Анна Барт - Венец Государя
Ровно в шесть на руинах никого не осталось. Мы выбрались из-под кровли колодца и поспешили к главной плазе. Храм Луны и Солнца черным силуэтом выделялся на фоне заката. Вадим что-то буркнул мне и исчез за колоннами.
Постройки медленно погружались во мрак, и меня посетило странное, почти мистическое ощущение, что руины – живые существа. Под палящим дневным солнцем они крепко спали, а прохлада ночи волшебным образом оживляла их. Сейчас исчезнет последний лучик солнца, руины проснутся и мило начнут беседовать…
Стремительно темнело, и мне стало по-настояще му страшно. Вдалеке послышался вой. Собака или дикий зверь? Я в испуге вытянула шею, прислушиваясь к ночным шорохам. Вой повторился, протяжный, очень похожий на человеческий стон. А если это душа изуверски убитой жрицы воет в ночи? Мурашки поползли по моему окаменевшему телу.
Я дрожащим голоском тихонько позвала Вадима, но он не откликнулся. Я подождала еще и опять позвала его. Трясясь от нервного напряжения, я полезла за колонны. Там никого не было! Я стала обходить колонну за колонной. Вадима не было! Он исчез!
Я опять вышла на плазу, зажмурилась и, быстро крестясь, прошептала:
– Отче Наш, иже еси на небеси… или нет… Достойно есть, яко воистину, Блаженна ты, Богородица! Да воскреснет Бог…
Дальше я не помнила. Вот когда приходится платить за ошибки юности! Все ленилась выучить молитвы, времени не хватало, а теперь что делать?
Вой не прекращался. Вадим не появлялся и не отзывался.
Я решительно набрала побольше воздуха в легкие и крикнула:
– Полонский! Выходи немедленно!
Но никакого ответа не получила.
Точно – его утащила кровожадная жрица!
И тут мною овладела паника. Сломя голову, я понеслась к стоянке. Мне казалось, что меня преследует толпа рассерженных духов. Я выбежала на стоянку. Где машина?
Машины не было.
Впрочем, какая разница? У меня нет ключей! Так зачем я прибежала сюда? Сначала исчез Вадим, потом – машина. От накатившей паники я даже не вспомнила, что машину мы оставили не на стоянке, а на шоссе.
Я стояла одна посреди джунглей в чернильной темноте наступившей ночи. Тут кто-то невесомо дотронулся до моего плеча, и я молча свалилась на асфальт.
Очнулась я от того, что кто-то несильно, но настойчиво шлепал меня по щекам. Я приоткрыла глаза.
– Девочка моя, что с тобой? – Майк поддерживал меня за плечи, но лежала я на земле. – Я не успел тебя подхватить, ты свалилась как сноп. Больно? – и он осторожно дотронулся до моего затылка. Я поморщилась. Было больно. Я села и потрясла головой. Майк присел на корточках рядом со мной. Погладил по руке. Тут я вспомнила, почему оказалась на парковке одна.
– Майк, – на меня снова накатился липкий ужас. – Мы были на плазе. А потом Вадим исчез! За колоннами! Он пошел что-то там осматривать – и исчез! И что-то так жутко выло в лесу!
Майк недоверчиво глядел на меня.
– Пойдем посмотрим, – предложил он.
Я затряслась от ужаса.
– Ни за что!
– Тогда оставайся здесь.
– Ни за что!!
Майк весело хмыкнул.
– А третьего не дано, моя радость.
Он еще и веселится. Так бы и пристукнула его! Но выхода не было, и я неохотно поплелась за Майком. Я просто не могла остаться одна на парковке, где кто-то совсем недавно убил Линду.
Когда мы вышли на плазу и почти подошли к пирамиде, я вцепилась Майку в плечо:
– Майк, не ходи туда!
– Не паникуй, – строго сказал мне американец, и я послушно отпустила его плечо. – Подожди здесь и ничего не бойся.
Он исчез за колоннами. Прошло несколько минут. Было темно. Тихо. И безумно страшно. Врагу бы не пожелала очутиться на моем месте. Я встала и на дрожащих ногах подошла к пирамиде. Прислушалась. Тихонько позвала Майка. Ответа не было.
Майк не возвращался! Он тоже исчез! Как прежде исчез Вадим!
Я отступила от пирамиды, отказываясь верить в то, что произошло. Лезть в эти уродские руины второй раз за ночь и осматривать колонны – теперь уже в поисках Майка – у меня просто не было сил. А… может так быть, что у толстых колонн вырастают ночью цепкие руки? Вот ничего не подозревающий искатель сокровищ проходит мимо тучной колонны, а она хватает его и… замуровывает в себе? Или душит своей массой? Или держит до тех пор, пока не появится жаждущая мести жрица?
В панике я стала пятиться от колонн подальше, поскользнулась, чуть не упала на ступеньках, и вдруг увидела длинную тень. На ступенях около руин сидел человек. Я застыла соляным столбом, но не успела испугаться, потому что тень спокойно произнесла голосом Полонского:
– Куда ты запропастилась?
Со всех ног я бросилась к нему.
– Вадим, мне показалось, что я схожу с ума! Сначала исчез ты, а потом Майк.
Послышался шорох, и из темноты вынырнул американец:
– Где ты был, Вадим?
– Майк, если бы ты мог представить, как мне надоел этот вопрос! «Где ты был?» За последнюю неделю я его слышал раз миллион. Здесь я был, здесь.
– Но почему ты не отзывался?
– Не слышал.
– Что-нибудь нашел? – осторожно поинтересовался Майк.
– Ничего. В такой темноте разве что найдешь? И фонарик посеял. – Вадим поднялся и потянул свой заплечный мешок. – Пошли, ребята. Попробуем прийти еще раз завтра.
Майк медлил.
– Так ты ничего не нашел?
Вадим покачал головой.
– А что у тебя в рюкзаке? – не успокаивался американец.
– Золото, брильянты, – голосом Никулина быстро ответил Вадим.
Я засмеялась, а Майк с недоумением посмотрел на меня, но не сдвинулся с места.
– Ты хочешь меня обыскать? – с иронией спросил Вадим застывшего перед ним американца.
– Хочу, – с вызовом ответил Майк.
Вадим пожал плечами, обошел его как неодушевленный предмет и двинулся по направлению к выходу. Я – за ним.
– Постой! – послышался за спиной злой голос Майка.
Мы шли не оглядываясь. Американец тяжело пыхтел где-то сзади. Так мы шли и шли в полной темноте, и дороге не было конца-края. Когда мы наконец вышли на шоссе и я увидела наш джип, то даже застонала от счастья. Нет, я не отличалась выносливостью испанских солдат, которым было нипочем шагать под палящим солнцем в железных доспехах три месяца подряд. От усталости и волнения я еле держалась на ногах.
Мы подошли к машине, и тут нас догнал Майк. Я почувствовала, что он стоит у меня за спиной. Вдруг в мою спину уткнулся его палец. Довольно острый и бесцеремонный палец.
– Не пихайся – рявкнула я.
– Вадим, я выстрелю твоей даме в спину, если ты не отдашь мне рюкзак, – произнес Майк.
Я онемела от возмущения, а Вадим вытаращился на американца.
– Ну? – вопросил Майк.
Вот ведь сволочь! Слабо справиться с мужиком, так он женщиной шантажирует. Мной, то есть. Гад какой!
– Да пожалуйста… – и Вадим кинул ему заплечный мешок.
Майк рылся в рюкзаке и тяжело сопел. Я осторожно, почти не дыша, медленно открывала дверь в джип.
– Теперь мы можем ехать? – скучным голосом осведомился Вадим.
Американец рассмеялся и швырнул мешок прямо мне в лицо.
– Можете… Но учти… – медленно выговаривал слова Майк, глядя почему-то на меня.
Его глаза горели холодным и злобным огнем. Я ощущала себя несчастным Бандер-Логом под взглядом неумолимого Каа.
– Да пошел ты!.. – вдруг неожиданно и громко взревел Полонский.
Мужчины с ненавистью уставились друг на друга. И в это время, проезжая мимо нас, притормозила патрульная полицейская машина. В мгновение ока я забралась в джип и захлопнула дверь. Вадим издевательски помахал Майку рукой и не спеша влез в машину.
Слава полиции острова Козумель!
Уставшие и искусанные москитами, мы вернулись в гостиницу.
Голова раскалывалась от боли. Мне безумно хотелось выпить чашку крепчайшего чая с сахаром, залезть в душ, чтобы смыть страх и усталость. А потом лечь под чистые хрустящие простыни и спать, спать, спать целые сутки.
В комнате стояла тишина, только за окнами шумело море. Я подошла к балконной двери и открыла ее. Шум моря стал явственнее, запахло предрассветной свежестью. Несмотря на утреннюю прохладу, день, наверное, опять будет жарким.
Вадим сбросил рюкзак на кровать, провел рукой по запыленному лицу и плюхнулся рядом со своим грязным мешком.
– Ты доволен? Миссия выполнена? Наигрался? – Только теперь я поняла, как сильно перенервничала за последние дни. – Я могу наконец-то уехать отсюда, или как?
– Или как, – Вадим поднял на меня покрасневшие глаза. – Катя, он существует…
Нет, он точно сошел с ума.
– Я тебя умоляю, не надо начинать все сначала! Я-те-бя-не-слы-шу, – по слогам произнесла я и демонстративно закрыла уши. – Завтра же сваливаю домой. Пропади все пропадом! Надоело! Я сыта по горло идиотскими поисками.
– Он существует, Катя… И я его нашел…
Я закатила глаза и попросила его заткнуться, но Вадим одной рукой притянул к себе меня, а другой – свой отвратительный мешок.
Мне пришлось присесть на кровать рядом с ним. Вадим положил рюкзак на коленки и порылся в нем. Я молча наблюдала за ним, страстно желая только одного – треснуть его по макушке. Полонский поднял на меня глаза, по-прежнему держа руку в драном рюкзаке. Неожиданно его глаза полыхнули синим блеском, быстрым и опасным.
