Диана Стаккарт - Портрет дамы
— Что ж, мне надо вернуться к синьору Луиджи и сообщить, что я ухожу от него, — я слегка улыбнулась. — Думаю, он будет рад моему уходу, поскольку все время твердит, что я не в состоянии сделать ни одного ровного стежка.
— Передай доброму синьору Луиджи мои извинения! — сказал Леонардо, улыбнувшись в ответ. — И поторопись с возвращением. Если я правильно помню — тебе предстоит еще недели три размешивать гипс, прежде чем я позволю тебе вновь взяться за кисти.
Луиджи расстроился куда меньше, чем я боялась… или надеялась.
— Ба! Теперь ты снова — проблема Леонардо! — буркнул он на прощание, но сердитых ноток я в его голосе не расслышала.
Не протестовал он, и когда я благодарно обняла его, отдавая назад голубую тунику подмастерья и забирая узелок со своим пожитками.
Когда я вернулась, большая мастерская была пуста, и у меня осталось немного времени, чтобы собраться с духом перед встречей с моими товарищами. Вскоре они должны были вернуться на трапезу. Пользуясь их отсутствием, я распаковала свои вещи, припрятав платья и некоторые мелочи в сундук, стоявший в ногах моей старой кровати.
Последнее, что я положила в сундук — мой дневник. Я уже и не помнила, когда писала в нем последний раз; не хотелось мне и перечитывать его — слишком свежи и болезненны были воспоминания о тех днях. Но когда я уже клала дневник в сундук, четыре большие игральные карты вылетели из него и упали лицом вверх.
Аккуратно закрыв сундук, я подобрала карты и отправилась в мастерскую. Опустилась на колени перед небольшим очагом.
Почти вся колода Катерины погибла в огне. Возможно, мне стоило бы попытаться восстановить оригиналы и собрать колоду заново?
Глядя на эти маленькие шедевры, я приняла решение. Эти четыре будут лишь напоминать мне о страшной трагедии, которую они же и напророчили. Так пусть колода воссоединится — но воссоединится в огне.
Одну за другой кидала я карты в очаг, и они вспыхивали ярким цветным пламенем, чернели и съеживались. На мгновение мой взгляд задержался на последней… разрушенная Башня и летящие с нее тела людей… Совпадение ли это было — или карты знали будущее и пытались предупредить нас?
Увы, у них все равно не получилось.
Я прикрыла на мгновение глаза, чтобы прогнать воспоминания, а затем медленно открыла их вновь. Последняя слеза — слеза по Катерине и Грегорио — скатилась по моей щеке… Последняя слеза по всему, что было и чему не суждено было сбыться никогда.
Затем я вздохнула — и бросила последнюю карту в огонь.
ПОСЛЕСЛОВИЕ АВТОРА
Одна из самых характерных черт человеческой натуры — желание узнать будущее. Мы не умеем смиряться и принимать вещи такими, какие они есть, мы жаждем заглянуть вперед, чтобы беды, опасности и болезни не застали нас врасплох. Однако прозревать будущее дано немногим, лишь некоторые из нас обладают знаменитым «шестым чувством» — и потому мы часто приписываем неодушевленным предметам способность заглянуть в будущее вместо нас. Мы бросаем кости или камешки — и делаем вид, будто они способны дать нам знание о том, что случится — раз уж мы сами им не обладаем.
Карты Таро — один из таких инструментов «предвидения», хотя сегодня большинство ученых, занимающихся историей тайных учений и мистерий, сходятся во мнении, что эти карты изначально не были предназначены для гадания и предсказания судьбы. Первые колоды Таро — а они появились, насколько нам известно, примерно в XIV веке — использовались для карточной игры, которую в Италии называли «триумфы», «трионфи» — или «тарокки». В этой игре, как и в сегодняшних карточных играх, использовалась колода карт, которые можно считать предками и прародителями нынешних тузов, дам и королей, хотя масти (арканы) назывались по-иному: мечи, жезлы, пентакли и кубки. Во времена Леонардо к общепринятой колоде добавилась пятая масть из 22 карт — старший аркан, или «козыри». Каждая карта — отдельное изображение, среди них — Маг, Колесница, Умеренность. Все эти изображения были глубоко символичны и связаны с религией; они представляли собой своего рода путешествие героя по разным мирам и ситуациям — мотив, очень близкий мироощущению людей того времени. К середине XVI века «триумфы» перестали быть карточной игрой, все больше соотносясь с эзотерическими учениями. Они больше не изображали священные символы Церкви древности — они символизировали новые и куда менее благочестивые образы. К восемнадцатому же столетию карты Таро полностью превратились в непременный атрибут и инструмент того, кто гадает и пытается при помощи символизма карт заглянуть в будущее — или силой собственной воли это будущее изменить.
Когда я работала над «Королевским гамбитом», я впервые наткнулась на упоминание о колоде Таро середины XV века. Ее нарисовал придворный живописец Бонифацио Бембо — для миланских герцогов Сфорца и Висконти. Колода сохранилась, хотя и в плохом состоянии, до наших дней. К сожалению, она неполная. В ней не хватает четырех карт: Тройки Мечей, Рыцаря Пентаклей, Дьявола и Башни.
Что случилось с этими четырьмя картами, никто не знает. Предполагают, что две из них — Дьявол и Башня, вообще принадлежали к другой колоде… И были добавлены в нее намного позднее. Однако эта маленькая загадка породила пространные спекуляции и домыслы — и стала импульсом для создания этой книги. И если кто и знал, что случилось с этими картами, — так только Леонардо и Дино, так мне кажется!
Еще несколько замечаний и опровержений. Хотя я и старалась изобразить эпоху Леонардо максимально достоверно, некоторые художественные допущения, вымысел, все же пришлось использовать. Поэтому если вы посетите роскошный дворец Лодовико, особенно его башни и крепостные стены — а также кафедральный собор Милана, Иль Дуомо, — не рассчитывайте найти там тайные ходы и таинственные покои, в которых побывал Дино. Как и многие великие изобретения Леонардо, они существуют только на бумаге…
