Филипп Ванденбер - Восьмой грех
– Еще ничего не известно, - холодно сказала маркиза и продолжила: - Вы полагаете, что Марлена была из числа тех женщин, которые не могут совершить самоубийство? Может быть. Вероятно, я ее плохо знала. Впрочем, кто может сказать, что у другого человека на уме? Тогда, скорее всего, этр был несчастный случай.
– Это не был несчастный случай! - выпалил Мальберг. И испугался собственных слов.
Маркиза на секунду замолчала.
– Откуда вы это знаете? - насторожившись, спросила она. Мальберг потерянно молчал. У него появилось недоброе
предчувствие, что он снова вляпался в историю, к которой не имел никакого отношения. В левой руке он держал бумажку с номером телефона Марлены. Внизу было написано слово «маркиза». От возбуждения он, очевидно, перепутал номера.
– Так вы интересуетесь моими книгами? - услышал он голос маркизы.
Ее вопрос был неожиданным и звучал по-деловому, как будто они и не говорили только что о смерти человека, которого знали лично.
– Я антиквар, - ответил Мальберг. - Я существую на то, что покупаю и перепродаю ценные книги.
– Я достаточно знаю о вашей профессии, синьор. Маркиз, упокой Господь его душу, покупал книги не только на аукционах, но и у антикваров в Германии. Он был одержим книгами.
І Іекоторьіе экземпляры стоят целое состояние. Дилетанты никогда не смогли бы оценить эти книги по достоинству. Поэто му я надеюсь на вашу порядочность, если мы будем иметь с нами дело. Когда вы сможете приехать?
– Когда вам будет удобно, маркиза?
– Если это будет около пяти?
– Мне удобно.
– Адрес у вас есть, синьор Мальберг.
– Я его записал.
– Ах, вот еще что: вы не пугайтесь, когда увидите мой дом. На первых четырех этажах никто не живет. Я живу на пятом. Виип giorno
Дом стоял недалеко от Пьяцца Навона в маленькой боковой Виа деи Коронари, совсем рядом с гостиницей Мальберга. Он отправился пешком.
На улице стояла нестерпимая летняя жара. Большинство жителей Рима уехали из города. Несло пылью и выхлопными газами. Мальберг шел по затененной стороне улицы.
Хорошо, что маркиза предупредила его о состоянии дома, иначе он наверняка прошел бы мимо. Нет, здание не вызывало решительно никаких положительных эмоций и выглядело скорее убого для дома, в котором живет настоящая маркиза. Это строение видело времена и получше. Лепка в стиле барокко вокруг оконных рам кое-где отвалилась, с фасада осыпалась штукатурка, а входную дверь не красили уже лет сто.
Мальберг вошел внутрь. На темной лестнице ему в лицо ударил влажный прохладный воздух, и он невольно вспомнил дом Марлены.
Когда он поднялся на самую верхнюю площадку, в дверях его встретила изящная, одетая в черное женщина. Ее волосы были зачесаны назад, на лице - великолепный макияж. На ней были черные чулки и безупречные черные туфли-лодоч ки па высоком каблуке. Таким же строгим, как и одежда, было и выражение ее лица, когда она протянула Мальбергу руку и вежливо произнесла:
– Синьора!
Больше она ничего не сказала.
– Мальберг, Лукас Мальберг. Очень рад, что вы меня приняли, маркиза!
– О, какие манеры, - ответила маркиза и крепко пожала руку. У нее были темные заплаканные глаза.
Мальберг смутился. Ее тон вселил в него неуверенность. Может, она хочет над ним посмеяться?
– Следуйте за мной, синьор, - сказала хозяйка и прошла в квартиру.
Лукас Мальберг представлял себе маркизу совсем другой: не маленькой, не изящной и, конечно же, не такой привлекательной. Ей было около сорока пяти, может, даже пятьдесят лет. Но в любом случае была видна порода, которая не зависит от возраста.
Лоренца Фальконьерн провела Мальберга в большую квадратную комнату. Он сразу отметил, что все четыре стены от пола до потолка, за исключением оконного и дверного проемов, были уставлены книжными полками. В центре комнаты, у большого круглого стола с львиными ножками, стояли потертый диван и гигантское кресло с подголовником.
– Хотите кофе? - спросила маркиза, когда Мальберг уселся.
– Охотно, если вас не затруднит.
Маркиза удалилась, а Мальберг воспользовался возможностью, чтобы ознакомиться с библиотекой. Корешки книг говорили о многом.
– Можете пока осмотреться, - донесся из кухни голос маркизы. - Вы же за книгами сюда пришли!
Мальберг, подстегиваемый любопытством, поспешил к полкам напротив окна и взял с одной из них коричневый фолиант в переплете из телячьей кожи. Он посмотрел первую и последнюю страницу и уважительно кивнул. Потом он взял с полки второй, похожий на первый, том и проделал такую же операцию, затем - третий и четвертый.
– Я думаю, вам известно, что у вас стоит на полках, - сказал Мальберг, когда маркиза внесла в комнату две чашечки кофе на серебряном подносе и поставила на стол.
Лоренца села на диван и стала наблюдать за восторженным Лукасом, который держал в руках фолианты.
– Честно говоря, нет, - ответила она. - Я лишь знаю, что маркиз выложил за них целое состояние. К сожалению, я ничего не смыслю в старинных книгах и вынуждена довериться такому эксперту, как вы.
Мальберг двумя руками поднял над головой тяжелый том, как трофей.
– Это четвертый том Кобергерской Библии, инкунабула от 1483 года, первоклассный раритет. Но самое поразительное, что остальные три тома тоже у вас есть. Такие книги - большая редкость и, конечно же, стоят немало. - Он открыл последние страницы фолианта и пальцем указал маркизе на абзац в самом конце: - Посмотрите, здесь выходные данные!
– Выходные данные?
– Запись печатника. В пятнадцатом веке, когда печатное искусство только зарождалось, печатник вносил в день готовности книги короткую запись на последней странице. Это все равно что подпись у художника. Вот здесь, взгляните: Explicit Biblia Anthonij Koberger anno salutis М. CCCC. LXXXIIl. V. Decembris. Это значит, что данная Библия закончена Антоном Кобергером 5 декабря 1483 года от Рождества Христова.
– Интересно, - удивилась маркиза. - Я же говорю, что никогда не интересовалась старинными книгами мужа. Сказать по правде, я их даже ненавидела.
Мальберг подсел к ней за стол.
– Ненавидели? Как можно ненавидеть книги?
– О, я расскажу вам, синьор! - Глаза маркизы злобно заблестели. - Страсть к коллекционированию у моего мужа не совпадала с его финансовыми возможностями. И вот, чтобы предаваться одной страсти, мой муж отдался другой - он стал игроком. Казино Баден-Бадена, Монте-Карло и Вены стали для него родным домом. Иногда он выигрывал солидные суммы, но однажды признался, что проиграл все и мы теперь банкроты. Через три недели маркиз умер. Инфаркт.
– Мне очень жаль, маркиза.
– Все маркиза да маркиза! - возмутилась Лоренца. - Называйте меня синьора. Этот насмешливый титул мне в тягость, он для меня как ругательство. Вы же видите, в каком состоянии находится дом. Мне не хватает денег на реставрацию. Квартиросъемщики выехали. А на такой запущенный дом практически невозможно найти покупателей. Вот оно, печальное наследство маркиза. Так что зовите меня Лоренца.
– Очень приятно, - ответил Мальберг и замялся. - Меня зовут Лукас.
– Лукас? - У маркизы была привычка говорить таким тоном, будто она подшучивает над собеседником. Это смущало Мальберга. - Хорошо, Лукас. Сколько вы предложите за эту Библию?
– Трудно сказать…
– Сколько? - упорствовала маркиза.
– Понимаете, - начал Мальберг, - в книге не пронумерованы некоторые страницы. Я должен вначале проверить, все ли страницы в этих четырех томах. Б.сли все в порядке, я предложу вам за нее двадцать тысяч евро.
Лоренца испытующе посмотрела на него.
– Это неплохая цена, - заверил ее Мальберг. - В будущем мне, конечно, будут интересны и другие ваши книги.
– Я верю вам. Марлена говорила, что я могу всецело положиться на вас. - Лицо маркизы внезапно помрачнело. - Как только такое могло случиться… Это ужасно
Мальберг участливо кивнул и, не сдержавшись, спросил:
– Вы все еще думаете, что это был несчастный случай?
– А вы - нет? Почему вы так уверены? - Лоренца оценивающе посмотрела на Мальберга.
Лукас невольно протянул руку к нагрудному карману, в котором лежала записная книжка Марлены. Было бы глупо довериться совершенно незнакомой маркизе. Он пожал плечами и спросил:
– Как вы узнали о смерти Марлены?
– От полиции. Мой номер сохранился в ее телефоне. Комиссар полиции сказал, что ее нашли в ванной. И спросил, готова ли я дать показания. Я была готова, и комиссар задал мне пиру безобидных вопросов. Я уж и не помню, что ответила. Он дал мне свой номер телефона - на тот случай, если я вспомині что-нибудь, что, возможно, прольет свет на это дело.
– И?… Вы что-нибудь вспомнили?
Лоренца покачала головой. Потом она встала и подошла к окну. Ей не хотелось, чтобы Лукас видел ее слезы.
Мальберг неловко поерзал в кресле. Он готов был сказать что нибудь утешительное, но не знал, стоит ли это делать. Наконец он встал.
– Могу я еще раз взглянуть на книги? - спросил он после паузы
