К. Харрис - Когда умирают боги
— Я не убивал Ахерна, не забыли? Он тоже упал, — сказал Девлин с мягкой улыбкой, которая быстро померкла. — Вы уверены, что блондин был итальянцем?
— Вполне. — Водрузив шляпу на голову, Лавджой повернулся, чтобы уйти. — Он приходился двоюродным братом королю Савойи.
ГЛАВА 55
После ухода Лавджоя Себастьян постоял некоторое время, приклеившись взглядом к паре древних мечей, висевших крест-накрест на противоположной стене. Связь между королем Савойи и изнеженным блондином, преследовавшим Тома по улицам Смитфилда, а затем попытавшимся утопить Себастьяна в Темзе, стала очевидной; связь между заговором против Ганноверов, убийством леди Англесси и древним ожерельем из голубого камня, некогда принадлежавшим Софи Гендон, оставалась менее ясной. Себастьян понимал, что никогда не решит этой загадки, если позволит себе думать только о событиях того далекого лета и лжи, которую оно породило.
Поэтому он заставил себя отбросить боль и ярость и вместо этого сосредоточиться на том, что ему теперь стало известно об истинной судьбе матери вкупе с его пониманием смерти Гиневры Англесси. Связь между графиней Гендон и неизвестным французским поэтом с венецианскими корнями не давала ему покоя, хотя Себастьян пока не был убежден, что эту новость можно считать важной. Мысленно перебрав все, что он узнал за последние несколько дней, виконт решил, что ему давно пора нанести еще один визит убитому горем маркизу Англесси. Себастьян коротко дернул шнурок звонка возле камина.
— Велите Джайлзу запрячь двуколку, — сказал он дворецкому Моури, когда тот появился.
— Да, милорд. — Моури величественно поклонился.
Но когда четверть часа спустя Себастьян вышел из дома, то увидел у крыльца своего тигра, Тома, который держал поводья гнедых.
— Какого черта ты здесь делаешь? — рассердился Себастьян. — Я же велел тебе отдохнуть пару дней.
— Не нужен мне никакой отдых, — решительно заявил мальчик. — Это моя работа, и я ее выполняю.
Себастьян вскочил в двуколку и забрал у него поводья.
— Твоя работа — делать то, что тебе велят. Убирайся отсюда.
Мальчик громко фыркнул и уставился куда-то вдаль.
— Это из-за того, что я вас подвел, да? Я все напортил, и из-за меня вы вчера чуть не стали рыбьим кормом.
— Нет, ты меня не подводил. Это я подвел тебя, когда подверг непомерному риску. Эти люди опасны, и будь я проклят, если захочу взять на себя ответственность за твою гибель. А теперь прыгай вниз.
Мальчишка продолжал смотреть вперед, но Себастьян заметил, что он несколько раз моргнул и дернул шеей, с трудом сглатывая.
— Мальчики и помладше меня служат юнгами на флоте его величества или отправляются на войну барабанщиками. Вы, наверное, думаете, что я бы и там не справился.
— Проклятье, — буркнул Себастьян, подстегивая лошадей. — Только чур больше не рисковать без надобности, ясно? В следующий раз, когда я велю тебе сделать что-то, а ты не послушаешься, считай себя уволенным. Понял?
Придерживая шляпу одной рукой, Том перелез на запятки и усмехнулся.
— Есть, хозяин.
Маркиз Англесси медленно, превозмогая боль, передвигался по своей оранжерее. Себастьяну показалось, что за последнюю неделю старик явно сдал.
Услышав шаги Себастьяна, Англесси обернулся и цепко схватился за край полки с орхидеями, словно нуждался в опоре.
— Что на этот раз?
Себастьян остановился в центре теплого влажного помещения, пропахшего сырой землей и зеленью.
— Я хочу услышать от вас, как умерла ваша первая жена.
К удивлению Девлина, старик криво усмехнулся.
— Полагаю, до вас дошли слухи, будто я столкнул ее с лестницы и она умерла. — Он отвернулся и начал тщательно обирать желтые листья с китайской розы.
— А разве не так?
Англесси покачал головой.
— Она поскользнулась на ступенях в Англесси-холл. Живот у нее был большой, а потому она передвигалась неловко. Не сумела удержать равновесие. — Он замер с протянутой к листу рукой и поднял голову, уставившись куда-то невидящим взором, словно глядел в прошлое. — Она, вероятно, все равно умерла бы при родах, — тихо добавил он, — Последние месяцы она чувствовала себя очень плохо. Впрочем, кто теперь знает.
Он перевел взгляд на Себастьяна.
— Кто вам сказал, что я убил ее?
— Это имеет значение?
— Нет. Думаю, что нет. — Англесси сорвал еще один листок и положил в корзинку, висевшую на локте. — Что вы хотите сказать? Что у меня отвратительная привычка убивать беременных жен? Какой мог быть у меня мотив убить Гиневру?
— Возможно, ревность.
— Из-за ребенка, которого она носила? Вы забываете, как отчаянно я хотел этого ребенка.
— Люди, охваченные сильным чувством, часто действуют вопреки собственным интересам. Возможно, она узнала о вас то, что вы предпочли бы скрыть.
— Гиневра знала о моей первой жене. Я рассказал ей о слухах до того, как мы поженились.
— А я имел в виду вовсе не смерть вашей первой жены.
Старик обернулся, озадаченный.
— Тогда что?
— Возможно, она узнала о вашем участии в заговоре с целью восстановить на троне династию Стюартов.
Маркиз прищурился, став почему-то задумчивым. Он хоть и слаб телом, подумал тогда Себастьян, но было бы ошибкой считать его слабоумным.
— До меня доходили слухи — намеки, раздраженные перешептывания. Но, должен признать, я никогда не придавал им значения. Я считал, все это пустые разговоры, глупые мечты. Вы хотите сказать, что нет дыма без огня? Но… какое все это имеет отношение к смерти Гиневры?
— Этого как раз я пока не смог выяснить. — Себастьян помолчал. — Если позволите, я бы хотел осмотреть комнату вашей жены.
Просьба явно застала Англесси врасплох. Он тихо охнул, но сказал:
— Да, конечно. Если хотите. Там ничего не тронуто. Знаю, мне следовало позволить Тэсс собрать все вещи Гин и отдать их беднякам, но у меня не хватило духу.
Гин. Себастьян вспомнил, что так называл ее Вардан. Он медленно оглядел престарелого вельможу с ног до головы. Если бы Гиневру застрелили или даже закололи, Себастьяну было бы легче рассматривать маркиза в качестве подозреваемого. Но как-то не вязалось, чтобы этот тщедушный старик мог сыграть роль в той сложной шараде, которая последовала за убийством.
Себастьян направился к выходу, но, остановившись на полдороге, обернулся и сказал:
— Ваша жена не собиралась покинуть вас?
Маркиз по-прежнему стоял возле розы, держа в руке корзинку с желтыми листьями.
— Нет. Разумеется, нет.
— Откуда такая уверенность?
Тело старика сотряс натужный кашель. Отвернувшись вполоборота, он нащупал платок и поднес ко рту. Когда кашель утих, он быстро спрятал лоскут шелка, но Себастьян все-таки успел заметить на нем яркие пятна крови.
Англесси поднял глаза и увидел, что Себастьян за ним наблюдает. Бледные щеки старика тронул слабый румянец.
— Вот. Сами видите. Зачем бы Гиневре уезжать от меня, когда она и так в самом скором времени стала бы вдовой? По словам моих докторов, мне повезет, если я протяну до конца лета.
— Так ваша жена знала?
Англесси кивнул.
— Знала. Ирония судьбы, не находите? Я все время вспоминаю день накануне моего отъезда в Брайтон. Обычно она стойко переносила мою болезнь, но у меня выдалась трудная ночь, и она очень сильно переживала. Все старалась спрятать от меня лицо, но я понял, что она плакала. Она тогда еще сказала…
Голос его дрогнул. Он смущенно отвел взгляд, заморгал и помолчал минуту, крепко сжав губы, прежде чем сумел продолжить:
— Она сказала, что не представляет, как сможет жить без меня.
Комната Гиневры, когда туда вошел Себастьян, была погружена в темноту, шторы на окнах не пропускали дневной свет. Слегка пахло духами, словно здесь до сих пор жило воспоминание о женщине — неуловимое и печальное.
Себастьян прошел по толстому ковру, заглушавшему шаги, и раздвинул шторы. Окна выходили в сад. Отсюда он увидел оранжерею Англесси и огромный старый дуб с протянутой к самому окну веткой, точно так, как описывала Тэсс Бишоп.
Себастьян отвернулся от окна и принялся разглядывать комнату. Полог кровати, как и шторы на окнах и обивка кресел возле камина, был неяркого желтого тона. Утреннее солнце заполнило спальню теплым веселым светом. Себастьян не мог бы сказать, что надеялся здесь найти, но, во всяком случае, отнюдь не ощущение покоя и радости. Все это не вязалось с тем, что он узнал о Гиневре Англесси, женщине, раздираемой страстями и метавшейся между любовью всей своей жизни и растущей нежностью к умирающему мужу.
Он методично обыскал покои, начав с гардеробной, толком не зная, что ищет. Громила, побывавший здесь после смерти Гиневры, отчаянно пытался заполучить что-то. Удалось ему это или нет, Себастьян не знал.
![Иоанна Хмелевская - Большой кусок мира [Большой кусок света]](/uploads/posts/books/227132/227132.jpg)