Дональд Томас - Смерть на коне бледном
— Пожалуй, король Кечвайо печется о своих сиротах не в пример нам, — холодно заметил Шерлок Холмс.
Майкрофт бросил сердитый взгляд на брата.
— Так вы думаете, капитана Селлона убили, потому что он прочел эту предсмертную записку? — спросил я.
— Нет, доктор, даже не из-за этого. Я прихватил сегодня с собой кое-что еще.
Майкрофт откуда-то достал обернутый вощеной бумагой короткий металлический предмет. Я сразу же узнал его — такими отвертками, походившими на штопор с массивной железной рукояткой, пользовались в Кандагаре интенданты, когда открывали ящики с патронами. Судя по виду, эта вещь несколько недель пролежала под открытым небом, подвергаясь воздействию солнечных лучей и дождя, пока ее не обнаружили похоронные команды. Мне, медику, не приходилось иметь дело с подобными инструментами, но я видел, как при Майванде ими откупоривали ящики с намертво привинченными крышками, чтобы снабдить артиллеристов боеприпасами.
— Конечно же, — предположил я, — на поле боя возле фургонов с амуницией валялось немало таких железяк.
— Разумеется, доктор. Великое множество.
— Но чем примечательна именно эта?
— Есть одно обстоятельство. Подобные отвертки, а также остатки нескольких взломанных ящиков из-под патронов тщательно изучили под руководством капитана Селлона три мастера из арсенала в Вулидже. Их обязали молчать об этом. Оружейники даже не знали, с какой целью проводится исследование. Но дело настолько деликатное, что их заставили подписать специальную бумагу: в случае разглашения им грозит четырнадцать лет тюрьмы.
— И что же выяснилось? — спросил Холмс.
— Отвертки рассматривали под микроскопом, на них обнаружились вполне естественные следы грязи и ржавчины, но главное — бо́льшая их часть не была использована по назначению. Их просто отбросили в сторону за ненадобностью, в то время как стрелки на передовой молили о патронах. На многих инструментах нет царапин или потертостей, которые должны были остаться, соприкоснись лезвия со шляпками шурупов, удерживающих крышки сундуков. Почему же интенданты не снабдили боеприпасами гонцов? Почему одни ящики вскрывали штыками или подвернувшимися под руку камнями, а другие так и остались валяться закрытыми на поле брани? Теперь понимаете?
— Неправильный калибр?
— Да, — печально кивнул Майкрофт. — Вас не удивило, что полковник Пуллейн пишет о предательстве? Но и это еще не все. У боеприпасов для винтовок Мартини — Генри есть два существенных недостатка: во-первых, они легко промокают, а во-вторых, пуля может выпасть из патрона. В обоих случаях оружие заклинивает. Этим делом занимались разведывательный отдел управления интендантской службы и кавалер ордена Виктории полковник Редверс Буллер. Пули, которые подобрал возле Изандлваны Джошуа Селлон, оказались совершенно бесполезными. У капитана в руках была разгадка того страшного поражения. И потому кто-то лишил его жизни. Такое объяснение вас устроит?
— Кто-то орудовал в обозе с боеприпасами? — изумленно воскликнул я.
— Можно и так сказать, доктор. Я сомневался, но ровно до того момента, когда обнаружился труп Селлона. Дорого ему обошлись эти сведения.
Мы переглянулись. Внизу под окном солдаты лейб-гвардии в сияющих на солнце шлемах маршировали по площади — происходила смена караула.
— «Я отомщу всей вашей шайке», — процитировал я.
— Прошу прощения, доктор?
— Это, наверное, ничего не значит, сэр Майкрофт. Всего-навсего злобное обещание, которое дал один известный капитану Джошуа Селлону субъект.
Но Майкрофт Холмс не упустил ни единого слова из моего замечания.
— Что ж, — тяжело вздохнул он и поднялся со стула, — поскольку вы уже слишком много знаете, джентльмены, вам лучше отправиться со мной. Нужно взглянуть на улики. Дело может осложниться. Причем значительно. Следует либо полностью довериться вам обоим, либо ничего не рассказывать вовсе. Надеюсь, дорогой братец, в первом случае мне не придется раскаиваться. И захватите это чучело в шляпной коробке. Бравые валлийцы обрадуются своему герою.
4Мы торопливо шли вслед за Майкрофтом Холмсом по плац-параду, под нашими ногами хрустел гравий. Впереди возвышался задний фасад Уайтхолла, его высокие окна, выходившие на Сент-Джеймсский парк, прикрывали от яркого весеннего солнышка полосатые навесы, и оттого здание походило не на место службы королевских чиновников, а, скорее, на первоклассный отель.
«Дорогой братец» Шерлока Холмса всегда ходил по улице так, словно в лицо ему дул сильнейший ветер. Нахмурившись и вперив взгляд в некую точку между Бёрдкейдж-Уолк и башнями Вестминстера, массивный и чуть неуклюжий сэр Майкрофт упрямо продвигался вперед и время от времени неодобрительно оглядывался на случайных прохожих, всем своим видом выражая удивление и негодование: мол, что вы здесь делаете, господа? Как однажды заметил Шерлок Холмс, его старший брат обладал завидным умением ставить людей на место. В его присутствии любой встречный мгновенно понимал, что ему лучше исчезнуть.
Самого Шерлока Холмса, разумеется, весьма мало заботила светская и политическая жизнь, и внушительные правительственные здания не произвели на него ровно никакого впечатления. Когда-то в самом начале нашей дружбы он заявил при мне: «Гораздо лучше, когда страной управляет мошенник, а не реформатор».
Мы свернули на Даунинг-стрит и поднялись по широким гранитным ступеням. Они вели к почти таким же, как в клубе «Диоген», стеклянным дверям. Майкрофт ткнул большим пальцем в направлении дома номер десять, где располагалась резиденция премьер-министра:
— Возможно, тебе это будет интересно, братец. До сих пор каждый день ровно в три часа служащий с метлой подметает здесь улицу. И все для того, чтобы сэр Роберт Пиль не запачкал сапог по дороге домой. Служащий получает пожизненное содержание, хотя сэр Пиль уже тридцать лет как отбыл в мир иной.
— Неужели?
— С традициями расставаться нелегко. Хорошее дело эти традиции!
Облаченный в ливрею швейцар распахнул перед нами стеклянную дверь левой рукой, одновременно отдавая правой честь сэру Майкрофту. Мы зашли в холл с куполообразным потолком и поднялись по одному из пролетов огромной полукруглой лестницы, ступени которой были устланы толстым красным ковром, заглушавшим шум шагов. «Да, — подумалось мне, — неплохо устроились господа премьер-министры».
На лестничной площадке перед белыми дверями нас ждал второй швейцар. Видимо, он опасался, что Майкрофт Холмс подорвет свое хрупкое здоровье, если вздумает сам открыть дверь собственного кабинета.
Просторная комната, в которую мы попали, была изящно оформлена в георгианском стиле. Вполне понятно, почему старший брат Шерлока Холмса предпочитает именно здесь проводить бо́льшую часть своего времени. Белый сводчатый потолок, превосходные книжные шкафы во всю стену, эркер, выходящий на парк и Букингемский дворец с трепещущим на ветру королевским стягом, широкий письменный стол, обитый тисненой зеленой кожей. Расстояние от стола до дверей могло бы поспорить с шириной поля для крикета. А вздумай советник подышать свежим воздухом — к его услугам был балкон с перилами из пурбекского мрамора.
Швейцар забрал наши шляпы и пальто, а Майкрофт тем временем вызвал троих секретарей. Первому было поручено приготовить нам чай. Второму — известить министра юстиции о том, что, к величайшему сожалению, премьер-министр вынужден отложить встречу по поводу индийского акта на завтра. Третьему — передать премьер-министру, что министра юстиции неожиданно задержала депутация юристов от палаты общин, которые явились предложить поправки к закону о судоустройстве. Таким образом, всего за две минуты Майкрофт Холмс искусно отложил обсуждение важнейших государственных проблем и высвободил себе несколько часов.
Первый секретарь принес нам чай, и хозяин кабинета тут же перешел к делу:
— Известны четыре события, связанные с убийствами капитана Иахлеила Брентона Кэри и принца империи. Если ты, дорогой братец, не возражаешь, я изложу их в обратном порядке. Ведь именно так нам стало известно о заговоре.
До сих пор Майкрофт Холмс не произносил слова «заговор». Он имеет в виду политическую авантюру? Какова ее цель? Холмс пожал плечами, и его брат начал рассказ.
— Во-первых, — он загнул палец, — настал день, когда тело рядового Арнольда Левенса обнаружили в канаве. Это случилось в Калькутте за несколько сот миль от Хайдарабада, где убили Кэри. Капитан тогда командовал отрядом из четырех человек, которые убирали армейские палатки, Левенс был у него в подчинении.
— Но что он делал в Калькутте? — спросил я.
— Скрывался, доктор. Левенс, еще двое рядовых и капрал в составе саперно-строительной бригады участвовали в погрузке палаток в тот самый день, когда капитан Кэри был смертельно ранен. Именно Левенс и еще один солдат, Мосс, видели, что произошло с той стороны фургона, где находился Кэри. Впоследствии Левенса собирались вызвать в качестве свидетеля. Но он и рядовой Мосс скрылись. Иногда солдаты предпочитают дезертировать, лишь бы не участвовать в военном расследовании, — боятся, что всю вину свалят на них.
