав Кеннеди. Элен…
Глава 7
Доктор Кеннеди
Несколько дней спустя в прохладный день с резким порывистым ветром Гвенда, проходя по Эспланаде, вдруг остановилась около одного из застекленных укрытий, которые заботливая Корпорация устроила для удобства своих посетителей.
– Мисс Марпл! – не веря своим глазам, воскликнула Гвенда.
Это действительно была мисс Марпл в толстом ворсистом пальто, к тому же укутанная поверх него шарфами.
– Я уверена, что вы никак не ожидали увидеть меня здесь, – быстро сказала мисс Марпл. – Но мой доктор рекомендовал мне поехать к морю, а вы так красочно живописали Дилмут, что я решила поехать сюда. К тому же кухарка и буфетчик моей подруги держат здесь меблированные комнаты.
– Но почему вы не зайдете проведать нас? – требовательно спросила Гвенда.
– Старые люди бывают докучливы, моя дорогая. Молодоженам не полагается мешать. – Она улыбнулась в ответ на протест Гвенды. – Я не сомневаюсь, что вы приняли бы меня радушно. А как у вас дела? Продвинулись ли вы в разгадке вашей тайны?
– Мы пока не вышли на след, – сказала Гвенда, садясь рядом с мисс Марпл.
Она рассказала в деталях обо всем, что им удалось узнать за время пребывания здесь.
– А теперь, – в заключение сказала она, – мы поместили объявления во многих газетах, начиная с местных и кончая «Таймс» и другими крупными ежедневными изданиями. Мы обратились ко всем, кому что-нибудь известно об Элен Спенлав, урожденной Кеннеди, с просьбой связаться с нами, и так далее. Думаю, нам удастся получить хоть какие-нибудь сведения. А вы как считаете?
– Я хотела бы надеяться, что так и будет, моя дорогая… да, я хотела бы надеяться.
Мисс Марпл говорила, как всегда, спокойно, но в ее глазах сквозила тревога. Она бросила быстрый оценивающий взгляд на сидящую рядом молодую женщину, оптимистический тон которой показался ей не вполне искренним. Гвенда, подумала мисс Марпл, выглядит явно встревоженной. То, что доктор Хейдок назвал «переутомлением», наверное, начала ощущать и она. Да, но теперь слишком поздно отступать…
Мисс Марпл сказала мягким, извиняющимся тоном:
– Мне и на самом деле все это очень интересно. В моей жизни, как вы знаете, так мало волнующих событий. Надеюсь, вы не сочтете меня чересчур любопытной, если я попрошу держать меня в курсе ваших дел.
– Конечно, мы все будем вам сообщать, – живо отозвалась Гвенда. – Вы будете в курсе всего происходящего. Скажите мне ваш здешний адрес, и вы непременно должны прийти к нам на чай, я имею в виду выпить чаю с нами и взглянуть на дом. Должны же вы увидеть место преступления, не так ли?
Она рассмеялась, но в ее смехе отчетливо звучали нервные нотки.
Когда Гвенда отошла, мисс Марпл нахмурилась, чуть заметно покачивая головой.
IIДжайлс и Гвенда каждый день с нетерпением ждали почту, но поначалу их надежды оказывались тщетными. Пришло всего два письма от частных сыскных агентств, которые предлагали провести профессиональное расследование от их лица.
– Пока в этом нет необходимости, – сказал Джайлс. – Но если мы решим обратиться в сыскное агентство, это будет первоклассное агентство – уж ни в коем случае не из тех, что предлагают свои услуги по почте. Однако я действительно не вижу, что они могут сделать такое, чего не можем сделать мы сами.
Его оптимизм (или самонадеянность) оправдался через несколько дней. Пришло письмо, написанное характерным – отчетливым и в то же время неразборчивым – почерком, присущим профессионалам.
«Гэллс-Хилл
Вудлей-Болтон
Уважаемый сэр!
В ответ на ваше объявление в «Таймс» сообщаю, что Элен Спенлав Кеннеди – моя сестра. Много лет назад я потерял связь с ней и теперь был бы рад узнать что-нибудь о ней.
С совершенным почтением,
Джеймс Кеннеди, доктор медицины».– Вудлей-Болтон, – сказал Джайлс. – Это не так далеко отсюда. В Вудлей-Кемп обычно ездят на пикники. Это вересковая пустошь, примерно в тридцати милях отсюда. Мы напишем доктору Кеннеди и спросим, можно ли нам приехать к нему или он предпочтет сам приехать к нам.
В полученном ответе говорилось, что доктор Кеннеди готов принять их в следующую среду. В назначенный день супруги Рид отправились к нему.
Вудлей-Болтон – деревня с домами, беспорядочно разбросанными по склонам холма Гэллс-Хилл, – оказался на самой вершине холма, и оттуда открывался вид на Вудлей-Кемп и на заболоченные равнины, поросшие вереском, за которыми простиралось море.
– Довольно мрачное место, – заметил Джайлс, поеживаясь.
И сам дом был тоже мрачным – видно, доктор Кеннеди презирал новшества вроде центрального отопления.
Дверь открыла хмурая и весьма непривлекательная особа. Она проводила их в кабинет доктора Кеннеди, который при их появлении поднялся с кресла. Кабинет представлял собой длинную комнату с довольно высоким потолком, уставленную по стенам шкафами с книгами.
Доктор Кеннеди оказался седым пожилым мужчиной с хитрыми глазками, выглядывающими из-под кустистых бровей. Его острый взгляд быстро перебегал с одного визитера на другого.
– Мистер и миссис Рид? Присаживайтесь, миссис Рид, вот это, наверное, самое удобное кресло. Ну и в чем же все-таки дело?
Джайлс кратко изложил заранее подготовленную историю.
Они с женой недавно поженились в Новой Зеландии и приехали в Англию, где его жена жила короткое время в раннем детстве, сейчас она занята выявлением старых друзей семьи и их связей.
Доктор Кеннеди оставался безучастным и замкнутым. Он был вежлив, но явно раздражен их колониальной сентиментальностью и приверженностью к семейным узам.
– И вы полагаете, что моя сестра, моя единокровная сестра, возможно, ваша родственница? – спросил он Гвенду вежливо, но слегка враждебно.
– Она – моя мачеха, – сказала Гвенда. – Вторая жена моего отца. Я, конечно, не помню ее как следует. Была тогда слишком маленькой. Моя девичья фамилия – Холидей.
Он посмотрел на нее, и вдруг улыбка озарила его лицо. Теперь это был совсем другой человек, от отчужденности не осталось и следа.
– Бог мой! Только не говорите мне, что вы и есть Гвенни!
Гвенда широко улыбнулась. Давно забытое уменьшительное имя звучало в ее ушах как благостная музыка.
– Да, я – Гвенни.
– Да благословит бог мою душу! Выросла и вышла замуж. Как летит время! Это было… пятнадцать лет… нет, конечно, гораздо больше лет назад. Вы, естественно, не помните меня?
Гвенда отрицательно покачала головой.
– Я даже своего отца не помню. Я хочу сказать, что прошлое видится мне словно в тумане.
– Конечно… Первая жена Холидея была из Новой Зеландии… Помнится, он рассказывал мне об этом. Прекрасная страна, как я понял.
– Это самая чудная страна во всем мире, но мне и Англия тоже очень нравится.
– Вы приехали на время или хотите поселиться здесь? – Он позвонил в колокольчик. – Мы должны выпить чаю.
Когда вошла высокая женщина, он попросил:
– Чаю, пожалуйста… и тостов с маслом… или… или кекса, или еще чего-нибудь.
Респектабельная экономка выглядела отнюдь не дружелюбной, но тем не менее ответила:
– Слушаюсь, сэр. – И вышла.
– Обычно я не пью чая, – заметил доктор Кеннеди, словно желая загладить неловкость, – но ради такого приятного случая…
– Спасибо, вы очень любезны, – поблагодарила Гвенда и продолжала: – Мы купили здесь дом. – И после короткой паузы добавила: – «Хиллсайд».
– О да. В Дилмуте. Вы указали на конверте свой адрес.
– Какое удивительное совпадение, правда?! – воскликнула Гвенда, обращаясь к Джайлсу.
– И правда! – согласился Джайлс. – Просто ошеломляющее совпадение.
– Понимаете, он как раз продавался, – сказала Гвенда и добавила: – Это тот самый дом, в котором мы жили много лет назад.
Доктор Кеннеди нахмурился.
– «Хиллсайд»? Ну, конечно, я слышал, что они назвали его по-другому. Прежде он назывался в честь какого-то святого. Думаю, это тот самый дом, на Лихемптон-роуд, ведущей к центру города, по правой стороне?
– Да.
– Это он и есть. Забавно, как выветриваются из памяти названия. Подождите минутку. «Сан-Кэтрин» – вот как он назывался прежде.
– И я там жила, верно? – уточнила Гвенда.
– Да, конечно, вы там жили. – Он удивленно на нее посмотрел. – А почему вы решили снова там поселиться? Уж наверняка не из ностальгических побуждений.
– Нет. Но почему-то, едва ступив на его порог, я почувствовала себя как дома.
– Почувствовала себя как дома, – повторил доктор. Сказано это было невыразительным, безразличным тоном, но Джайлсу было бы интересно узнать, о чем доктор думал при этом.
