Джанет Глисон - Смарагдовое ожерелье
Мужчина шагнул к Джошуа. Глаза у него были мутные, воспаленные, лицо белое, как сорочка. Он дышал перегаром, который мог свалить с ног.
— Очевидно, вы порядочный человек, раз обещаете мне бренди. Так и быть, скажу вам, кто я. Меня зовут Артур Маннинг.
Джошуа оторопел. Ему сразу вспомнилось, что Гранджер рассказывал об Артуре Маннинге: что тот разорил семью и исчез после того, как выманил у Каролины Бентник деньги, оставленные ей в наследство. Джошуа пристально смотрел на Артура Маннинга. Задать бы ему по первое число, думал он, с трудом сдерживаясь. Но потом напомнил себе, что Гранджер, как тот сам признался, сообщил ему только слухи. Может, удастся у Маннинга еще что-то выяснить?
— Утром я виделся с вашей сестрой, — холодно произнес Джошуа. — Она просила дать ей урок рисования. И она не говорила, что вы намерены прийти с визитом.
Артур Маннинг пожал плечами:
— Мы с ней редко общаемся.
— И все же давайте пройдем в дом, сэр, — настаивал Джошуа, — а по пути вы расскажете мне, почему повздорили с сестрой. Из-за чего бы ни вышла ссора, вы скоро забудете про свои разногласия. Такая милая девушка просто не способна долго таить обиду.
Артур Маннинг перестал злиться. Возможно, в состоянии опьянения ему было слишком трудно сохранять враждебный настрой. Сердитое выражение исчезло с его лица, он убрал шпагу в ножны и обнял Джошуа за плечи, будто они были закадычными друзьями.
— С вами я пойти не могу, Поуп, — сказал он. — Лучше сделаем так. Вы вернетесь в дом и принесете мне бренди и что-нибудь из еды. Я не ел целый день и, Бог свидетель, умираю с голоду. В такой хороший вечер можно поужинать и на свежем воздухе, верно?
Джошуа покоробила его фамильярность. И все же он подумал, что, если бы не волчий блеск в глазах Маннинга, его лицо было бы вполне приятным; только ему нужно побриться и привести себя в порядок.
— Почему вы не хотите пойти со мной? — спросил он так, будто и не слышал про его неприятности. — Вы ведь брат мисс Маннинг. Вам наверняка будут там рады.
— Это длинная история, не хочу сейчас рассказывать. Будьте другом, принесите мне бренди, а потом и поговорим.
Понимая, что настаивать бесполезно, Джошуа повиновался. Он вернулся в дом через дверь, ведущую в сад, взял в гостиной хрустальный графин с бренди и два бокала и накрыл свои трофеи плащом, на тот случай если ненароком натолкнется на Герберта или кого-то еще. Опасался он зря. Сад возле дома был безлюден, никто не крутился у гостиной, никого из слуг поблизости не было. Очевидно, хозяева и гости удалились в свои комнаты, чтобы переодеться к ужину. Спустя полчаса Джошуа вновь был на поляне.
Артур Маннинг сидел, прислонившись к буку, и курил длинную глиняную трубку.
— А-а... — довольно произнес он, потом выхватил у Джошуа графин с бренди и стал пить прямо из горлышка. — Я знал, что на вас можно положиться. Молодчина. Как, говорите, вас зовут?
За время отсутствия Джошуа его развезло от бренди, и, судя по тому, с какой быстротой пустел графин, можно было ожидать, что скоро он окончательно опьянеет, так что и вовсе перестанет соображать. Но пока Артур Маннинг был раскован, словоохотлив, хоть у него и заплетался язык, и Джошуа решил, что сейчас самое время выведать все, что можно.
После нескольких наводящих вопросов Артур охотно рассказал ему про свои невзгоды — правда, описал их в несколько ином ключе, чем Гранджер. В трактире «Лебедь» на Уотер-Лейн в Ричмонде один мошенник (он уверен, что тот использует утяжеленные кости и крапленые карты) обманом вовлек его в игру. Если бы знать, что ему ничего не светит, то ни в жизнь бы не сел играть. Чувство вины за проигрыш побудило его взять в долг у Каролины Бентник. Она сама предложила, буквально навязала деньги; он даже не просил. Он взял их неохотно, с намерением сразу же отдать долг отцу, но на него свалилось новое несчастье. Его ограбили, когда он шел через Шин[10]на встречу с отцом. Разумеется, он не сдался без боя, как лев, дрался с грабителем, чуть жизнью не поплатился. Но самая вопиющая несправедливость: ему никто не поверил! Отец отнесся к нему как к изгою; сестра надулась. Он так был зол на них, что покинул Барлоу-Корт и две недели жил с друзьями в Бате. По возвращении он продолжал сторониться и отца, и сестры, уж больно обижен был за проявленное к нему недоверие. Пусть Джошуа поговорит с караульными в Ричмонде, и они обязательно подтвердят его историю. Сам он намерен любой ценой вернуть долг, хотя пока не знает, где достать деньги.
Джошуа слушал, кивал, издавал сочувственные восклицания, если это было уместно, но одурачен не был. Артур Маннинг, каким он его видел, был распутным пьяницей, лжецом и вором. Он разорил родную семью, обворовал своих близких друзей Бентников, воспользовавшись добротой Каролины. В общем, своего он не упустит.
Тем не менее, когда тот закончил рассказ о своих злоключениях, Джошуа с притворным участием произнес:
— Да, печально, печально. Мне так вас жаль. Столько напастей свалилось на вашу голову. Кстати, вы слышали про Сабину Мерсье и ее дочь?
Артур зловеще хохотнул:
— Да, навели они тут шороху, явившись в Астли так скоро после смерти Джейн Бентник. Хотя старика Герберта я не виню. Красивая женщина, ничего не скажешь. Что до ее дочери Виолетты — изящная штучка, очень изящная. Не пойму, чего ждет старина Фрэнсис. Не по моей же сестре сохнет!
Джошуа опешил:
— Так вы знакомы с Мерсье? Я думал, вы впали в немилость до их приезда.
Артур выпятил подбородок:
— Не-а, последняя беда приключилась со мной две недели назад. Говорю вам, Поуп, в открытую я не могу войти в этот дом. Но это не значит, что я вообще не могу туда войти.
— Что вы имеете в виду, мистер Маннинг? Что вы пробираетесь в дом тайком?
Артур отхлебнул из графина и рассмеялся. Бренди изо рта выплеснулось ему на грудь.
— В некотором роде.
— Как это?
Мутным взглядом Артур уставился в пустоту. Он пускал слюни и уже еле ворочал языком, так что Джошуа приходилось напрягаться, чтобы разобрать его слова.
— Я захожу... иногда... ночью. Клянусь, Поуп, если выдашь меня кому-нибудь, я тебя убью.
— Зачем?
Артур пожал плечами:
— Да так, из любопытства.
Джошуа не поверил ему:
— Вы были у меня в комнате прошлой ночью?
— Может быть.
— Так это вы взяли визитку из кармана куртки? Зачем?
Артур долго не отвечал. Медленно моргая, он облизал губы:
— Искал кое-что. Думал, может, там лежит. Вы шевельнулись во сне, и я испугался, что вы сейчас проснетесь. Карточку по ошибке забрал.
— Так вы искали что-то? Что?
На лице Артура появилось упрямое выражение.
— Я видел, как вы возвращались. Вы что-то несли. Мне захотелось посмотреть, что это.
Джошуа был уверен, что Маннинг лжет. Значит, он был свидетелем его столкновения с незнакомцем на дороге?
— Вы знаете человека по имени Кобб?
Джошуа едва ли мог предвидеть, какой будет реакция Артура Маннинга. В первую минуту тот растерялся, вытаращил глаза, так что Джошуа увидел сеточку вен на его желтоватых белках, потом, словно вопрос неимоверно развеселил его, разразился хохотом. Его безудержный смех громким эхом разносился по округе. Испугавшись, что их могут услышать, Джошуа стал просить его успокоиться, предупреждал об опасности. Все тщетно. Артур уже не способен был понять ни слова из того, что ему говорили.
Наконец он выдохся и начал затихать, но периодически продолжал посмеиваться. Смотрел на свою залитую бренди сорочку и фыркал, словно никак не мог забыть смешную шутку. Постепенно промежутки между вспышками смеха становились длиннее, и наконец он и вовсе затих.
— Мистер Маннинг, — окликнул Артура Джошуа, — ответьте на мой последний вопрос, прошу вас. Вы видели, как я встретился с Коббом? Вы были знакомы с человеком по имени Кобб?
Ответом ему был громкий храп.
Глава 24
Утром следующего дня Джошуа более часа провел в столовой за завтраком, ожидая появления Лиззи Маннинг. Часы пробили девять. Лиззи так и не спустилась, все домочадцы, за исключением Герберта, уже давно приступили к трапезе. Только тогда он осмелился справиться о ней. Каролина в этот самый момент спешно покидала столовую — очевидно, ее спугнул приход Сабины. В дверях она повернулась и ответила ему:
— Мисс Маннинг уехала вчера. Мы ожидаем ее не раньше, чем через неделю, к балу. Всего доброго, мистер Поуп.
Не желая вызывать подозрений, Джошуа сохранял равнодушный вид, хотя это известие его расстроило и поставило в тупик. К Лиззи у него был целый ряд вопросов. Удалось ей поговорить с Виолеттой и ее горничной? Что она выяснила? Почему скрыла, что разбирается в садоводстве? И самое главное, почему уехала, если с легкостью могла остаться, сославшись на то, что хочет продолжить занятия живописью?
После минутного размышления Джошуа поставил чашку с кофе. Что ж, он сам побеседует с Виолеттой Мерсье. Бог даст, ему удастся убедить ее поговорить с ним наедине, и тогда он узнает все, что нужно.
