Борис Акунин - СОКОЛ и ЛАСТОЧКА
Глядя на стройные, гладкие ноги моей питомицы, Гарри язвительно заметил:
– Ты и впрямь на девку похож. Даже убивать жалко.
И взвыл:
– Проклятый попугай! Двое на одного, да?
Это уже было адресовано мне. Я сумел-таки взлететь и отменно стукнул злодея клювом в затылок – да сам угодил под локоть и полуоглушённый упал наземь.
Без моей поддержки девочке пришлось совсем туго. Логан сделал огромный прыжок, оказался слева от неё и нанёс мощный горизонтальный удар, который должен был перерубить Летицию пополам. Отступить ей было некуда, за спиной поблёскивала трясина. Проворная, как лесная белка, девочка присела на корточки. Клинок рассёк воздух над самой её головой. Но радоваться было рано. Пинком ноги ирландец сшиб Летицию с тропинки.
Она ушла в болото с головой. Секунду спустя вынырнула, но тронуться с места не смогла – ноги намертво увязли.
Всё, конец… Я зажмурился, чтобы не видеть, как сабля Логана рассечёт дорогое мне лицо.
Однако штурман спрятал оружие в ножны. Насвистывая, он смотрел, как Летиция пытается вытянуть ногу из топи или дотянуться до ближайшей ветки. Всё было тщетно.
– Что и требовалось, – с глубоким удовлетворением объявил Гарри. – Я давно мог тебя проткнуть, но зачем мне брать лишний грех на душу? Я и так в долгу перед Всевышним. Тони себе, мой славный Эпин. Я тебе мешать не стану.
Девочка отчаянно рванулась – и провалилась по самый пояс. Ужас исказил её милые черты.
– Гарри, – взмолилась она. – Ради всего святого! Вытащите меня! Я не буду претендовать на свою долю! Забирайте всё! Или зарубите меня! Только не оставляйте гибнуть в этой гнилой яме!
– Рубить тебя я не стану, это противно моим убеждениям, – вздохнул Логан. – Оставить в живых не могу – я не идиот. Не говори жалобных слов, они разрывают мне сердце. Нет-нет! – воскликнул он. – Ничего не желаю слышать! И не хочу видеть, как ты утонешь. У меня слишком чувствительное сердце! Надеюсь, когда я вернусь с тележкой, от тебя останутся одни пузыри.
Он повернул назад к поляне, зажав уши ладонями.
Я полз по земле, волоча крыло. Я был близко. Но чем я мог помочь моей бедной девочке? Что я мог для неё сделать?
Только одно: погибнуть вместе с ней.
Я сел ей на плечо и закрыл своим крылом её глаза, чтобы она не смотрела, как к груди подбирается мутная жижа. Я чувствовал себя так, будто стоял на мостике тонущего корабля. Можно сесть в лодку и уплыть, но настоящий капитан не бросит своё судно.
«Будь проклят, подлец! – крикнул я вслед Логану. – Боже, если Ты есть! Покарай его!»
Не думаю, что ирландец меня услышал. Зато меня услышал Тот, с кем Гарри вёл свои гнусные расчёты.
Из-за усыпанного алыми цветами куста, похожего на неопалимую купину, высунулась чёрная рука. Она была мощна, как карающая десница архангела Гавриила. Оживший куст обрушил на затылок штурмана затрещину, от которой тот замертво рухнул, да ещё проехал носом по земле.
А потом из зарослей с грохотом и треском, будто Афродита из пены, вышла Чёрная Королева, разъярённая и величественная.
Лицо её опухло, глаза налились кровью.
– Сорсье! – закричала воительница хриплым басом. – Тут мез ом ансорселе! Тут морт! Па муа! Муа тро форт![40]
Я понял: даже слоновья доза снотворного оказалась недостаточна, чтобы продержать богатыршу в оцепенении дольше нескольких часов.
О, волшебная нить случайностей! Не знаю, каким причудливым манером ты свилась, чтобы вывести Шашу к этому болоту. Учитель говорил, что в случайность верят только дураки и что просто так, без причины, ничего не происходит. Наверное, разгневанная королева кинулась по следам своих обидчиков. Это неважно. Главное, что она подоспела вовремя. Теперь вся моя надежда была только на неё.
«Спаси мою девочку! Скорее!»
Я сорвался с плеча моей питомицы и полетел к Чёрной Королеве.
– Помогите! – закричала и Летиция.
Шаша подошла к берегу, упёрла ручищи в бока.
– Ты тонуть, – констатировала она.
– Пожалуйста, вытащите меня! – воздевала к ней руки бедняжка.
– Если моя тебя вытащить, моя рвать тебя за ноги пополам, – свирепо сказала Чёрная Королева. – Хочешь пополам?
– Нет…
– Да, лучше тонуть. Моя бросать к тебе твоя подружка. Вы тонуть вместе.
Великанша вернулась туда, где валялся оглушённый Логан, легко перекинула его через плечо и принесла к болоту.
– Не надо! – всхлипывала Летиция. – Вытащите меня! Пожалуйста!
Я тоже просил как только мог, даже голос сорвал. Грязь уже доходила девочке до плеч.
Держа ирландца на весу, Шаша остановилась и рассудительно сказала:
– Зачем? Мои мужчины все умирать. Женщины им не нужны. Мне тоже. Мне нужны мужчины, мужчин больше нет. – На глаза Чёрной Королевы навернулись гигантские слёзы. Она сердито смахнула их и рявкнула. – Вы, две колдуньи, их убивать! Теперь обе тонуть!
Тогда Летиция поменяла тактику, поняв, что мольбами ничего не добьётся.
– Да, я колдунья! – крикнула она. – Большая колдунья! Это я заколдовала вас! Но я могу…
Не дослушав, Шаша с рёвом швырнула ирландца на землю и ринулась к трясине:
– Ты не тонуть! Я рвать тебя пополам!
– Смотри! Смотри!
Палец Летиции указывал на бесчувственное тело. У Гарри задралось платье выше пояса, так что недвусмысленно обнаружилась его половая принадлежность.
Чёрная Королева обернулась и замерла. Её двойной подбородок отвис, красный язык растерянно шарил по пересохшим губам.
– Видишь, какая я великая колдунья? Я превратила свою подругу в мужчину! Вытащи меня!
Недоверчиво Шаша присела на корточки и проверила, не мерещится ли ей чудесное превращение. На лице великанши появилась нежная, почти девичья улыбка.
– Да, теперь это мужчина, – сказала она. – Но моя один мужчина мало. Я тебя вынимать, если ты тоже превращать себя мужчина. Или ты тонуть. Зачем мне женщина?
– Я сделаю ещё лучше, – пообещала Летиция, задирая голову – болотная жижа доходила ей уже до шеи. – Я расколдую твоих мужчин обратно.
Королева улыбнулась ещё шире:
– Очень хорошо. Тогда можешь оставаться женщина. Мои мужчины хотеть женщина.
Всякая другая, находясь в положении моей питомицы, немедленно согласилась бы – на что угодно, лишь бы поскорей выбраться из топи. Но честная девочка даже тут не покривила душой.
– Нет, я не стану женщиной твоих мужчин. Ты меня отпустишь.
Тогда Шаша ступила одной ногой в воду, протянула свою огромную ручищу и пятернёй обхватила Летицию за локоть, чтобы та погодила тонуть.
– Ты колдунья, ты умный, думай сам, – сказала она. – Моя нравится красноголовый мужчина. Он очень красивый. Другие мужчины ревновать и скучать. Моя давать им тебя, и они довольны. Ты тоже довольный. Двенадцать хороший мужчина! Нет, – заключила она, – моя не могу тебя пускать.
– А если всех вас отпущу я? – вкрадчиво произнесла Летиция, снизу вверх глядя на ту, от которой зависело её спасение. – Домой, в Африку?
– Куда? – переспросила Шаша. – Что такой «Африка»?
Летиция начала ей объяснять, но тут силы меня оставили. Сказались последствия удара и волнение. Закружилась голова, я ощутил невыразимую слабость и лишился чувств.
* * *О дальнейшем ходе событий я могу лишь догадываться. Их свидетелем я не был.
После всех потрясений, после полученной травмы я был нездоров. Ночь я проспал мёртвым сном, а когда пришёл в себя, оказалось, что я лежу на песке, заботливо прикрытый пальмовым листом. Рядом шелестели волны, раздавался мерный скрип.
Приподняв крылом лист, я увидел поразительную картину.
Был прилив, уровень воды поднялся выше середины рифов, обрамлявших лагуну. В тридцати шагах от кромки вялого прибоя, покачивалась на волнах шхуна, которая ещё вчера казалась прочно засевшей на мели. В первую минуту я не понял, кому и как удалось вытащить её из песка, но потом увидел привязанные к корме канаты.
По палубе и вантам сновали чёрные голые матросы. Кто-то катил бочку с водой, кто-то неумело, но усердно тянул за трос. Моя девочка стояла на мостике, отдавая распоряжения. Рядом, обмахиваясь веткой, сидела Чёрная Королева и переводила команды своим подданным.
Я не мог взять в толк, что происходит. Летиция уплывает с дикарями в Африку? Но она не умеет управлять судном, не знает навигации!
Выполз я из своего импровизированного укрытия, попробовал взмахнуть крыльями – получилось. Они высохли и были достаточно крепки для полёта.
Что ж, в Африку, так в Африку. Куда моя девочка, туда и я!
Минуту спустя я был на шхуне. Сел на кормовой фонарь, осмотрелся.
Выяснилось, что с берега я разглядел не всех, кто находился на мостике.
Летиция стояла, Шаша сидела, но был тут ещё один человек, который лежал.
Гарри Логан, бледный и измученный, валялся на палубе, прикованный к ноге королевы длинной тонкой цепью – должно быть, раньше на ней держали «чёрный товар».
