Лора Роулэнд - Татуировка наложницы
Пальцы Сано скользнули между ее ног. Она почувствовала, что исходит влагой, и с готовностью повиновалась, когда он лег на нее сверху.
Сано оперся на локоть, чтобы не раздавить ее своей тяжестью, и нежно надавил членом между ног Рэйко. Но несмотря на все предосторожности, девушку пронзила острая боль. Она напряглась и вскрикнула.
— Прости, — быстро сказал Сано.
Но даже боль не могла подавить растущее желание близости. Выгнувшись дугой, Рэйко прижалась к нему всем телом.
Он начал движение, и боль постепенно отступила. Ее тело расслабилось, открываясь навстречу Сано. Рэйко пылко обнимала его, наслаждаясь удовольствием, которое он получал: смеженные веки, приоткрытые губы, прерывистое дыхание. Сано сильнее сжал ее тело, под своими пальцами она ощущала его шрамы. Ей казалось, что она лежит в объятиях героя своих грез. Затем все мысли утонули в волне нарастающего возбуждения. Рэйко стремительно понеслась в сияющую высь. Мощные толчки Сано поднимали ее все выше. И тогда она закричала, забилась в исступленном восторге, которого еще не знала.
* * *Она была чудом, о котором Сано не смел и мечтать, поразительным сочетанием силы и хрупкости. Его плоть, словно упругая сталь, вложенная в шелковые ножны, двигалась все быстрее. Он изнемогал от желания, наслаждаясь телом и запахом Рэйко.
Их соитие и для него тоже стало совершенно новым ощущением — ему еще ни разу не приходилось быть первым мужчиной. Поэтому он страшился сделать Рэйко больно, чтобы первый опыт любви не разочаровал ее. Он слишком давно не был с женщиной и боялся, что не сможет сдерживаться достаточно долго, чтобы удовлетворить Рэйко. И теперь он был счастлив, видя ее прекрасное лицо, слыша ее стоны, и сам стремительно вознесся к пику наслаждения. Теперь можно было не сомневаться: их брак — это союз равных, в котором оба могут давать и получать удовлетворение и в повседневной жизни, и в постели.
Возбуждение росло. Погружаясь все глубже в лоно Рэйко, Сано слышал, как в висках стучит кровь, как колотится сердце. Она стонала и сильнее прижималась к нему. С криком, рожденным в самой глубине его души, Сано исторг семя, содрогаясь в очистительной агонии, столь же духовной, сколь и телесной. Горечь, злость, разочарование и печаль прошлого улетучились без остатка. Опустошенный и в то же время наполненный живительной энергией, он приподнялся на локтях и посмотрел на Рэйко.
Она улыбалась, красивая и безмятежная. С чувством, от которого перехватило дыхание, а глаза наполнились слезами, Сано улыбнулся ей в ответ. После долгих лет одиноких странствий он снова был дома. Их любовь вернула ему веру в себя и свои силы. Вместе они одолеют все.
Неожиданный громкий шум заставил их вздрогнуть: тишину взорвали смех, аплодисменты, треск хлопушек. По крыше стучали мелкие камни, в саду горели факелы, на бумажных окнах причудливо колебались тени танцующих людей. Это детективы, стражники и слуги праздновали начало семейной жизни своего хозяина, совершая традиционную церемонию первой брачной ночи.
— О нет! — рассмеялся Сано.
— Как они узнали? — смущенно улыбнулась Рэйко.
— Стенки тонкие. Кто-нибудь услышал и сообщил остальным.
Сано не сердился, более того, был тронут вниманием — и рад этому вмешательству, позволившему заполнить неловкую паузу. В дверь постучали. Они поспешно вскочили и надели кимоно. Открыв дверь, Сано увидел няньку Рэйко, О-суги, стоявшую на пороге с нагруженным подносом.
— Закусите, сёсакан-сама? — Лицо О-суги светилось улыбкой.
Сано вдруг понял, что ужасно голоден.
— Спасибо, — поблагодарил он, принимая поднос. Закрыв дверь, они с Рэйко исполнили необходимый ритуал уничтожения следов семени и крови. Потом сели есть.
— Вот, это восстановит твои силы, — лукаво сказала Рэйко, протягивая Сано кусочек свежей рыбы.
Он разлил подогретое саке.
— Предлагаю тост, — провозгласил он, поднимая чашку. — За начало нашей семейной жизни.
Рэйко кивнула.
— И за успех нашего расследования.
Нехорошее предчувствие кольнуло сердце. Сано по-прежнему боялся, что Рэйко может пострадать в погоне за убийцей госпожи Харумэ. Он любил ее все сильнее. Разве он переживет, если с ней что-нибудь случится? Она умна и умеет управляться с мечом, но молода и неопытна. Может ли он доверить ей трудную и опасную работу детектива?
Но, пообещав Рэйко, что их брак станет союзом равных, он не может взять свои слова обратно. Подняв чашку, он выпил саке. Рэйко последовала его примеру. Потом Сано кратко изложил ход расследования.
— Я поручил Хирате заняться прежними покушениями на Харумэ, — добавил он. — И еще у меня есть несколько мыслей относительно ее таинственного любовника.
— Что ж, — сказала Рэйко, — поскольку лейтенант Кусида пока недоступен, займусь госпожой Ишитэру и семьей Мияги. Завтра попрошу свою кузину Эри устроить мне встречу с Ишитэру, а потом навещу даймё и его жену.
Она пытливо взглянула на Сано. Ему была невыносима сама мысль о том, что Рэйко окажется рядом с возможным убийцей. Поборов естественный порыв разубедить ее, он удержал слова, готовые превратить его обещание в предательство, утешаясь тем, что убийцей скорее всего является лейтенант Кусида или неустановленный любовник, а остальные подозреваемые вряд ли могут быть опасны для его жены.
— Хорошо, — кивнул он. — Но прошу тебя, будь осторожна.
32
Утро принесло потепление, с моря дул южный ветер. Пушистые белые облака, похожие на рисунки с китайского фарфора, плыли в лазурной синеве неба, когда Сано и Хирата ехали по Великой северо-южной дороге, главной артерии Эдо. Торговцы раздвигали деревянные ставни на своих лавках, выставляя напоказ изящную мебель, картины, лакированную посуду и ткани, слуги обметали пороги. Улица начала наполняться коробейниками и продавцами чая, горожанами, весело приветствовавшими друг друга, монахами в оранжевых халатах, дамами, восседавшими в паланкинах, конными самураями.
— Нам нужно поговорить, Хирата-сан, — сказал Сано.
Хирата почувствовал, как все внутри у него похолодело, сжалось сердце и перехватило дыхание.
— Да, сёсакан-сама, — обреченно сказал он.
— Ложное обвинение госпожи Кэйсо-ин и монаха Рюко — дело рук канцлера Янагисавы, — сказал Сано. — Его случайно подкрепили сведения из дневника, слова отца Харумэ и убийство Шойэя. Но еще один человек постарался, чтобы мы провалили дело. И это стоило бы нам жизни, если бы не вмешалась моя жена. Я говорю о госпоже Ишитэру.
Сано был мрачен; этот разговор был ему так же неприятен, как и Хирате.
— Ты ничего не смог узнать во время первой встречи с Ишитэру. И до сих пор не объяснил мне, в чем проблема. Я не настаивал, уверенный, что ты сам во всем разберешься. Я доверился твоему профессионализму и принял показания Ишитэру без проверки, как и ты. Теперь я понимаю, что допустил ошибку.
Хирата готов был сгореть со стыда. Он не оправдал доверия господина, это непростительный грех. Слова Сано разрывали душу. Солнце, искрящееся в каналах, словно смеялось над его горем. Ему хотелось умереть.
— Я не могу больше делать вид, что ничего не случилось, — продолжал Сано. — Как ты мог безоговорочно поверить словам Ишитэру, будто она подслушала, как Кэйсо-ин и Рюко сговаривались убить Харумэ? Ты же знаешь, что преступники часто лгут, обвиняя других, чтобы отвести подозрение от себя. Что произошло между тобой и Ишитэру?
Хирата видел: Сано встревожен и пытается понять, что случилось, прежде чем сделать выводы. Его сочувствие было гораздо хуже наказания, потому что требовало объяснений. Но он заставил себя выложить все без утайки, глядя прямо в потрясенное лицо Сано.
— Мне нет оправдания. Я должен был предвидеть последствия. Теперь я обесчестил себя и подвел вас, — закончил Хирата свой рассказ.
Сморгнув слезы, он тяжело вздохнул.
— Я уйду сегодня. — Он найдет укромное место, где совершит сеппуку, чтобы тем самым восстановить свою честь.
— Не будь смешным! — оборвал его Сано, прекрасно понимая, о чем думает Хирата. — Ты совершил грубую ошибку, но это первая оплошность. Я не собираюсь тебя прогонять и запрещаю уходить! — Потом он заговорил спокойнее: — Ты уже достаточно наказан. Я не сержусь, прости себя и ты. У нас нет времени переливать из пустого в порожнее. Сейчас ты отправишься на пристань Дайкона и попробуешь найти какие-нибудь ниточки к убийству Шойэя. Потом съездишь на место, где в госпожу Харумэ метнули кинжал, — быть может, там что-то укажет на ее убийцу.
— Да, сёсакан-сама, — облегченно вздохнул Хирата. Сано дал ему еще один шанс! — Спасибо вам.
Но чувство вины не отпускало. В душе боролись противоположные чувства. Он исправит допущенные им ошибки. Госпожа Ишитэру едва не разрушила самое важное в его жизни — отношения с хозяином. В нем закипало бешенство при мысли, что она манипулировала им; он жаждал мщения, но при этом так же страстно хотел ее. Ложь усиливала подозрения, но он упрямо верил в невиновность Ишитэру, потому что, если она окажется убийцей, он навсегда потеряет уверенность в себе. Он уже больше не сможет доверять своей интуиции, боясь опять ошибиться. Он будет просто обречен на неудачу.
