Джон Гришэм - Шантаж
Аарон Лэйк отодвинул стул, медленно встал, обошел вокруг стола и остановился у противоположной стены кабинета. В голове шумело, а пульс явно превышал нормальный и привычный ритм. Только сейчас Лэйк со всей ясностью понял, что ему расставили ловушку и, что самое интересное, он в нее попал. Немного подумав, он вернулся на свое место и пристально посмотрел на директора ЦРУ.
— К вашему сведению, у меня нет достаточного количества денег для такого грандиозного предприятия. — Он сказал это совершенно искренне, так как ни минуты не сомневался, что все сведения относительно его собственности давно проверены и не являются тайной.
Тедди слегка улыбнулся, молча кивнул и сделал вид, будто обдумывает его слова. На самом деле он вспоминал недавний отчет о доходах конгрессмена Лэйка. Его дом в Джорджтауне стоил не более четырехсот тысяч долларов. Чуть меньшую сумму он держал в трастовом фонде и еще сто тысяч в облигациях. У него не было никаких более или менее серьезных долговых обязательств, а в избирательном фонде находилось около сорока тысяч долларов.
— Да, мистер Лэйк, вы не очень богаты, но это пойдет вам на пользу, — многозначительно заявил Мэйнард. — В наши дни слишком богатый кандидат не может быть привлекательным для большинства населения. — Он потянулся рукой к кнопке, щелкнул, и на экране появилась цветная картинка. — Пусть это вас не волнует. Деньги для нас не проблема. Мы найдем баснословно богатых партнеров из числа производителей военной техники. Посмотрите на это. — Он показал рукой на экран, словно Лэйк не знал, куда надо смотреть. — В прошлом году предприятия аэрокосмической и оборонной промышленности получили доход в размере двухсот миллиардов долларов. Мы вполне можем рассчитывать на часть этой суммы.
— На какую именно часть? — допытывался Лэйк.
— На ту, которая вам понадобится, — уклончиво ответил Тедди. — Полагаю, они в состоянии без особого труда отвалить нам не менее ста миллионов долларов.
— Но вы же не можете так просто скрыть от государства эти сто миллионов долларов, — не унимался Лэйк.
— Не будьте столь самоуверенны, мистер Лэйк. И вообще не надо думать о деньгах. Это наши проблемы, а свои проблемы мы всегда решаем четко и своевременно, можете в этом не сомневаться. Ваше дело — произносить речи, обеспечивать себе рекламу и добиваться успеха в избирательной кампании. А деньги польются к вам рекой, это я вам обещаю. К ноябрю этого года американские избиратели будут так напуганы предстоящим Армагеддоном, что им будет наплевать, как и на что вы расходуете такие деньги. Поверьте мне, это будет блестящая победа.
Значит, Тедди Мэйнард уже все рассчитал и даже уверен в блестящей победе. Лэйк сидел за столом и рассеянно смотрел на мерцающие на экране колонки цифр. Чистый доход оборонных предприятий и компаний аэрокосмической промышленности достигал ста девяноста четырех миллиардов долларов. А весь оборонный бюджет за прошлый год составил двести семьдесят миллиардов. Если последнюю цифру удвоить, получится пятьсот сорок миллиардов, а если потом умножить на четыре года президентства, то выйдет астрономическая сумма. Из этого следует, что все производители военной техники получат колоссальные прибыли. Стабильную и высокую зарплату будут начислять сотням тысяч рабочих и служащих, создадут тысячи новых рабочих мест. После этого кандидат Лэйк будет непобедим. Аарон закрыл глаза. Он признавал реалистичность задуманного Мэйнардом плана. Деньги действительно можно взять у тех, кто получает высокую прибыль, а напуганный внешней опасностью народ тут же бросится к урнам и проголосует за Лэйка.
Мэйнард дал собеседнику возможность немного подумать, а потом прервал его мысли:
— Большую часть работы мы проделаем при помощи комитетов политического действия. В них задействованы профсоюзы, общества инженеров, союзы общественных деятелей и так далее. Кроме того, мы создадим новые комитеты поддержки.
Лэйк прекрасно знал, как можно использовать многочисленные общественные организации по всей стране. Они, как правило, очень богаты и могут оказать неоценимую помощь любому кандидату в президенты. Если, конечно, будут заинтересованы в этом. Первоначальный шок, возникший от столь неожиданного предложения, уже прошел, и в голове его роились вполне конкретные мысли относительно предстоящей предвыборной кампании. Кто будет вице-президентом, например, или кто станет фактическим организатором и руководителем его предвыборной кампании? Кто войдет в предвыборный штаб? Где нужно объявить о своем решении? И как это сделать?
— Да, вы правы, мистер Мэйнард, это действительно может сработать, — сказал Лэйк тихо, стараясь скрыть нахлынувшее на него волнение.
— Разумеется, — охотно поддержал его Тедди. — У меня нет на этот счет никаких сомнений. У нас было достаточно времени, чтобы обдумать план действий.
— Сколько людей посвящено в этот план?
— Совсем немного. Знаете, мистер Лэйк, мы долго думали, прежде чем предложить эту роль вам. Мы рассмотрели множество кандидатов, но в силу известных обстоятельств остановили выбор именно на вас. Так что это далеко не случайное решение. Кроме того, мы изучили вашу частную жизнь и не нашли ничего, порочащего вас.
— Думаю, моя личная жизнь показалась вам очень скучной, не так ли?
— В известной мере. Правда, меня немного беспокоят ваши отношения с миссис Валотти. Она уже дважды разводилась и чересчур привязана к болеутоляющим средствам.
— Никогда не думал, что у меня есть какие-то отношения с миссис Валотти.
— Вас видели с ней несколько дней назад.
— Вы что, следили за мной?! — с наигранным удивлением воскликнул Лэйк.
— А вы что, считаете это недопустимым?
— Во всяком случае, это не очень приятно.
— Вы потащили ее на какую-то тусовку по поводу защиты прав женщин в Афганистане. Полагаю, это было легкомысленно с вашей стороны. — В словах Тедди были слышны саркастические нотки.
— Я не хотел туда идти, — попытался оправдаться Лэйк.
— Ну и не ходите больше. Политику такого уровня там нечего делать. И вообще старайтесь держаться подальше от всякого дерьма. Предоставьте это обитателям Голливуда. Что же до миссис Валотти, то от нее могут быть лишь неприятности.
— Еще что-нибудь? — недовольно спросил Лэйк, словно защищаясь от возможных упреков. Его частная жизнь была тоскливой и скучной после смерти жены, и поэтому он был абсолютно уверен в безупречности своей репутации.
— Нет, ничего интересного вам сообщить сейчас не могу, — отмахнулся Тедди. — Миссис Бенчли, как нам кажется, очень порядочная женщина и к тому же прекрасная собеседница. Нет ничего предосудительного.
