Джун Томсон - Тетради Шерлока Холмса (сборник)
– Идеальный образчик заблудившегося цыпленка, который только и ждет, чтоб его ощипали, не так ли, Уотсон? – пробормотал Холмс, не отрывая глаз от меню.
Я не успел ответить, поскольку к нам подошел официант, чтобы принять заказ. К этой теме мы вернулись лишь позднее, после обеда, когда по предложению Холмса вышли немного пройтись по Дворцовому причалу. Именно там, как говорила мисс Пилкингтон, доктор Уилберфорс, он же Питерс Праведник, как я предпочитаю его называть, любил прогуляться перед завтраком.
Теперь, когда солнце село, стало прохладнее, и толпа отдыхающих слегка поредела, хотя на причале благодаря разноцветным флажкам, которыми были украшены киоски и торговые палатки, по-прежнему царила атмосфера праздника. В некоторых местах ограждение причала прерывалось: там были устроены спуски, с помощью которых пассажиры увеселительных пароходиков проходили к дебаркадерам, а купальщики и рыбаки добирались до воды. Когда мы проходили мимо, некоторые рыболовы уже доставали из воды свои удочки и садки, собираясь домой. Мы с Холмсом решили последовать их примеру и вернулись в отель.
Питерса Праведника, его сестры и мисс Пилкингтон нигде не было видно. Но когда Холмс пригласил меня подняться к нему, чтобы обсудить планы на завтра, прямо у входа в номер, на ковре, он обнаружил сложенный листок бумаги, который кто-то подсунул под дверь. Как оказалось, это была записка от мисс Пилкингтон. Холмс развернул листок и, просмотрев, передал мне.
Никакого адреса на листке не было. Внутри содержалось краткое деловое сообщение:
Полагаю, доктор Уилберфорс намеревается перейти к активным действиям. Сегодня за обедом миссис Хакстебл объявила, что через два дня, то есть в пятницу, ложится в его клинику на лечение.
В качестве выходного пособия она согласилась выплатить мне мой месячный заработок. Я решила, что мне следует как можно скорее уведомить вас о происходящем, так как у меня имеются серьезные основания беспокоиться о ее будущем благополучии.
Эдит Д. Пилкингтон– Я разделяю ее беспокойство, – хмуро промолвил Холмс, вновь складывая записку пополам и убирая ее в свою записную книжку. – Итак, Уотсон, ставки повысились, мы должны немедленно вступить в игру. Рано утром я телеграфирую Лестрейду, объясню ему положение и попрошу приехать в Брайтон с ордером на арест обоих Уилберфорсов. В восемь часов семь минут с вокзала Виктория отходит скорый поезд, который прибывает сюда в девять сорок девять. Я назначу инспектору встречу у входа на Дворцовый причал через четверть часа. Все, что нам остается, – это верить, что мы не ошиблись.
Лестрейд опоздал. Мы с Холмсом, уже переодетые в свои маскировочные костюмы, ожидали его у кассы, разглядывая людей на причале. Среди них было множество рыбаков, вооруженных удочками, а некоторые и складными стульями, – они стремились занять места получше вдоль ограждения и на ступенях спусков, ведущих к дебаркадерам.
Мы с Холмсом тоже вооружились подобающим образом, но совсем для другого дела. Он захватил свой охотничий хлыст, а у меня в кармане пиджака лежал револьвер.
Не прошло и десяти минут, как к нам присоединился Лестрейд, тоже облачившийся во фланелевые брюки, пиджак и канотье. В этом воскресном наряде он выглядел столь непривычно, что я поначалу его не узнал. Только когда он подошел к Холмсу и пожал ему руку, я наконец понял, кто это.
– Все сделано, как вы предусмотрели, мистер Холмс, – вполголоса рассказывал он, пока мы покупали билеты и проходили на причал. – Местный участок согласился выделить нам дюжину полицейских в подмогу. Они здесь – некоторые смешались с толпой гуляющих, другие сидят на причале под видом рыбаков.
Он кивком указал на кучку рыбаков, стоявших у ограждения.
– Если понадобится, я подзову их, дав два свистка.
– Отлично, Лестрейд! – ответил Холмс. – А как насчет сестры Питерса?
– Ее тоже не обойдут вниманием, – заверил его Лестрейд. – К отелю будут направлены две надзирательницы из Брайтонского полицейского подразделения. Ровно в одиннадцать часов они ее арестуют.
– Итак, все, что нам надо, – это дождаться, пока сюда приплывет самая крупная рыба, – удовлетворенно заметил Холмс. – Вне всякого сомнения, она явится с приливом.
Действительно, начинался прилив, а Холмс, несмотря на грядущее столкновение с Питерсом Праведником, казалось, безмерно наслаждался моментом. Он бодро прогуливался по пирсу, вдыхал свежий соленый воздух и наблюдал за происходящим вокруг, не упуская ни малейшей детали, будь то разноцветные платья прохаживавшихся по причалу дам или же находившийся невдалеке пляж с полотняными кабинками для переодевания, купальными машинами[21], осликами и козликами, катавшими детей на тележках, фургонами на конной тяге, расставленными вдоль побережья и ожидавшими туристов, желавших осмотреть достопримечательности вроде Чертова Рва[22]. Хотя в наше время Брайтон превратился в настоящий курорт, по сетям, разложенным на гальке для просушки, и лоткам, на которых торговали рыбой последнего улова, было заметно, что прежде он был обыкновенной рыболовецкой гаванью.
На море, почти теряясь в ослепительных отблесках солнца на волнах, маячили суда всех размеров и форм – гребные шлюпки и ялики, яхты и прогулочные лодки. Вдали смутно угадывались очертания колесного парохода «Брайтон куин», медленно подвигавшегося к причалу, чтобы на одном из его дебаркадеров высадить своих пассажиров.
Я сам был так поглощен всей этой пестротой и мельтешением, что чуть было не пропустил момент, когда в толпе неожиданно возник Питерс Праведник. Заметил я его, лишь когда Холмс дернул меня за рукав.
Холмс двинулся за ним по пятам, мы с Лестрейдом последовали его примеру, а жертва, не подозревая о нашем присутствии, целеустремленно шагала по причалу, не замечая никого вокруг. Через несколько минут намерения Питерса прояснились. Толпа внезапно расступилась, давая дорогу инвалидной коляске. Очевидно, она направлялась к выходу и потому катила прямо на нас, так что мы без труда могли разглядеть, что в ней сидела пожилая дама, укутанная, несмотря на хорошую погоду, несколькими шалями и накрытая пледом. Коляску везла женщина средних лет, судя по строгому темно-синему пальто и чепцу – профессиональная сиделка и компаньонка.
Мы с Холмсом и Лестрейдом затесались в компанию рыбаков у ограждения и с любопытством наблюдали за тем, как Питерс Праведник взялся за дело.
Надо отдать должное этому человеку, действовал он очень тонко. Вряд ли можно было лучше разыграть ту изумленную радость, с которой он приветствовал старуху, якобы совершенно случайно столкнувшись с нею, и ту заботливость, с какой он приложился губами к ее ручке.
