Фрэнк Томас - Шерлок Холмс и Золотая Птица
— Из того, что нам уже известно, можно сделать вывод, что значение этого слова скорее «птица», чем «канарейка». Теперь у нас есть ряд слов: сокровище — золотой — птица. Пока все ясно. А вот четвертый вопрос ставит меня в тупик. Посмотрим, Ватсон, что вы на это скажете: «Что вызвало горячку у головастика?»
— Господи, это странный ключ. Но подождите… — я был так возбужден, что почти кричал. — Головастик — это же школьное прозвище Перси Фелпса!
— Превосходно, Ватсон! Фелпс получил мозговую горячку из-за того, что похитили важный документ. Тут, очевидно, зашифровано слово «похищение», тем более что пятый вопрос звучит так: «Из Тринкомали в…?»
Я на мгновение задумался.
— Это должно относиться к необыкновенному приключению братьев Аткинсон в Тринкомали, но…
— Да вспомните же следующий эпизод! Братья бежали в Константинополь.
— Верно, Холмс! Сокровище… золотая… птица… похищение… Константинополь… Что дальше?
— «Эдуардо Лукас и Мильвертон».
— Но они оба мертвы. — Я изумленно уставился на Холмса.
— Да, но у них, конечно, есть что-то общее.
— Оба были шантажистами. Лукас чуть не погубил министра по европейским делам в истории о втором пятне…
— …А Чарльз Аугустус Мильвертон был не менее безжалостным негодяем.
— Но, Холмс, теперь у нас появились два покойных шантажиста. Я не понимаю, какое они могут иметь отношение…
— Давайте смотреть глубже, дружище, — перебил меня Холмс. — Чем занимаются шантажисты?
— Вытягивают деньги, высасывают кровь из своих жертв до последней капли.
— Согласен, согласен. А не кажется ли вам, Ватсон, что шантажист — это в известной степени коллекционер?
Я не мог уследить за ходом его мысли, и Холмс разъяснил:
— И Лукас и Мильвертон собирали или, если хотите, коллекционировали компрометирующие документы, терпеливо и упорно выискивая доказательства чужих ошибок и преступлений. Мне думается, Баркер намекает, что в погоне за Золотой Птицей участвуют два коллекционера. Поскольку речь идет о статуэтке, логично предположить, что это собиратели предметов искусства. Как мы с вами убедились сегодня ночью, по крайней мере один из них баснословно богат.
— Полный чемодан денег, — машинально произнес я и был награжден кивком.
— Также достоверно известно, что другой командует целой армией приспешников. Итак, мы твердо знаем, что наши таинственные коллекционеры обладают могуществом и богатством.
Когда я кивнул, Холмс снова вернулся к письму.
— И снова мне необходима ваша помощь, дружище. Седьмой вопрос: «Когда родилась Мэри Морстен?»
— Моя дорогая Мэри родилась в 1861 году, — печально ответил я. — Но я не совсем понимаю…
— Погодите, может быть, следующий вопрос даст нам подсказку: «У Виктора Хатерли был…?»
— Что же там было у этого молодого инженера? — пытался я вспомнить. — Легче сказать, чего у него не было: у него не было пальца.
— Я замечаю, — сказал мой друг, — что Баркер неравнодушен к заголовкам ваших рассказов, а этот назывался «Палец инженера», если я не ошибаюсь.
— Гм… Виктор Хатерли был без пальца? У него был отнят палец?
— Подождите, — сказал Холмс. — Если дата — наш седьмой ключ, не будет ли восьмым глагол «отнять»?
— «У Виктора Хатерли был отнят палец». Пожалуй, вы правы. Каков следующий ключ. Холмс?
— Он легкий, и я думаю, что картина начинает вырисовываться. «Предмет, сохранявшийся Холдером».
— Берилловая диадема, — торопливо произнес я.
— И в диадеме было тридцать девять бериллов.
— Что ж, Холмс, это очевидно. От 1861 отнять 39 будет 1822.
— Таким образом мы получили новую дату. Но что это означает? — Холмс явно был озадачен. И все же я рискнул спросить:
— Что вы думаете обо всем этом. Холмс?
— Две вещи. Указание на 1822 год — важнейшая информация. Я думаю, это дата и была тем срочным сообщением, которое бедный Баркер нес к Линдквесту, когда встретил свою судьбу.
— Каков ваш второй вывод?
— Я окончательно убедился: Баркер был верным читателем ваших печатных трудов, дорогой Ватсон.
5
В БЕРЛИН
Пробило десять, когда я спустился из спальни и обнаружил, что Холмс опередил меня и уже принимал посетителя. Утренний гость, казалось, наслаждался дымящимся кофе, но я уловил напряжение и подозрительность в брошенном на меня взгляде и догадался, что инспектор Скотленд-Ярда Алек Макдональд явился не только за тем, чтоб засвидетельствовать нам свое почтение.
— Ватсон, вы появились вовремя, — сказал Холмс, наливая мне кофе из огромного серебряного кофейника. — Я как раз слушаю рассказ о необычном событии, произошедшем в Сохо прошлой ночью.
Приняв чашку от Холмса, я попытался изобразить на лице одновременно вежливое внимание и полнейшее равнодушие. Не знаю, удалось ли мне искомое выражение, но все мои потуги пропали даром: инспектор не смотрел в мою сторону.
— Зная вашу осведомленность во всем, что касается преступного мира, мистер Холмс, я удивлен, что вы еще не слышали об этом.
— Расскажите нам все, — сказал я, подсев к столу, в надежде, что фраза прозвучала вполне беспечно.
— Прошлой ночью на клуб «Нонпарель» напала целая банда китайцев. Было порядочное побоище.
— Много пострадавших? — спросил Холмс.
— Пару азиатов ранили. Мы доставили их в Скотленд-Ярд, но они не понимают или делают вид, что не понимают по-английски. Несколько парней барона Доусона, это хозяин клуба, тоже получили ранения. Вот и все, что нам известно. Возможно, были другие убитые или раненые, но тела убрали до нашего прибытия.
— Это похоже на крупное дело. У вас есть какие-нибудь предположения о причинах столкновения?
— Пока нет, мистер Холмс. Доусон получал свою долю сразу от нескольких сомнительных заведений. Мы уже много лет знаем это. Возможно, именно он стал главой лондонских преступников после гибели профессора Мориарти. Скотленд-Ярд считал целесообразным не трогать клуб «Нонпарель», поскольку мы постоянно наблюдаем за этим заведением и иногда получаем оттуда ценную информацию. Китайцы владеют многочисленными игорными притонами, но происшествие нельзя расценить как территориальный спор: у Доусона своя клиентура.
Неожиданно инспектор бросил проницательный взгляд на великого детектива:
— Я надеялся, мистер Холмс, что именно вы прольете немного света на это событие.
— Замечательно, мистер Мак, что вы пришли ко мне по вопросу о клубе «Нонпарель», — просто ответил Холмс. — Мы с Ватсоном недавно были там.
По лицу Макдональда было видно, что он с трудом удерживается от вопроса. Но инспектору удалось промолчать.
