Джон Карр - Убийства единорога
Я присвистнул.
— Вот как обстоят дела, — продолжал Г. М. — В прошлую среду старый Ск… ладно, обойдемся без имен… некто из министерства внутренних дел позвонил мне и сказал: «Мерривейл, мне поручено дать вам указания». — «Ого! — отозвался я. — И с каких это пор вы даете мне указания?» — «Давайте не будем спорить. Полиция в подчинении у нашего министерства, а это полицейская работа. Мы хотим позаимствовать двух ваших агентов». — «Тогда почему бы вам не обратиться в Скотленд-Ярд? — спросил я. — У них есть специальный отдел для подобной работы». — «При всем уважении к вам, Мерривейл, — ответил этот тип, — на то есть две причины. Во-первых, это дипломатическая миссия, а каковы бы ни были ваши таланты, дипломатия к ним не принадлежит. Французы их не поймут, а Скотленд-Ярд настаивал бы на консультациях с вами. Во-вторых, мы считаем, что полицейскую сторону дела лучше организовать не вашими руками. Для сотрудничества с людьми, которые будут ее организовывать, мы бы хотели позаимствовать мисс Чейн и мистера Драммонда». Знаете, ребята, я даже не успел разозлиться. «Что же это за миссия и кто ее организовывает?» — осведомился я. «Сожалею, — ответил он, — но нам пока не позволено это разглашать». Ну, у меня имелась кое-какая информация, и я был бы таким же тупицей, как старый Скуиффи, если бы не сложил два и два. «Ах, не позволено? — спросил я. — Тогда, может, мне вам это сообщить? Джордж Рэмсден был послан с миссией и собирается возвращаться, но он всегда отказывается путешествовать с охраной. Поэтому вы решили приставить к нему для наблюдения двух человек без его ведома. Во-первых, вам нужна хорошенькая девушка, потому что Рэмсден — жуткий старый распутник, а во-вторых, вам требуется самое крутое яйцо на двух ногах, которого можно назвать джентльменом, на тот случай, если возникнут осложнения. Но Рэмсден уже возвращается, так почему вы не хотите, чтобы эти двое вернулись с ним? Зачем они нужны вам во Франции? Это я тоже вам скажу. Потому что опасность исходит из Франции, потому что французское правительство, вероятно, полагает, что Фламанд намерен заинтересоваться Рэмсденом, а если ваши два департамента, работая вместе, сумеют защитить Рэмсдена и прищучить Фламанда для Гаске, то обеим странам могут достаться солидные лавры. Верно?»
— Понимаю, — кивнула Эвелин.
— «Может, вы и правы, Мерривейл, — как ни в чем не бывало ответил он, — хотя едва ли ваше мнение представляет для нас интерес. Передайте этим двоим, чтобы они немедленно связались с полковником Тейлором». И он положил трубку. Я так рассвирепел, что утратил дар речи.
— А как насчет единорога и миссии в гостинице «Слепой»? — спросила Эвелин. — Вы что-нибудь об этом знаете?
— Не знаю, но могу догадаться. Пару дней я сидел и думал, и чем больше думал, тем сильнее злился. А сегодня в полдень мне позвонил тот же тип и заявил: «Мы решили, Мерривейл, что ваши ребята нам не понадобятся. К сожалению, они, кажется, уже отбыли. Мы не знаем, где Драммонд, но мисс Чейн в Париже в отеле «Мерис». Не могли бы вы связаться с ними и передать, что миссия отменяется?» Я принял решение под влиянием момента. «Нет, — ответил я, — но я скажу вам, что сделаю. Во второй половине дня я отправлюсь в Париж и преподнесу вам Фламанда на блюдечке в течение сорока восьми часов. Как вам это нравится?» Я был так зол, что утратил обычную осторожность, но получил удовольствие, услышав его вопль: «Вас предупреждали, чтобы вы не вмешивались! У вас нет и не будет никаких полномочий!» — «Можете взять ваши полномочия, Скуиффи, и…» Объяснив, что он должен с ними сделать, я положил трубку, пока он продолжал блеять.
Эвелин и я видели, что старик настроен по-боевому.
— Они пытались остановить вас? — спросила Эвелин.
— Конечно, но я тем не менее сел в самолет. Разумеется, меня могут попросить уйти в отставку, если они нажмут на нужные кнопки, — радостно усмехнулся Г. М., — но пока что я здесь. Во время полета я сидел и думал. Я знал, что не получу помощи от французской префектуры. Но у меня была теория. Прежде всего мне следовало связаться с вами, девочка, чтобы узнать ваши инструкции, — поэтому я последовал сюда с Марселем. А теперь, когда меня едва не утопили за мои старания, я узнаю, что у вас нет никаких инструкций, которые могли бы мне помочь! Ни одной нити! Ни одного ключа! — Г. М. злобно засопел. — Что же нам теперь делать? Конечно, если моя первоначальная идея была неверной…
Я задумался.
— Мы можем создать оборонительный союз изгоев, но мы здорово застряли на старте — во всяком случае, что касается охоты за Фламандом. К примеру, вам известно, что Рэмсден этим вечером летит из Марселя в Париж? И что Фламанд угрожал лететь тем же рейсом?
Г. М. разглядывал свои руки. Ему приходилось сдерживать мимику, и лицо его одеревенело, дабы скрыть тот факт, что первую партию он проиграл.
— Нет, неизвестно, — ответил он. — Думаете, я бы погнался за вами в эту глушь, зная, что самолет должен приземлиться в Париже вскоре после моего отъезда оттуда?
Эвелин подперла рукой подбородок.
— Значит, если его не задержала гроза, он уже прибыл в Париж. А мы застряли в грязи в нескольких десятках миль от поля битвы и… Что это?
Мотор самолета затарахтел еще ниже и громче. Г. М. выключил свет и посмотрел в окно.
Сначала мы не могли ничего разглядеть. Звук внезапно прекратился, — очевидно, мотор выключили. Потом в нескольких сотнях футов над лугом справа от нас и в нескольких сотнях ярдов от тополей вдоль дороги вспыхнули два луча света с обеих сторон кабины самолета, который кружил над лугом, совершая вынужденную посадку.
— Я подумывал, что Фламанд может пойти на подобный трюк, — промолвил Г. М. — Позаботиться, чтобы этот самолет никогда не долетел до Парижа.
— Вы имеете в виду… — начала Эвелин.
— Угу. Меня бы очень удивило, если бы это оказался не самолет рейса Марсель-Париж, задержанный грозой или какими-то махинациями, с Джорджем Рэмсденом, Гаске и Фламандом на борту. — Г. М. щелкнул пальцами в темноте. — Карты раскладываются сами собой! Я собираюсь сыграть в покер с Гаске и Фламандом, не зная, кто есть кто. Надеюсь только, что самолет не разбился.
Он не разбился. Посадочные огни описали последний круг, нырнули за деревья и заскользили возле тополей, пока не остановились. Потом окна кабины вспыхнули желтым светом.
— Приземлился! — радостно воскликнул Г. М. — Ну что, отправимся к ним? Мне хочется взглянуть на этих невинных пассажиров.
— Даже если это тот самый самолет, что сомнительно, — возразил я, — вы же не думаете, Г. М., что Фламанд организовал поломку в воздухе, вынудив самолет приземлиться?
