KnigaRead.com/

Борис Акунин - Азазель

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Борис Акунин, "Азазель" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— Вы неправы, мой мальчик. Они тоже делают очень важное и нужное дело. Но продолжайте.

— Я дам вам возможность сделать человека, любого человека, идеальным, избавить его от пороков. Все дефекты, определяющие поведение человека, гнездятся вот здесь, в подкорке головного мозга. — Жесткий палец пребольно постучал Эраста Петровича по темени. — Если объяснять упрощенно, в мозге есть участки, ведающие логикой, наслаждениями, страхом, жестокостью, половым чувством и так далее, и так далее. Человек мог бы быть гармонической личностью, если б все участки функционировали равномерно, но этого не бывает почти никогда. У одного чрезмерно развит участок, отвечающий за инстинкт самосохранения, и этот человек — патологический трус. У другого недостаточно задействована зона логики, и этот человек — непроходимый дурак. Моя теория состоит в том, что при помощи электрофореза, то есть направленного и строго дозированного разряда электрического тока, возможно стимулировать одни участки мозга и подавлять другие, нежелательные.

— Это очень, очень интересно, — сказала баронесса. — Вы знаете, милый Гебхардт, что я до сих пор не ограничивала вас в финансировании, но почему вы так уверены, что подобная корректировка психики в принципе возможна?

— Возможна! В этом нет ни малейших сомнений! Известно ли вам, миледи, что в захоронениях инков обнаружены черепа с одинаковым отверстием вот здесь? — Палец снова дважды ткнул Эраста Петровича в голову. — Тут расположен участок, ведающий страхом. Инки знали это и при помощи своих примитивных инструментов выдалбливали у мальчиков касты воинов трусость, делали своих солдат неустрашимыми. А мышь? Вы помните?

— Да, ваша «бесстрашная мышь», кидавшаяся на кошку, произвела на меня впечатление.

— О, это только начало. Представьте себе общество, в котором нет преступников! Жестокого убийцу, маньяка, вора после ареста не казнят и не посылают на каторгу — ему всего лишь делают небольшую операцию, и этот несчастный человек, навсегда избавившись от болезненной жестокости, чрезмерной похоти или непомерной алчности, становится полезным членом общества! А вообразите, что какого-нибудь из ваших мальчиков, и без того очень способного, подвергли моему электрофорезу, еще более усилившему его дар?

— Ну уж своих мальчиков я вам не отдам, — отрезала баронесса. — От чрезмерного таланта сходят с ума. Лучше уж экспериментируйте с преступниками. А что такое «чистый человек»?

— Это сравнительно простая операция. Думаю, я к ней уже почти готов. Можно нанести удар по участку накопления памяти, и тогда мозг человека станет чистым листом, вы словно пройдетесь по нему ластиком. Сохранятся все интеллектуальные способности, но приобретенные навыки и знания исчезнут. Вы получаете человека чистеньким, будто новорожденным. Помните эксперимент с лягушкой? После операции она разучилась прыгать, но двигательных рефлексов не утратила. Разучилась ловить мошек, но глотательный рефлекс остался. Теоретически можно было бы обучить ее всему этому заново. Теперь возьмем нашего пациента… А вы двое, что вылупились? Берите его, кладите на стол. Macht schnell![46]

Вот оно, сейчас! Фандорин изготовился. Однако подлый Эндрю так крепко взял его за плечи, что нечего было и пытаться лезть за револьвером. «Тимофэй» чем-то щелкнул, и стальные обручи, давившие узнику на грудь, убрались.

— Раз-два, взяли! — скомандовал «Тимофэй», беря Эраста Петровича за ноги, а Эндрю, все так же цепко сжимавший пленнику плечи, легко поднял его из кресла.

Подопытного перенесли на стол и уложили навзничь, причем Эндрю по-прежнему придерживал его за локти, а швейцар за щиколотки. Кобура немилосердно врезалась Фандорину в поясницу. Снова раздались звуки колокола — перемена закончилась.

— После того, как я синхронно обработаю электрическим разрядом два участка мозга, пациент совершенно очистится от предшествующего жизненного опыта и, так сказать, превратится в младенца. Его нужно будет снова учить всему — ходить, жевать, пользоваться туалетом, а позднее читать, писать и так далее. Полагаю, что ваших педагогов это заинтересует, тем более вы ведь уже имеете некоторое представление о склонностях этого индивида.

— Да. Он отличается прекрасной реакцией, смел, обладает хорошо развитым логическим мышлением и уникальной интуицией. Надеюсь, все это поддается восстановлению.

В другой обстановке Эраст Петрович почувствовал бы себя польщенным столь лестной характеристикой, но сейчас его закорчило от ужаса — он представил, как лежит в розовой колыбельке, с соской во рту и бессмысленно гугукает, а над ним склоняется леди Эстер и укоризненно говорит: «У, какие мы нехолосые, снова мокленькие лежим». Нет уж, лучше смерть!

— У него конвульсии, сэр, — впервые разомкнул уста Эндрю. — Не очнулся бы.

— Невозможно, — отрезал профессор. — Наркоза хватит минимум на два часа. Легкие конвульсивные движения — это нормально. Опасность, миледи, в одном. У меня не было достаточно времени, чтобы точно рассчитать потребную силу разряда. Если дать больше, чем нужно, это убьет пациента или навсегда сделает его идиотом. Если недобрать, в подкорке сохранятся смутные, остаточные образы, которые под воздействием внешнего раздражителя могут однажды сложится в определенное воспоминание.

Помолчав, баронесса произнесла с явным сожалением:

— Мы не можем рисковать. Пускайте разряд посильней.

Раздалось странное жужжание, а потом потрескивание, от которого у Фандорина мороз пробежал по коже.

— Эндрю, выстригите два кружочка — вот здесь и вот здесь, — сказал Бланк, коснувшись волос лежащего. — Мне нужно будет подсоединить электроды.

— Нет, этим пусть займется Тимофэй, — решительно объявила леди Эстер. — А я ухожу. Не хочу это видеть — потом ночью не усну. Эндрю, ты пойдешь со мной. Я напишу кое-какие срочные депеши, а ты отвезешь их на телеграф. Нужно принять меры предосторожности — ведь нашего друга скоро хватятся.

— Да-да, миледи, вы мне только будете мешать, — рассеянно ответил профессор, занятый приготовлениями. — Я немедленно извещу вас о результате.

Железные клещи, которыми были стиснуты локти Эраста Петровича, наконец-то разжались.

Едва за дверью стихли удаляющиеся шаги, Фандорин открыл глаза, рывком высвободил ноги и, стремительно разогнув колени, пнул «Тимофэя» в грудь — да так, что тот отлетел в угол. В следующее мгновение Эраст Петрович уже спрыгнул со стола на пол и, щурясь от света, рванул из-под фалды заветный «герсталь».

— Ни с места! Убью! — мстительно прошипел воскресший, и в этот миг ему, в самом деле, хотелось застрелить их обоих — и тупо хлопающего глазами «Тимофэя», и сумасшедшего профессора, недоуменно застывшего с двумя стальными спицами в руке. От спиц тонкие провода тянулись к какой-то хитрой, помигивающей огоньками машине. В лаборатории вообще имелось множество всяких любопытных штук, но рассматривать их было не ко времени.

Швейцар не пытался подняться с пола и только мелко крестился, но с Бланком, кажется, было неблагополучно. Эрасту Петровичу показалось, что ученый совсем не испугался, а только взбешен неожиданным препятствием, которое могло сорвать эксперимент. В голове пронеслось: сейчас бросится! И желание убить съежилось, растаяло без остатка.

— Без глупостей! Стоять на месте! — чуть дрогнув голосом, выкрикнул Фандорин.

В ту же секунду Бланк взревел:

— Scweinhund! Du hast alles verdorben![47] — и ринулся вперед, ударившись боком о край стола.

Эраст Петрович нажал на спуск. Ничего. Предохранитель! Щелкнул кнопкой. Нажал два раза подряд. Да-дах! — жахнуло двуединым раскатом, и профессор упал ничком, головой прямо под ноги стрелявшему.

Испугавшись нападения сзади, Фандорин резко развернулся, готовый стрелять еще, но «Тимофэй» вжался спиной в стену и плачущим голосом зачастил:

— Ваше благородие, не убивайте! Не по своей воле! Христом-богом! Ваше благородие!

— Вставай, мерзавец! — взвыл полуоглохший, озверевший Эраст Петрович. — Марш вперед!

Толкая швейцара дулом в спину, погнал по коридору, потом вниз по лестнице. «Тимофэй» мелко семенил, ойкая всякий раз, когда ствол тыкался ему в позвоночник.

Через рекреационную залу пробежали быстро, и Фандорин старался не смотреть на открытые двери классных комнат, откуда выглядывали учителя и высовывавшиеся из-за их спин молчаливые дети в синих мундирчиках.

— Это полиция! — крикнул Эраст Петрович в пространство. — Господа учителя, детей из классов не выпускать! Самим тоже не выходить!

Длинной галереей, все так же полушагом-полубегом достигли флигеля. У бело-золотой двери Эраст Петрович толкнул «Тимофэя» изо всех сил — швейцар лбом распахнул створки и едва удержался на ногах. Никого. Пусто!

— Марш вперед! Открывай все двери! — приказал Фандорин. — И учти: если что, убью, как собаку.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*