Илья Стогов - Проект "Лузер"
— А как максимум?
— Думаю, если бы в порыве ревности майор бы вас застрелил, отправитель MMS, наверное, остался бы доволен.
— Застрелил бы меня? Ну, да. Все вроде логично.
(Брызнувшее стекло… Заверещавшая барменша…
Он в тот вечер был слишком пьян, чтобы хорошо это запомнить… Вроде бы в тот вечер они с Осиповым искали украденную рукопись… хотя, может, это было и не в тот раз.
Когда он обернулся, витрина уже рушилась на асфальт тысячью стеклянных искр, а в полу кафе чернела небольшая дырочка. След от пули. Двумя сантиметрами выше, — и этот след вполне мог чернеть у него во лбу…
Вроде бы так он подумал, когда обернулся. Хотя, может, и нет. Он действительно очень плохо запомнил тот вечер…)
Потом она рассказала ему еще несколько странных историй, касающихся работы их отдела. Истории показались Стогову настолько удивительными, что выпить он решил сразу же, не откладывая. А еще через пару часов уже оказался у Александры дома и больше оттуда уже не уезжал. Так с того вечера там и жил.
Тем вечером он впервые задумался над несколькими вопросами. Попытался найти на них ответы. И вот теперь, сидя на полу в грязном лифте, он отлично знал, что здесь к чему.
Стало ли ему от этого легче?
Не факт.
10
Подниматься в квартиру убитого священника Стогов не стал. Остался во дворе и просто смотрел, как туда-сюда снуют молоденькие милицейские офицеры в форме и без формы, медики, эксперты, парни с фотокамерами и черт знает кто с причудливыми приборами наперевес. Все это он видел миллион раз. И прекрасно знал: все это совершенно бессмысленно. Фотографии подошьют к делу, и больше никто и никогда на них не взглянет, рапорты и протоколы потеряются, а на суде будет принято решение, которое никак не вытекает из результатов проведенных экспертиз. Кто-то отправится в тюрьму, кто-то получит повышение по службе. А потерпевшего просто закопают в землю, и все станут жить дальше так, будто этот человек никогда и не рождался на свет.
Он задрал голову и в сто первый раз за утро посмотрел на колокольню. Надо же: только сегодня утром он разговаривал с человеком, который теперь (совсем мертвым) лежит наверху, в своей квартире. В своей, вымытой руками добрых прихожанок, квартире.
(когда-нибудь таким же мертвым окажусь и я сам)
Из собора вышел майор, а из парадной, в которой жил священник, почти одновременно показался Осипов. Оба они направились к месту, где курил Стогов: майор справа, а Осипов слева. Некоторое время Стогов пытался угадать, кто дошагает первым. Дождь сыпал на землю мелкую водную пыль. Может быть, приличные запасы воды у него уже кончились.
— Ну что? — наконец сказал майор.
— Насчет чего?
— Пошли?
— Куда?
— Как куда? Искать вчерашнего парня в галстуке. Как там его звали?
— Анатолий? — подсказал Стогов.
— А зачем нам его искать? — попробовал спорить с начальством капитан. — Помните, какая у них перед тоннелем грязища?
— У тебя есть другие предложения? Нет? Ну, тогда не спорь, а шагай вперед.
Прежде чем они дошли до стройплощадки, все трое опять перепачкали брюки. Снова рычащая техника, снова мельтешащие люди в строительной одежде. Все как вчера. Только священник, который был с ними накануне, уже мертв.
Дошагав, наконец, до места, майор покрутил головой, пытаясь понять, к кому бы тут обратиться с вопросом. Рабочие в касках куда-то спешили, шустрые погрузчики разгружали громадные «КамАЗы», на них троих никто не обращал внимания. Майор отыскал среди рабочих одного, выглядящего поприличнее и велел позвать старшего. Через минуту к ним вышел мужчина тоже в рыжей каске, а под курткой у него была видна чистая рубашка и галстук. Майор показал ему свое удостоверение и перекрикивая шум техники, распорядился:
— Работы приостановить. Людей с площадки убрать. Быстро!
Мужчина с сомнением посмотрел на майора. Потом попросил еще раз глянуть на его удостоверение.
— Вы понимаете, что за подобные распоряжения придется отвечать? Кто будет оплачивать простой техники?
— А вы понимаете, что если вы их не выполните, я вас арестую? Лично арестую и отправлю на нары?
Мужчина вздохнул и ушел отдавать распоряжения. Вскоре на площадке повисла тишина.
— Где я могу найти руководителя работ?
— Я и есть руководитель.
— Не вас. Самого главного руководителя?
— Анатолия что ли? Он в тоннеле.
— Далеко это?
— Пятый подземный уровень. Метров шестьдесят под землей.
— Пятый подземный? — майор с сомнением посмотрел в сторону тоннеля. — Что там на этом уровне?
— Ничего. Самое дно. Там вы Анатолия как раз и отыщите. Лифт вон там.
Майор все еще смотрел в сторону тоннеля. Потом повернулся к мужчине и объявил:
— Так, уважаемый, не пойдет. Давайте-ка вы лучше нас лично проводите. На этот самый «пятый подземный». Заодно проконтролируете, чтобы людей из тоннеля тоже эвакуировали наверх. Работы ваши все равно приостанавливаются. И я думаю, что надолго.
Спорить строитель не стал: проводить, так проводить. Все вместе они втиснулись в кабину подъехавшего лифта, мужчина нажал нижнюю кнопку со значком «-5». Лифт не торопясь, пополз вниз.
(Они обо всем договорились еще накануне:
— Все запомнил?
— Да.
— До того, как он разговорится, брать его смысла нет. Ты понимаешь?
— Понимаю.
— Потому что потом расколоть его мы уже не сможем. Точно тебе говорю. Не колются такие парни на допросах. Можешь их бить, угрожать пресс-хатой, что хочешь делать. Не колются и все. И нам придется его отпускать. А если отпустим, то считай, все. Второго шанса взять его у нас с тобой, дружище, не будет, понимаешь?
— Понимаю.
— Ошибиться нельзя. Если есть вопросы, лучше задай мне их сейчас.
— Да нет у меня вопросов, — сказал он тогда. Хотя на самом деле, вопросов у него имелась целая куча.
Просто задавать их теперь, было уже бесполезно)
Осипов похлопал ладонью по стенке:
— Первый раз вижу такой странный лифт. Бронированный он у вас что ли?
— Специальная модель. По сути, не лифт, а шахтерский подъемник. Немцы разрабатывали: в случае возникновения экстренной ситуации, лифт переходит на полностью автономный режим. Воздуха и электричества хватает на три часа. Ну, или может быть на два часа сорок минут. Очень продуманное устройство.
Индикатор на стенке лифта показывал, что кабина уже миновала минус третий уровень и собиралась спуститься на минус четвертый. Продуманное немецкое устройство натужно гудело. Потом мужчина в каске спросил:
— Вы действительно собираетесь приостановить работы?
— Да.
— Надолго?
— Если получится, то насовсем.
Он вздохнул:
— Черт его знает. Может, оно и к лучшему.
— Почему?
— Знаете, сколько людей у нас тут задействовано? Почти семьсот человек. И, по-моему, не осталось ни одного, который лично не подошел бы кло мне и не сказал, что у него плохие предчувствия. Особенно после того случая с затоплением метро.
Майор воодушевился:
— Так это было на вашем участке?
— Ровно под нами.
Лифт, наконец, остановился. Они вышли и огляделись. Плохо освещенное помещение с цементными стенами. Мусор под ногами, возде стены что-то вроде небольшой бетономешалки, налево уходит изгибающийся проход. Так сразу и не скажешь, что находятся они на глубине двадцать пятого этажа под дном главной городской реки.
— Анатолий должен быть на пятьдесят шестом участке. Это вон там. Проводить вас?
— Не надо, мы сами.
— Как хотите.
— А вы пока проследите, чтобы через пятнадцать минут в тоннеле никого не осталось.
— Хорошо.
Мужчина вернулся обратно в лифт и уехал наверх. В помещении они остались втроем.
— Ну, что? — сказал майор. — Пошли?
И они пошли.
11
Тоннель строители успели прокопать и вправду громадный. Особенно громадным он казался теперь, когда рабочие поднялись наверх, а технику заглушили. Похоже, кроме них под землей не осталось совсем никого. Стогов задрал голову вверх. Потолка при этом освящении было и не разглядеть.
Они молча шагали по тоннелю. Звук шагов метался между бетонными стенами. Майор посмотрел на Стогова:
— Это ведь было здесь, да?
— Не знаю. Я же ни разу тут не был.
Тот продолжал смотреть и молчал. Еще через несколько шагов Стогов неохотно кивнул:
— Ну, да. Это действительно похоже на старые советские лаборатории. Что вы на меня так смотрите? Думаете, я темню, не хочу рассказывать? На самом деле, я знаю только общую канву этой истории. Безо всяких подробностей.
