Светозар Чернов - Операция «Наследник», или К месту службы в кандалах
Недавно этому Падлевскому удалось получить место у Мишеля Бернова, главы кружка, на вечера которого раз в неделю собирается избранное общество. Недавно этот Бернов снял новое помещение в институте языков Рюди на улице Рояль, 7 близ площади Согласия и в двух шагах от «Максима». Салон имеет целью пропагандировать художественные творения русского гения под девизом «За Бога, за царя». Я там был, это очень уютно. У них две залы, одна зрительная, белая, лепной работы, другая зеленая, гостиная и фойе, с читальней и двумя уборными. В гостиной у Бернова буфет а ля рюс, с русским чаем, квасом и закусками. Чтобы гостям было не скучно, Бернов приглашает туда красивых женщин.
Падлевский служит у Бернова чем-то вроде рассыльного, разносит приглашения и открывает гостям двери. Получает он по 2 франка в день, а по четвергам 5 франков. Живет в убогой комнатке на улице Симир, 41. Ненависть к Селиверстову и отсутствие денег сделают его послушными нашей воле. Бернов лично знает генерала Селиверстова, так что если Падлевский убедит Бернова послать приглашение генералу, ему не составит особого труда проникнуть к генералу в номер. Каждый год генерал снимает пять комнат в «Гранд-Отеле де Бад» на Итальянском бульваре, 30 и 32 рядом с театром «Нуво». В этом отеле работает доктор Портелье, он наш человек и сообщает мне всегда о передвижениях Селиверстова и о людях, которых тот принимает.
Селиверстов любил женский пол и любил пускаться в рассказы гривуазного свойства.
Он (Селиверстов) родился в богатой симбирской дворянской семье, образование получил в школе гвардейских подпрапорщиков и юнкеров, выпущен в 1847 году с правом 1-го разряда корнетом в лейб-гвардии гренадерский Ее величества полк. В 1849 году участвовал в Венгерской кампании. В 1854 году назначен адьютантом к генерал-адьютанту Редигеру. В 1855-58 гг. капитан Селиверстов часто бывал в длительных заграничных отпусках, исполняя служебные поручения. В 1859 году назначен адьютантом к шефу жандармов с переводом в лейб-гвардии кирасирский полк. В 1859 — полковник, в 1861 году для особых поручений при министре внутренних дел. В 1867 году произведен в генерал-майоры с назначением в пензенскую губернию губернатором. В 1872 году по расстроенному здоровью зачислен в запас.
После отставки из Третьего Отделения удостоился ордена Св. Владимира 2 степени за отличную службу.
Глава 26
15 ноября, суббота
Ландезен посещает префектуру на набережной Ка-Корнер (Fondamenta Ca Corner) (1869) и договаривается о помощи. Гримбл проспался и уже приехал.
Погоня на гондолах. Владимиров и Фаберовский вовремя замечают слежку. Когда оказывается, что Владимиров жив, Бинт и Ландезен сходятся на взаимовыгодном обмене.
Находились в это время на маленькой площади у церкви S.M. dei Miracoli, занимавшей угол на перекрестке трех каналов. Заметив слежку, они отбежали с мыса внутрь и по узенькой C.D. Erbe пробежали на восток мимо палаццо Pisani, пересекли по мостику канал Rio di Mendicanti и по чрезвычайно узкой набережной, шедшей от моста к площади Святых Джованни и Паоло, добрались туда.
Ландезен побежал следом. Карабинеры, подплывшие к мысу, вынуждены были вернуться обратно, выйти на канал Rio di S.Marina и уже по нему доплыть до Мендиканти. С севера площадь ограничивала свтло-желтого цвета школа Св. Марка, сделанная в стиле собора Св. Марка. На площади массивное здание красного кирпича — доминиканская церковь Джованни и Паоло. Трехнефная романская базилика с куполом. На оконечностях поперечного нефа звонницы (две с двумя небольшими колоколами. Слева от вход в церковь на высоком узком постаменте с колоннами стоит бронзовая фигура кондотьера Бартоломео Коллеони, покрытая патиной и голубиным дерьмом.
Решают, что наиболее удобным способом удрать от Ландезена будет двигаться вдоль набережной до тех пор, пока не найдут место, где только одна свободная гондола с двумя гондольерами. Найдя такое место с 4-х местной гондолой с двумя уключинами с кожаными, набитыми перьями подушками, заходят в ближайшее кафе, где сидят гондольеры. Покупают четыре бутыли красного вина из Падуи и Вероны (белое гондольеры не пьют вовсе), чтобы поддерживать дух гондольеров в случае погони. Узнают, кто именно гребет на интересующей их гондоле. Это два бородатых гондольера. Фаберовский с Владимировым угощают их вином, чем располагают к себе. Узнав, что Фаберовский и его дама — англичане, оба гондольера обрадовались и сообщили, что у них в Венеции любят англичан и американцев, которые хорошо им платят, а немцы либо ездят по тарифу, либо вовсе ходят пешком — действие, по мнению гондольеров, замечательное своей глупостью. А то сядет немец в гондолу, гондольер двумя взмахами весла отодвинет ее от берега, а с пристани его сфотографируют и все.
Фаберовский говорит, что они щедро заплатят им. Договариваются, что будут платить по часам. Фаберовский показывает им свои часы и, указав на стрелку, говорит «All’ora» (по часам).
По тарифу час с двумя гондольерами для трех пассажиров стоит 3 лиры. За каждые полчаса дальше половина этого тарифа. С начала зажигания фонарей на улицах на 1 лиру дороже. На чай по 50 чентезимо каждому (10 сольдо, существуют монеты в пол лиры).
Быстро покинув кафе, садятся. Гондола 11 м в длину, 1.4 м шириной. Часто покрыта деревянной резьбой, нос украшен украшением, напоминающим алебарду. У гондолы довольно страшный вид, она кажется очень неустойчивой и многие боятся туда лезть, тем более, что для этого нужна некоторая ловкость и привычка. В гондоле ближе к корме имеется кабинка (фелче). Она задрапирована черной тканью. На каждой стороне кабинки имеется окошко, которое может быть закрыто тремя способами: опусканием косоугольного венецианского стекла, зашторивания при помощи отодвигаемых лопастей и полосой ткани, задрапированой поверх. Поскольку кабинка слишком маленькая, чтобы поворачиваться в ней, Владимиров входит в гондолу сзади и усаживается сразу на два задних сиденья, чтобы не нарушать равновесия. Марокканские перьевые подушечки по обеим сторонам. Над дверцей обычно медный щиток, на котором выгравирован гербовой щит владельца, увенчанный короной. На фелче висит, в маленькой рамке, образ Святой Девы, Св. Марка, Св. Георгия или какого-нибудь святого, к которому гондольер испытывает особое расположение. Здесь также вешается фонарь — обычай, согласно которому когда гондола иногда плывет без звезды (судьбы?) спереди, фонарь постепенно гаснет. Судя по расположению герба, святого и фонаря, левая сторона является местом чести: здесь гондольер усаживает Пенелопу. В фелче имеется сдвижная панель, через которую в случае необходимости можно обратиться к гондольеру. На носу имеется похожий на алебарду кусок железа, гладкий и полированый, называемый «ферро», наиболее похожий на гриф скрипки. Ферро служит для украшения, защиты, для противовеса гребцу на корме и проверки высоты мостов. Особой гордостью гондольера является содержание его всегда блестящим как серебро.
Ландезен с Бинтом берут каждый по гондоле и устремляются следом. К ним присоединяется гондола, в которой сидят даже не муниципальные полицейские чиновники, а двое карабинеров в черных с красными выпушками мундирах и треуголках.
— Тело Бахуса!
— Кровь Давида!
— Подлый краб!
— Морской лев!
— Собака!
— Сын коровы!
— Задница!
— Сын свиньи!
— Убийца!
— Головорез!
— Шпион!
— Мадонна твоей пристани — уличная шлюха, не стоящая и двух свечей!
— Твой святой — мошенник, который не знает, как сделать приличное чудо!
После плутаний по каналам выезжают на Большой канал, оставив слева Font. dei Tedeschi (Posta).
Во время погони, пересекая Большой канал, чуть не опрокидывают официальную гондолу, с итальянским знаменем, плывущую сурово, несущую холодное, застывшее должностное лицо в полной форме с иконостасом на груди.
Возможно, подумывают о том, чтобы укрыться в английском консульстве: Санта-Мария дель Джильо, улица Гритти, д.2489 (S.Maria del Giglio, calle Gritti, n.2489 (1869)).
Фаберовский посылает Пенелопу купить три билета на 6.30 утра на пароход «Восточно-Адриатической компании», офис которой находится на площади Св. Марка, 46 (до Александрии 1 кл. — 310 лир, 2 кл. 225 лир, 3 кл. (без койки) — 95 лир).
Сами бегут в отель за вещами. Какссон отравила всю еду мышьяком и довольная ждет их. Но есть некогда. Прежде чем покинуть отель с вещами, дают телеграмму Батчелору в Александрию (48.5 лир за первые 20 слов и 24.25 лир за каждые последующие 10 слов) и в Россию Черевину (11 лир за первые 10 слов и 5.5 лир за каждые последующие 10 слов). Вместе с ними тащится и Какссон, которой пригрозили, что если она хоть пикнет, то порешат и ее саму, и любезного ей Гримбла.
Договариваются с продавцом билетов, и тот показывает им книгу с записью фамилий. Среди них нет никого подозрительного. Встретившись с Пенелопой вновь, Фаберовский предлагает, чтобы хоть как-то обезопасить себя от покушения, скупить оставшиеся билеты 1 и 2 классов, так как пассажиров третьего класса запрут на своей палубе и не выпустят до прибытия. При сходе же третьеклассных пассажиров будут выпускать последними и будет время сбежать от шпиков, если они будут. На этот раз посылают Артемия Ивановича. Он приходит и говорит, что купил все билеты, которые оставались, и потратил 3000 лир.
