Эдвард Хох - Скандал в Монреале
Обзор книги Эдвард Хох - Скандал в Монреале
Эдвард Д. Хох
Скандал в Монреале
Литературные труды Эдварда Д. Хоха удостоены премии Энтони Бучера и премии «Эдгар». Кроме того, ему присвоено звание гранд-мастера Американской ассоциации авторов детективных романов. Хох создал великое множество произведений, общее их число на момент его смерти в 2008 году превысило 900. Во многих описаны приключения доктора Сэма Хоторна, капитана Леопольда и Ника Вельвета. Кроме данного рассказа, опубликованного в одном из ежегодных выпусков журнала «Ellery Queen’s Mystery Magazine», перу Эдварда Д. Хоха принадлежит еще с десяток историй о Шерлоке Холмсе.
Стоит читателям полюбить героя, и они желают постоянно быть в курсе его приключений. Конан Дойл дважды пытался отправить Шерлока Холмса в отставку — сначала с помощью драматической развязки у Рейхенбахского водопада, а затем более мирным путем, изобразив великого сыщика на заслуженном отдыхе на пасеке в графстве Суссекс. Читатели единодушно взбунтовались против первого варианта, многие до сих пор не удовлетворены вторым. Да и может ли столь преданный своему делу и энергичный человек, как Шерлок Холмс, уйти на покой? Время от времени ему будет попадаться какое-нибудь дело. А Ирэн Адлер — «эта женщина», как ее называл Холмс, — перехитрившая его и единственная, кого он считал себе ровней? Их пути наверняка должны были пересечься снова. Нас всегда мучает вопрос: «Что дальше?» В следующем рассказе мы встречаемся со знакомыми персонажами много лет спустя. Они стали старше и теперь решают проблемы более зрелого возраста: заблудшие отпрыски, ностальгия, сожаление. Всегда кажется странным встреча со старым другом через большой промежуток времени. Иногда с течением лет люди сильно меняются, а порой остаются такими же, как раньше.
1. Преступление
Мой старый друг Шерлок Холмс уже несколько лет как ушел на покой, когда у меня появился повод навестить его на его маленькой вилле в Суссексе, откуда открывался прекрасный вид на Ла-Манш. Был август 1911 года; в неподвижном воздухе легко различалось знакомое жужжание.
— Пчел вполне хватает, чтобы вас занять? — спросил я, когда мы устроились за столиком в его саду.
— Более чем, Ватсон, — заверил он меня, разливая вино. — И здесь так спокойно. Вижу, вы шли пешком со станции.
— Как вы догадались, Холмс?
— Вы же знаете мои методы. Ваше лицо покраснело от солнца, а на ботинках дорожная пыль.
— Вы все такой же, — улыбнулся я. — Живете один или видитесь с соседями?
— Как можно реже. До них неблизко, но я знаю, что они каждое утро выглядывают в окна — ждут германского нашествия. Боюсь, эти люди слишком всерьез воспринимают Эрскина Чайлдерса.[1]
Прошло восемь лет после выхода «Загадки песков», но ее до сих пор читают.
— Вы тоже ждете войну?
— В ближайшие годы ее не будет, потом посмотрим. Скажите, что привело вас сюда этим прекрасным летним днем? Мы давно не проводили вместе воскресенья.
— На ваше имя пришла телеграмма, по старому адресу на Бейкер-стрит, аж из Канады. Миссис Хадсон не смогла найти ваш новый адрес и отдала ее мне.
— Как она?
— Постарела, но в добром здравии.
— Здесь есть экономка, которая меня обслуживает, но сегодня у нее выходной. Если хотите остаться на ужин, могу предложить разве что мясо с хлебом.
— Не нужно, Холмс. Я приехал лишь передать вам телеграмму.
— Которую было намного проще доставить почтой.
— Она показалась мне важной, — возразил я. — К тому же мне особо нечем заняться. Даже пчел нет.
— Что ж, давайте посмотрим на это срочное сообщение.
Он вскрыл конверт, и мы вместе прочитали:
Мистеру Шерлоку Холмсу,
221б, Бейкер-стрит, Лондон
Уважаемый мистер Холмс!
Прошу прощения, что отнимаю у вас время, но мне срочно требуется помощь. Мой сын, Ральф Нортон, исчез из Университета Макгилла. Полиция подозревает его в убийстве. Приезжайте, умоляю вас!
Послание было подписано коротко: Ирэн.
— Что это, Холмс? — спросил я. — Вы понимаете, в чем дело?
— Даже слишком хорошо понимаю, — вздохнул он.
— Кто эта Ирэн? Наверняка не Ирэн Адлер? Она умерла лет двадцать назад.
— Об этом сообщали газеты, но я всегда сомневался в ее смерти. Ирэн родилась в Нью-Джерси, а после того, как вышла здесь замуж за Годфри Нортона, я подозревал, что они могли уехать в Америку, чтобы избежать вопросов по поводу скандала в Богемии. Если телеграмма действительно от нее, ей сейчас должно быть пятьдесят три года, на четыре года моложе меня — женщина еще не старая во всех отношениях. И у нее вполне может быть сын-студент.
— Но что вы можете сделать отсюда, Холмс?
— Отсюда — ничего. — Он несколько минут размышлял, глядя на адрес внизу телеграммы. — Я должен незамедлительно ответить, — решил он. — Эту телеграмму отправили четыре дня назад, двенадцатого числа.
— Что вы ей скажете?
— Она умоляет меня о помощи, Ватсон. Как я могу отказать?
— Следует понимать так, что вы намерены отправиться в Канаду? — спросил я растерянно.
— Да, и буду чрезвычайно благодарен, если вы составите мне компанию.
Неделю спустя мы уже приближались к устью реки Святого Лаврентия. Я долго размышлял, как Холмсу удалось заманить меня в столь длительное путешествие, и наконец понял: я должен присутствовать на его новой встрече с Ирэн Адлер и увидеть ее своими глазами — после стольких лет.
Наш корабль причалил к пристани в Монреале, и мы наняли экипаж до отеля. Меня удивило количество автомобилей на улицах и потряс вид роскошных домов в центре — в Лондоне они располагались бы далеко за городом. Возница сообщил, что это жилища финансовых и промышленных магнатов, район, известный как «Золотая миля».
Мы поселились в маленькой гостинице напротив строящегося «Риц-Карлтона» на улице Шербрук-Уэст, рядом с университетом. Позвонили Ирэн, и она сказала, что придет к нам в отель. Я заметил, что Холмс слегка нервничает в ожидании встречи.
— Уверен, что смогу помочь этой женщине, — сказал он мне по секрету. — Я помнил о ней все эти годы.
Наконец позвонил портье и сообщил, что миссис Ирэн Нортон ждет внизу. Спустившись, мы с Холмсом нашли ее в уединенном уголке вестибюля. Она сидела в одиночестве на диване, в длинной юбке, блузке в цветочек и шляпке. Я сразу узнал ее по фотографии, которую хранил мой друг. Она осталась такой же стройной и грациозной, а ее лицо по-прежнему было прекрасно. Лишь несколько седых волос говорили о прошедших годах.
