Лора Роулэнд - Черный Лотос
— Что вы можете сказать о начальнике полиции Ояме? — спросила Рэйко.
— Как последователь, он был весьма ценен и не скупился на пожертвования.
— От такого провидца, как вы, не могло ускользнуть, что он завещал вашей секте двадцать тысяч кобанов. — Рэйко думала выудить у Анраку признание в том, что убийство Оямы было ему на руку.
— Простым смертным не дано знать известного мне, — произнес священник с кроткой улыбкой, означающей для Рэйко недоказуемость его участия в деле.
Не смутившись этим, она сказала:
— В таком случае расскажите, что вам известно о сиделке Тиэ.
— У нее был дар исцелять людей и воля творить добро, — ответил Анраку.
«Должно быть, он слышал об опознании и решил, что отпираться нет смысла, — подумала Рэйко. — Хитер, ничего не скажешь: ни намека на неприязнь к убитым».
— Не знаете ли вы, случайно, чьим был погибший ребенок?
— Понятия не имею, — ответил Анраку.
Его взгляд на мгновение померк, но, прежде чем Рэйко успела подумать о причине, вновь обрел невозмутимость. Ясно было лишь то, что он ей солгал. И все же, допуская, что убийца — Анраку, не стоило забывать о его влиянии в храме.
— Я хочу разобраться, замешана Хару в преступлении или нет, — сказала Рэйко. — Что вы можете сообщить о ее характере?
Все время, пока они разговаривали, Анраку был неестественно недвижим, но сейчас немного расслабился, словно давая отдых напряженным мускулам.
— Какие бы неприятности она ни причиняла в прошлом, мое наставничество искоренило в ней дурные наклонности.
«Не то чтобы Хару это оправдывает, но, может быть, хватит, чтобы убедить Сано», — подумала Рэйко.
Кэйсо-ин беспокойно заерзала.
— Довольно разговоров об убийствах, — сказала она. — Когда меня посвятят в члены Черного Лотоса?
— Прямо сейчас, если угодно. — Единственный глаз Анраку вспыхнул алчным огнем.
Как бы Рэйко ни хотелось расспросить его об Истинном Благочестии и обвинениях против секты, прежде всего требовалось увести мать сёгуна подальше от храма.
— Может, сначала госпоже будет угодно посоветоваться со священником Рюко?
При упоминании своего духовника и любовника Кэйсо-ин задумалась и произнесла:
— Да, пожалуй.
— Тогда давайте вернемся в замок. — Рэйко надеялась, что упомянутый Рюко заподозрит в Анраку соперника за расположение повелительницы и разубедит Кэйсо-ин.
— А пока я распоряжусь послать вам знак моего благоволения, — пообещала та первосвященнику.
— Благодарю от всего сердца. — Анраку поклонился. — И жду вашего возвращения.
На прощание он смерил Рэйко надменным взглядом, словно говоря: «Противься сколько хочешь, все равно будет по-моему».
По дороге через садик к воротам Кэйсо-ин восторгалась:
— Ну разве не чудо этот Анраку? Словно Бог во плоти! И я ему нужна!
«Может, Бог, а может, шарлатан, жаждущий поживиться от славы и могущества Токугавы».
— А вдруг он опасен? — сказала Рэйко.
— Чепуха! — фыркнула Кэйсо-ин.
Подойдя к паланкину, Рэйко спросила:
— Вы не будете возражать, если я не поеду вместе с вами? Мне нужно выполнить одно поручение.
— Как хочешь, — равнодушно ответила Кэйсо-ин.
По крайней мере Анраку заставил ее забыть об увлечении женщинами. Впрочем, Рэйко по-прежнему не оставляла тревога: узнай Сано о том, чего она так счастливо избежала и во что впутала Кэйсо-ин, ей несдобровать. А когда она приказала страже нанять носилки до Синагавы, к ее страхам добавился новый: рано или поздно Сано обнаружит, что она ослушалась его приказа не участвовать в расследовании министра Фугатами.
18
Что бытие, а что небытие?
Не старайся понять или увидеть.
Все вещи есть и нет одновременно.
Лишь просветленному под силу отличить истину от лжи.
— Достопочтенный тесть, мы пришли повидать Хару, — сказал Сано. Они с Хиратой сидели в личном кабинете судьи Уэды. Сам судья расположился за столом, служанка подавала чай. — Как она?
— Пока неприятностей не доставляла, — ответил судья. — Простите, что подвел вас, поселив ее у себя, — добавил он сконфуженно. — Ведь принимать подозреваемых в убийстве против моих правил, а я поддался на уговоры, забыв о мерах предосторожности.
— Знаю. Вашей вины здесь нет. Просто у жены талант — уговорит кого угодно.
Мысль о Рэйко подогрела гнев Сано. И все же, как бы ни был он уязвлен ее нападками и разъярен упрямством, тоска по ней причиняла не меньшие муки. Разве хотел он такого соперничества? А если никто из них не пожелает сдаться, что тогда?
— Надеюсь, у вас не возникло неприятностей из-за этого дела? — забеспокоился Уэда.
— Нет, все в порядке, — солгал Сано. Общественный уклад не поощрял обсуждения личных проблем, и Сано было неловко говорить о них даже с близким другом Уэдой. — Просто жена отчего-то уверена, что Хару невиновна.
— А вы? — Пристальный взгляд судьи подсказал Сано, что тот догадался о разладе между зятем и дочерью, хотя бы по тому, что он избегал произносить ее имя.
— Слишком многое говорит против Хару, — ушел от прямого ответа Сано и поделился с Уэдой вчерашними открытиями. Он не хотел признавать Хару ни преступницей, ни жертвой, опасаясь, что его решение будет скоропалительным, сделанным в порыве гнева и самоутверждения.
Судья Уэда мрачно взглянул на него и сказал:
— Я буду посредником между вами и Рэйко, если хотите.
— Вам незачем утруждать себя, хотя спасибо за столь великодушное предложение. — Сано был признателен тестю, но при мысли, что тому придется улаживать их с Рэйко семейные дела, которые он, Сано, оказался не в состоянии утрясти, его охватил стыд. — Уверен, она образумится, когда узнает все детали случившегося. Некоторые из них мы намерены получить от самой Хару сегодня же.
Уэда поднялся.
— Я отведу вас к ней.
Они проследовали в частные покои особняка. Перед дверью одной из комнат торчал одинокий стражник. Сано тотчас узнал эту комнату — в девичестве здесь жила Рэйко. У входа судья произнес:
— Хару-сан, к тебе гости.
Заглянув внутрь, Сано застал Хару у туалетного столика. Ее волосы уложили в затейливый узел, они были усыпаны искусственными цветами, а одета она была в бледно-зеленое кимоно с бордовыми астрами. Хару стало не узнать — с белым кукольным личиком и алыми губами она выглядела куда старше своих лет и прелестнее, чем прежде. На полу повсюду валялись брошенная одежда, коробочки из-под сластей и шкатулки с туалетными принадлежностями.
Увиденное привело Сано в бешенство. Четыре человека погибли, включая ее собственного мужа, а Хару знай себе прихорашивается, пользуясь щедростью Рэйко.
Но вот она заметила Сано с Хиратой и ахнула в ужасе.
— Сёсакан-сама хочет потолковать с тобой, — сказал судья.
В его тоне, мягком для постороннего уха, Сано уловил нотку неприязни и понял, что тесть на его стороне. Когда судья удалился, Сано подсел к Хару.
— Похоже, ты пришла в себя, — сказал он.
Хару, должно быть, почувствовала его враждебный настрой — тотчас съежилась, обхватив себя за плечи, словно страх вернул ее в детство. Эта внезапная перемена разъярила Сано еще больше. Притворщица строила из себя маленькую, чтобы избежать наказания!
— Ты, наверное, уже вспомнила обо всем, — продолжал Сано. — Расскажи нам, что случилось в ночь перед пожаром.
— Я… я уже говорила Рэйко-сан, что ничего не помню, — пробормотала Хару, озираясь по сторонам, как бы в поисках Рэйко.
«Нет, этой дружбе пора положить конец», — подумал Сано, негодуя на них обеих.
— С ней можешь хныкать сколько угодно. Сейчас отвечай мне. Итак, что случилось?
— Не знаю! — Хару, дрожа, отпрянула.
— Что ж, попробуем вспомнить детство. Поговорим о твоих родителях.
Хару насторожилась.
— Они давно умерли.
— Поплачься кому-нибудь еще, — презрительно бросил Сано. — Я только вчера с ними виделся. Что, забыла, как тебя выгнали из дому? Или думала, никто не узнает?
— Неправда! — Хару с надеждой покосилась на дверь, но там стоял Хирата. — То есть…
— Почему ты назвалась сиротой? — спросил Сано.
Хару облизнула губы.
— Мне хотелось, чтобы в храме меня пожалели и взяли к себе.
«Расчетливая лгунья», — с отвращением подумал Сано, а вслух сказал:
— И не жаль тебе мужа, которого ты спалила в его собственном доме?
Хару не на шутку перепугалась.
— Это не я! — вскричала она неестественно звонким голосом, не вязавшимся с ее заверениями. — Это вышло случайно!
Сано встал, взирая на нее сверху вниз.
— Пожар начался в спальне твоего мужа. Спаслась только ты, чему не стеснялась радоваться. Отвечай: чем несчастный старик заслужил такую смерть?
