KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Детективы и Триллеры » Исторический детектив » Светозар Чернов - Три короба правды, или Дочь уксусника

Светозар Чернов - Три короба правды, или Дочь уксусника

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Светозар Чернов, "Три короба правды, или Дочь уксусника" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Все было хорошо до тех пор, пока в конце апреля Грессер не помер. Причина смерти была неудобосказуемой, но известной всему Петербургу: последнее время градоначальник несколько раз оконфузился у актрисы Никитиной и потому принимал у модного доктора Гачковского курс инъекций чудодейственного «виталина» для омоложения. Кончилось это для него заражением крови и гангреной. Теперь, без покровителя, карьера Вощинина висела на волоске. Теории Платон Сергеевич сочинять, конечно, научился, но в сыске по-прежнему понимал мало. И внезапный вызов в здание Департамента полиции у Цепного моста вызвал у Вощинина самые мрачные предчувствия.

Дурново сидел за столом красный и надутый, как напившийся комар, и мочил хоботок в рюмке с коньяком.

– Что с вами, ваше превосходительство? – спросил потрясенный увиденным Вощинин.

Никогда прежде он не видел директора Департамента в таком состоянии.

– Вдули мне сегодня, Платон Сергеевич, как последней девке. Не я ли до единого всех революционеров извел, что теперь даже жандармы плачутся, что оставил их без работы? Внезапно, не ждал-не гадал, и на тебе! Чего он вдруг рассвирепел? Разве и так непонятно, что все это чепуха, выдумки немецких газет! Кайзер, видите ли, ему сказал! Да кайзер сам в той же газете прочитал! А если заговор и есть, то не гвардейских мозгов это дело. Охраняйте императорские покои, господа! А уж свое дело мы в полиции знаем туго! Правильно, Платон Сергеевич?

– Ваша правда, ваше превосходительство, – поспешно согласился Вощинин, словно боялся, что если промедлит, то кровосос мигом уличит его в худом знании дела.

Однако Дурново только промокнул глаза надушенным платком и бросил быстрый взгляд в небольшое зеркальце, стоявшее на столе рядом с бронзовым чернильным прибором.

– Сегодня я имел разговор с Его Высочеством командующим гвардией, и касался он развившегося в последнее время порока мужеложства, – сказал директор департамента. – Можем мы Его Высочеству что-нибудь сообщить?

– Надо дела смотреть, – ответил Вощинин. – Знаю только, что содомским грехом подрабатывают кавалергарды, казаки атаманцы и уральцы, а также рядовые Конной гвардии.

– У них и сводни, конечно же, есть?

– Это самые деятельные лица в их организации.

– А какие-нибудь сборища большие у них бывают?

– Бывают у них, конечно, и вечера и балы, на которых они являются в сопровождении своих любовников, но в целом с притонами у них туго и обычно они ужинают либо в гостиницах, либо у «Палкина», где пользуются большим почетом, как выгодные гости. А что касается покровительства со стороны высокопоставленных лиц, то его они имеют свыше всякой пропорции.

– Странно как-то, – Дурново отставил рюмку. – У нас содомитов «тетками» зовут, а в Москве «буграми». Я был в Москве этим летом, так мне по секрету даже шутку тамошнюю сообщили: дескать, раньше Москва стояла на семи холмах, а теперь на одном бугре. Вы вот что, Платон Сергеевич, вы установите-ка наружное наблюдение за содомитскими притонами, где гвардейцы бывают. А то мне еще и за это впендюрят.

23 декабря 1892 года, среда

Луис Феррейра де Абреу попал в Петербург еще в 1888 году, когда его перевели из бразильской миссии в Перу секретарем в Петербург. Всего год он успел прослужить здесь до свержения императора дона Педро, и потом почти три года маялся в русской столице в ожидании решения своей судьбы. Наконец в конце весны Государь соизволил разрешить назначение в Петербург к императорскому двору чрезвычайного посланника и полномочного министра Бразильской республики. Фортуна снова, благодаря хлопотам двух племянников Феррейры, пристроившихся при новой власти, повернулась к нему лицом. Он получил назначение поверенным в делах и жалование за полгода вперед. Пока министр иностранных дел размышлял, кого назначить послом да тот собирался в дорогу, Феррейра имел время вознаградить себя за все те лишения, которые претерпел в течении стольких лет скудости и ограничений. Он присмотрел для миссии квартиру на набережной Мойки, но до приезда посланника решил жить в шикарной квартире на Конюшенной, оправдывая это близостью к консульству и министерскому зданию у Певческого моста.

Сюда, к большому пятиэтажному дому Вебера, и прибыли утром на извозчике Фаберовский с Артемием Ивановичем. Вызвав старшего дворника, представившегося Саввой Ерофеичем, они предъявили ему открытый лист и напомнили о существовании Сибири, после чего тот подобострастно провел их к себе в дворницкую, чтобы поговорить там без посторонних ушей.

Дворницкая располагалась в подвале во дворе рядом с дровяным сараем и была весьма скромных размеров для проживавших в ней двух младших дворников и их начальника с женою. Справа и слева от входа стояли два деревянных топчана, служивших постелями для молодых дворников, тут же ютился небольшой стол и два стула, а далее от печки до стены помещение перегораживала холщовая занавеска, за которой находилось владение Саввы Ерофеича и его супруги.

– Проходите, господа хорошие, садитесь. Сейчас свет будет.

Старший дворник запалил сальную свечу, стоявшую в разбитом стакане на столе, и стала видна убогая обстановка его жилища: жесткое деревянное ложе, застланное грязным лоскутным одеялом, крашеный стол, глиняный умывальник над ушатом у печки, да киот с иконками в красном углу.

– Баба моя с рынка еще не вернулась, а ребята дровишки по квартирам разносят, так что никто нас и не услышит тут. Лист-то я такой уже видал, так что знаю, что к чему.

– Чего вдруг видал? – спросил Артемий Иванович ревниво.

– А вы заметили нищенку во дворе, у выгребной ямы? Недели три назад она явилась сюда и предъявила точно такой же лист. Очень она зачем-то бразильским послом интересовалась, да в помойке выброшенные бумаги искала. А если кто посторонний шел, для маскировки всякую дрянь из этой выгребной ямы жрала, потому ее на второй день в холерные бараки с горячкой отвезли. Через неделю, в аккурат, когда домовладелец наш, Федор Кондратьевич Вебер преставился, ее выпустили, она сюда вернулась, да только в бараках умом тронулась. Что ей за бразильцем следить надо – помнит, а кто сама такая – нет. И лист свой где-то в бараках потеряла. Так и живет здесь, при яме. Наследники-то Федора Кондратьевича недовольны, что нищенка во дворе отирается, но куда ее после такого листа выгонишь?!

– Так значит, бразильцы тут у вас в доме и живут? – спросил поляк.

– Живут, – подтвердил дворник. – Консульство ихнее на втором этаже в подъезде у арки. Консулом состоит немец, господин Герике, а сам господин посол живет в квартире на третьем этаже.

– Нам тоже поручено за ними следить. А кто еще живет по этой лестнице?

– Квартиру на четвертом этаже нанимает их превосходительство господин Кобелевский.

– Это что еще за фрукт? – спросил Артемий Иванович.

– Их превосходительство академиком по ученой части состоит, червяков в микроскоп свидетельствует.

– Кроме курьеров с дипломатической почтой посыльные с корреспонденцией у бразильцев бывают?

– Посыльные ходют, но это, одначе, надо к швейцару. Да только к нашему швейцару вам ни к чему, тотчас к хозяевам побежит.

– А к этому академику посыльные ходят?

– Ни разу не видал.

– Это облегчает дело. А возможно ли знать, к кому идет посыльный, чтобы швейцара не беспокоить?

– Да уж и не знаю как! Разве что с лестницы подслушивать.

– А много ли народу к бразильцам ходят?

– Да в миссию чтобы ходили – ни разу не видал, на бразильцов, кажись, в Питере не богато, а вот к послу пару раз офицер гвардейский захаживал.

– Много ли прислуги у посла?

– У него есть камердинер, тоже басурманин, который и по-русски говорить не может, а также переводчик при миссии и консульстве, именем Игнатий Педрович Лабурда. Говорит, что сам он из наших, из русских, курьером прибыл из Бразилии с письмом о назначении посла, да так и остался толмачом.

– И оба живут при посланнике?

Дворник ответил утвердительно.

– А еще кто-нибудь имеет доступ в квартиру посланника?

– Только из флигеля немка ходит прибирать, Марта Гунхен, два раза в месяц полотеры ходят, раз в неделю часовщик – заводить часы, да трубочист из артели Шольце.

– И не подберешься к нему… – покачал головой Артемий Иванович.

– Тут надо как-то на лестнице самой устроиться, чтобы слыхать было, если кто поднимется. А от квартиры академика можно и разговор с посыльным услыхать, надо ли ему ответ ждать или можно идти.

– А ты соображаешь! – сказал поляк.

– Только там у их превосходительства полкан-с на площадке.

– Какой еще полкан?

– Он пса там, в конуре держит, пиявок ему для опытов ставит. Академику покойничек Федор Кондратьевич разрешил, я за полтинничек дерьмо за этим полканом убираю.

– Ну, пойдем, посмотрим на твоего полкана.

Савва Ерофеич провел их через парадное крыльцо. Света внизу не было. В огромном лестничном камине ярко пылало здоровенное полено, при свете которого дородный немец-швейцар читал отпечатанную готическим шрифтом брошюрку «Как самому ввинтить электрическую лампу или проложить провод с безопасностью для своего здоровья».

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*