Рекс Стаут - Смертельная ловушка
Он отнёсся к моей просьбе несколько легкомысленно, но я подчеркнул, что действую официально, и сразу получил ответ. Я опасался, что она живёт в Бронксе или Бруклине, ибо в намерении поехать к ней я исходил не из фактов или догадки, а только из логики, и сразу почувствовал облегчение, когда Фостер сказал, что она живёт на Западной Одиннадцатой улице — как раз по дороге домой. Взяв чемодан Вулфа, который оказался ненужным, я спустился на лифте, сел в машину и поехал в северном направлении.
Дом, в котором обитала сержант Дороти, был единственным современным строением среди старинных особняков. Оставив чемодан в машине, я вошёл, по-военному прошагал мимо швейцара, свернул наугад налево, увидел лифт и коротко сказал лифтёрше: «Брюс». По-видимому, я производил впечатление человека, которому не задают вопросов. Она вошла вслед за мною в лифт, подняла меня на седьмой этаж, распахнула дверь и пропела: «Семьсот три». Я отыскал квартиру, которая оказалась второй справа, и нажал кнопку звонка. Не сразу, но дверь отворилась, правда, всего лишь на несколько дюймов. Тем не менее я успел сунуть в щель ногу.
— О! — удивилась она, я бы сказал, не очень приветливо. — Майор Гудвин?
— Он самый, — бодро подтвердил я. — У вас хорошая память на лица. Меня опять беспокоит глаз.
— Очень жаль, сэр, — любезно отозвалась она, не двигаясь с места. — Как я уже вам сказала, боюсь, ничем не могу помочь.
— Конечно, при таком освещении ничем. Какая уютная у вас квартирка! Это ваши собственные вещи или вы сняли её меблированной? Некоторые, должно быть, ваши. Они так на вас похожи.
— Спасибо, сэр. Это просто прикосновения женской руки.
— Да. Никогда не видел более привлекательной двери. Сержант Брюс, я пришёл поговорить с вами. Пойдем на компромисс. Вы откроете дверь, а я открою, зачем явился.
Она издала смешок, но дверь распахнула, сказав: «Входите, майор», и снова заперла её у меня за спиной. Прихожая была размером c чемодан. Взмахом руки Дороти пригласила меня в комнату, которая вовсе не была похожа на неё, равно как и на кого-нибудь другого. С ежемесячной оплатой, или по более дешёвой цене, если платите за несколько месяцев вперёд. Два окна. Кушетка и три стула. Дверь в крохотную кухню и дверь в спальню. Всё это я рассмотрел с первого взгляда.
Когда повернулся к ней, она улыбалась. Улыбка у неё была очень женственной, и в любое другое время я мог бы счесть эту улыбку хорошим знаком, но что-то всё же стояло между нами, если я правильно сообразил.
— Помните ту коробку, — дружелюбно обратился я к ней, — в которую вы складывали в приёмной свои вещи? Мне нужна точно такая же. Если вы уже её разобрали, я был бы рад купить её у вас.
Она была умной. Очень умной. Улыбка исчезла, губы чуть раздвинулись, глаза расширились — именно такой должна была быть реакция в ответ на мою глупость.
— Я могу продать вам другую по оптовой цене, — снова улыбнулась она, овладев собой.
— Вы допустили ошибку, — покачал я головой, — забыв добавить слово «сэр». Нет, дело не в том. Я не успокоюсь, пока не увижу ту самую коробку. Либо вы сами вынесете её мне, либо я обыщу квартиру. Пожалуйста, избавьте себя, и меня кстати, от обыска.
— Это официальный приказ, сэр? Вы пришли сюда в качестве старшего по званию или… обычного человека?
— В любом качестве, которое вам больше по душе. Думайте, как хотите, но мне нужна та коробка.
Она направилась в спальню. Для этого ей пришлось обойти меня, что она и сделала. Когда она исчезла в спальне, я решил, что она вполне способна улететь, как ведьма на метле, а потому на цыпочках подкрался к двери в спальню, чтобы не упускать её из виду. Но она либо услышала мои шаги, либо была подозрительной по натуре, потому что обернулась и увидела меня. Она вернулась и взялась за ручку двери, явно намереваясь её захлопнуть перед моим носом.
— Подождите вон там, — суровым тоном приказала она мне. — Я принесу коробку.
Мне её слова не пришлись по душе, не говоря уж о том, что меня заставили ждать. Она наверняка направлялась к стенному шкафу в дальнем конце спальни. Я обогнал её, обошёл кровать, приблизился к шкафу и открыл его. Признаюсь, я был крайне удивлён и даже отступил на пару шагов, когда навстречу мне из шкафа шагнул лейтенант Кеннет Лоусон. Он вышел и встал напротив, даже не поприветствовав меня.
— Вот оно, оказывается, как! — изумился я, употребив одно из выражений, любимых Ниро Вулфом, и был крайне раздражён, когда поймал себя на этом, потому что, когда я гляжу в зеркало, я предпочитаю видеть там самого себя, а не Вулфа.
Лоусон, как я уже упомянул, был рослым, сильным и красивым мужчиной. Ситуация была довольно сложной, поскольку мне ни в коем случае не хотелось присоединиться к Кроссу и Райдеру, пребывающим на том свете, однако я всё же нырнул в настежь распахнутый шкаф. Поиски не заняли много времени. Картонка, обвязанная верёвкой, стояла прямо передо мной. Я вытащил её, сорвал верёвку, раскрыл коробку и сразу увидел обгоревшие куски свиной кожи. Как в бейсболе: удар, пробежка и очередное очко.
Я закрыл картонку и снова обвязал её верёвкой. Помимо многих фактов, мне неизвестных в ту минуту, я понятия не имел, оказался ли Лоусон в шкафу из чисто личных соображений или участвовал в краже останков чемодана, поэтому положение складывалось крайне щекотливое во многих отношениях.
— Я слышал, — ничуть не проявляя волнения, сказал Лоусон, — как Брюс спросила у вас, майор, явились ли вы сюда с официальным визитом. Ответ на этот вопрос мог бы прояснить некоторые детали.
Он одержал победу. Ведь Вулф велел мне разыскать чемодан так, чтобы об этом не стало известно Файфу, а я был в подчинении у генерала. Я совершил очередную глупость. Доложит ли Лоусон об этом Файфу? Был ли Лоусон убийцей или мошенником либо и тем и другим сразу? Были ли Лоусон и сержант Брюс… Какой смысл имело стоять там и задавать себе вопросы, на которые у меня не было ответа, в то время как они не сводили с меня глаз?
— Дамы и господа, — заговорил я, — насколько вам известно, мне было поручено помогать Ниро Вулфу в заданиях, которые он выполняет для армии. Сейчас я обязан доложить ему о встрече с вами и принести эту коробку. По рангу вы ниже меня — разница между мной и генералом Эйзенхауэром состоит только в том, что он здесь отсутствует, — но не будем забывать, что мы в то же время простые смертные. Если, когда я буду уходить, вы попытаетесь мне помешать или даже нанести удар стулом, я не обращусь к начальству. Я просто постараюсь расправиться с вами самостоятельно.
Лоусон приподнял уголок губ.
— Я вовсе не собирался этого делать, — холодно отозвался он, — но теперь не уверен, как поступлю.
