Клементс Рори - Мученик
Город погрузился в сменившую вечерние сумерки темноту, на улицах было тихо. Именно так он все и планировал. Никакой суеты. Нужно просто забрать эту девицу с детьми Томаса Вуда и увезти их. Ни господин секретарь в своем огромном особняке, расположенном всего лишь в тридцати ярдах вниз по улице, ни вообще кто-либо ничего не узнают. Пока господин Топклифф не вынесет дело об измене этой женщины на суд.
Джейн открыла дверь. Она была в ночной сорочке и собиралась ложиться спать. Этот долгий тревожный день начался рано утром, когда ее разбудил Гарри Слайд, потом пришла депеша от господина Шекспира госпоже Марвелл, в которой сообщалось, что он отправляется на запад и не знает когда вернется. Джейн с беспокойством посмотрела на Янга и сопровождающих его людей. Все в Лондоне знали Ричарда Янга. Поговаривали, что Топклифф перенял от него всю свою порочность и добавил к ней свою извращенность. Эти два человека были дьявольскими орудиями, отлитыми в одной мрачной кузне.
Не дожидаясь приглашения, Янг и его помощник вломились в дом и прошли в прихожую. Они осмотрелись.
— Вы кто? — спросил Янг. — Кэтрин Марвелл?
Джейн покачала головой. Она никак не могла унять охватившую ее дрожь.
— Сэр, меня зовут Джейн Костон. Я служанка господина Шекспира.
— А я — судья Янг, и у меня ордер. Госпожа Костон, приведите Кэтрин Марвелл, и немедленно.
Джейн едва могла что-либо сообразить. Она лишь произнесла:
— Я не могу, сэр.
— Не можете? Что это значит?
Теперь Янг заговорил громко. Джейн молилась, что бы Кэтрин услышала ее из своей комнаты и спряталась.
— Ее здесь нет, сэр. Она была здесь, но отправилась домой в Йорк, откуда она родом и где живет ее семья.
— Вы лжете, госпожа.
— Нет, сэр. Смотрите сами, если хотите.
Янг взглянул на сопровождавшего его персеванта. Это был невысокий человек с рыхлым брюхом и застывшим некрасивым лицом. Янг снова посмотрел на Джейн.
— А дети?
— Спят, сэр. Они остались на моем попечении.
— Тогда приведите их. Они поедут с нами. Они представляют опасность для государства и должны содержаться под стражей.
Джейн в ужасе открыла рот. Она двинулась прямо на Янга. Весь ее страх улетучился как дым. Она продолжала дрожать, но уже от гнева, а не от страха.
— Им всего четыре и шесть лет от роду. Они ни для кого не представляют опасности, и вы их не заберете.
Янг сделал шаг вперед и попытался оттолкнуть ее.
— Уйди с дороги, женщина. Я заберу их. Сам лорд-казначей, лорд Берли, распорядился, чтобы папистское отродье получало должное образование, чтобы оградить их от порочности нечестивых священников.
Джейн была дородной и сильной женщиной и снова загородила путь Янгу. Теперь и она заговорила в голос. Она умела сделать так, чтобы ее услышали. А теперь ей нужно было устроить столько шума, сколько она могла, чтобы задержать Янга и предупредить Кэтрин.
— Сначала вам придется убить меня. И что об этом подумают господин секретарь и королева, когда узнают? Или вы и меня обвините в измене? Может, вы за государственную измену повесите, выпустите внутренности и четвертуете мальчика шести лет? Ордер покажите!
В возбуждении магистрат вытащил свой меч. Ему было под пятьдесят, жестокость и шторма оставили на его лице немало глубоких морщин, но он не обладал той животной физической силой, как его приятель Топклифф. Магистрат был худым, сутулым человеком. Он легко обрекал на мучения мужчин или женщин, когда те представали перед ним в кандалах. Но сейчас все было иначе. Он отчаянно сознавал, что ему необходимо больше хитрости, а еще самоуверенность Топклиффа. Из-за этой служанки выполнение его миссии становилось сложной задачей, если вообще возможной. Он снова обернулся на своего персеванта, ища поддержки, но тщетно. Этот человек сделает то, что ему скажут, но ждать от него идей о том, как поступить в сложившихся обстоятельствах, бессмысленно, к тому же, сообразив, что придется вытаскивать силой из дома кричащих детей, он может отказаться.
— Госпожа Костон, вы сейчас же приведете детей, или я вернусь с вооруженным отрядом и заберу не только детей, но и вас. Я наделен властью не только арестовывать, но и предъявлять обвинение. Вас отправят на каторжные работы в Брайдуэлле. Я за этим сам прослежу.
— Что ж, сэр, заберите меня, если сможете. Но пока я жива, детей вы не тронете.
Судья Янг выпрямился во весь свой долговязый рост. Джейн видела, что его просто трясло от ярости, как и ее. Но она понимала, что он не сможет убить ее. Не здесь и не сегодня. В этом деле была замешана политика, и он опасался последствий такого грубого ареста. А еще, он, возможно, боялся господина Шекспира или господина секретаря.
— Будь ты проклята! — в ярости воскликнул он. — Ты поплатишься за это, я обещаю.
— А я обещаю вам, что наш сосед, господин секретарь, узнает все о ваших делишках.
Даже произнеся эти слова, она понимала, что ее угроза тщетна: вряд ли она пойдет к главному секретарю королевы и все ему расскажет; но судья Янг этого не знал.
Янг прошел к двери, размахивая мечом, нанося удары по гобеленам и сшибая вазы. У выхода он обернулся и грозно посмотрел на Джейн. Не произнося ни слова, он убрал меч в ножны и вышел, а его помощник поспешил за ним следом.
Шекспир проснулся среди ночи в ужасе. Он был уверен, что в комнате кто-то есть. Ночь была темной, а окно закрывали занавески. Темень была такой, что можно было подумать, что он ослеп. Вскочив с матраца, он попытался осмотреться. Смутно припоминая, где находится дверь, он метнулся к ней и распахнул настежь. От настенного подсвечника из дальнего угла коридора в комнату проник свет.
Он повернулся и осмотрел комнату. Ничего. Только его матрац и немного мебели, которую сдвинули в сторону, чтобы освободить место. Ему стало холодно, и он обхватил себя руками. Оставив дверь открытой, он вернулся к матрацу и забрался под одеяло. Шекспир достал кинжал из ножен и сжал правой рукой рукоятку. Это дало ему чувство защищенности. На полу рядом с матрацем лежала его портупея. Что-то не так, или ему кажется?
Лежа в мерцающем тусклом свете, он не мог заснуть, хотя все его тело молило об отдыхе. Мысли стремительно проносились в голове, мешаясь с образами Кэтрин Марвелл и Изабеллы Клермон. Их лица слились в одно, и его охватило вожделение. Ему не терпелось снова увидеть Кэтрин, увлечь ее в свою постель, но он не мог забыть о ведьме Дэвис и ее французской проститутке. Зачем понадобилось сбривать бровь? Что за чары могла наслать эта ведьма с помощью сбритой мужской брови?
Должно быть, он снова заснул, ибо его разбудила хозяйка.
— Господин Шекспир, скоро рассвет. Вы будете завтракать?
На секунду Шекспира охватила паника. Ему снился его дом в Стратфорде и мама, которая пекла пирожки с малиной. И вдруг он осознал, где находится. Хозяйка отдернула занавески на окне, и стекло тронул первый блик дневного света. Он встал и потянулся.
— Госпожа, немного теплого молока, если позволите. И я буду вам весьма признателен, если вы дадите мне немного хлеба и холодного мяса с собой в дорогу.
Спустя десять минут Шекспир был готов расплатиться с хозяйкой и отправиться в путь. Через окно он видел, что местность вокруг затянута плотным туманом. Он не мог ждать, пока туман рассеется. Херрик, наверное, уже здорово его опередил. Шекспир потянулся за кошельком, что висел у него на поясе, но не обнаружил его. Так вот что встревожило его ночью. Незваный гость срезал его кошель, пока он спал. Все деньги пропали. Он в смятении посмотрел на хозяйку.
Она мгновенно поняла, что случилось.
— Вас ограбили.
— Стащили все мое золото и серебро.
Хозяйка нахмурилась. Похоже, она была потрясена не меньше него.
— Вы уверены?
— Если только кошель не отстегнулся, пока я спал. Должно быть, он затерялся в одеяле.
Они вернулись в комнату и все обыскали, но тщетно.
— Боюсь, что не смогу заплатить вам, госпожа, — наконец произнес он. Он быстро сообразил, в какое непростое положение он попал. Что, если она попросит что-нибудь взамен денег? Его плащ или меч, например? Или позовет констебля? Любая задержка может оказаться роковой.
Хозяйка покраснела от досады.
— Сэр, не думайте об оплате. Ну надо же! Как такое могло произойти в моем доме?
— Вы знаете, кто мог это сделать?
— Здесь живем только я и мой сын, Джейк. Но могу поклясться на Библии, что Джейк ни при чем. Он — хороший мальчик. Должно быть, это один из моих посетителей. Позвать констебля?
— Я не могу ждать. Время — не на моей стороне. Но если вы отпустите меня, то я расплачусь с вами сразу, как только у меня появится такая возможность. Клянусь. Я еще раз проеду этой дорогой и выплачу все, что вам причитается.
Хозяйка улыбнулась и покачала головой.
— Я этого не слышала, господин Шекспир. Вот ваша еда и немного денег — это все, что я могу вам дать, — и да поможет вам Господь.
