А. Веста - Доля ангелов
Он отогнул ворот шинели. На его шее чернела борозда:
— Хотел повеситься, но ремень оказался слишком широким. Завтра убьют. Все будет оболгано — и мое имя, и жизнь, и смерть. Блюхер, тевтонская свинья, предлагал мне сотрудничать с большевиками. Я сказал ему по-немецки, что любая сделка с нечистью уже бесчестие. Вот колчаковцев жаль. Хорошие были солдаты… А, плевать… Все равно расстрел, — пробормотал он и пальцами разорвал подкладку шинели. Он достал из обрывков ватина что-то слабо мерцающее в лунном свете. В его руке был перстень с крупным камнем.
— Это перстень Чингисхана, ключ Шамбалы. Два раза я посылал гонца в Тибет. Первый раз он привез мне только верительные грамоты тибетских лам, второй раз не вернулся вовсе. Живой Бог, ты обманул меня!
Он негромко засмеялся. Зловещий смех, похожий на кашель замер. Сжимая в кулаке перстень, он всматривался в камень:
— Смотри, на нем проступает кровь. Грядет великая война. Европа обречена. Желтолицые орды пройдут по Европе, копыта их лошадей вытопчут ваши города. Я вижу, как поднимается Великий древний Китай. Я не умру! Я обязательно приду туда, чтобы возглавить новый крестовый поход, поход желтой веры. Мы сравняем с землей ваши прогнившие церкви и города, мы очистим человечество от сорняков, и наше знамя, вымоченное в ритуальной крови, заплещет на всех континентах! После того как священный круг замкнется, мы с тобой вернемся в Агарти! Мы будем носить белые одежды, говорить на санскрите и жить по принципам Ригведы. Мы обретем забытый Европой закон! Вечный закон, растворившийся в водах Ганга и Индийского океана, восторжествует… Я вижу воинов, много воинов! Их черные с золотом стяги плещутся на ледяных ветрах. Ты говоришь, они мертвы?
Да, это армия мертвецов, это моя дикая охота, дивизия призраков, и я снова веду их на Ургу…
Он почти насильно вложил в мою ладонь тяжелый, теплый перстень:
— Рубин приведет тебя в царство Агарти. Там, на вершинах, ты найдешь людей, которые еще не забыли своих арийских предков. На границе Индии и Китая возродится великая империя и вновь засияет свет Севера!
Передо мной стоял ледяной воин с прожигающим насквозь взглядом пророка. Я догадывался, что этот человек давно безумен, но ему надо было выговориться в эту свою последнюю ночь.
— Я хотел создать новую монархию от Китая до Каспийского моря. Я строил свою империю на принципах Чингисхана. Он делил человечество не по цвету кожи или принадлежности к вере, а по природным качествам. Человечество разделено на неравные части. Есть люди „длинной воли“, герои и рыцари. Есть трусливые эгоисты, двуногие животные. А есть и третьи: это жестокие и умные бесы, погибель Земли.
Он заметался по камере, ощупывая и простукивая стены:
— Бежать! Бежать… Нет, отсюда уже не выбраться, завтра нас обыщут, перстень найдут и тогда… Ты еще молод, у тебя гибкие кости. Ты пролезешь здесь.
Он показал на узкую щель под самым потолком:
— Становись мне на плечи, когда эти холуи хватятся, будет поздно. Ты вернешь перстень ламам. Я расскажу тебе, как туда добраться. Нет, я уже не помню дорогу… Ничего, перстень сам поведет тебя. Однажды семьдесят пуль изрешетили мою шинель и седло, но перстень был на моей руке, и ни одна пуля не коснулась тела.
Он подсадил меня, и я сумел, подтянувшись на руках, протиснуться в узкое зарешеченное подвальное окно и змеей выползти наружу. Где-то очередями строчил бессонный „Ундервуд“, выстреливая бесчисленные циркуляры. Оглядевшись, я увидел у коновязи привязанных лошадей. Двое красноармейцев спали, сидя на седлах и привалившись к стене. Я осторожно отвязал дальнюю лошадь, тихонько отвел ее в сторону и медленно проехал мимо сонных часовых.
Полгода я проскитался по тайге. Вышел к Кондяковским приискам и там остался до осени. Перстень был со мной. Несколько раз жизнь моя висела на волоске, но я уходил живым.
Когда ты прочтешь, это письмо, меня уже не будет в живых. Помни, Вера, перстень должен вернуться в Тибет…»
Глава 16
Голова ведьмы
Он поднял голову Медузы
Стальной стремительной рукой.
Н. ГумилевВ кабинете Отто Юльевича полыхал камин: особенно манящий и живописный после сырости октября. Маша грациозно устроилась на шкуре, обхватив колени:
— Взгляните на этот перстень, Отто Юльевич.
Старик внимательно разглядывал перстень:
— Перстень, как две капли воды похожий на этот, хорошо известен на Востоке. Несколько столетий эта реликвия оберегала монгольское войско от поражения, ею благословляли народ. После долгой молитвы на поверхности камня проступали огненные письмена. Богдыхан читал их и провидел судьбы целых народов. Русский император Александр I отрядил к живому Будде гонцов, чтобы узнать свою судьбу. Богдыхан по камню предсказал, что царь окончит свою жизнь в скитаниях и забвении. И это предсказание сбылось, если допустить, что сибирский старец Федор Кузьмич действительно был русским государем.
Буддийские трактаты о перстне утверждают, что он может концентрировать волю человека и резать металл, как лазерный луч. Он мог стать совершенным оружием, но не всякий способен владеть им. Возможно, именно такой кристалл и был магическим оружием ариев — легендарной «Астра-Видья». Это оружие «обращало в пепел сто тысяч человек и слонов так же легко, как и одну крысу». Видимо, при посредстве перстня можно вызвать пирокинез. Вы никогда не задумывались, почему на военной форме установлено множество металлических отражателей и зачем солдат заставляют начищать до зеркального блеска пряжки ремней, кокарды и пуговицы?
— Это же защита от лучевого оружия! — догадалась Маша.
— Да, вернее тысячелетняя память о нем. Помните, как победил Медузу Горгону греческий герой Персей? Он отразил своим щитом ее смертоносные лучи. Раньше вместо отражателей использовались разноцветные кристаллы и маленькие зеркальца. И вы утверждаете, что это перстень Царя Мира? Нонсенс! Как оно могло попасть к вам?
— Это наследство Оскара Тайбеле.
— Мышиный король! Не может быть!
Старик сердито зашуршал бумагами на своем рабочем столе.
— Чепуха… Еще один розыгрыш старого факира, — Отто Юльевич брезгливо морщился. — Он о чем-то таком намекал мне в своих безумных письмах. Но я не верил ни одному слову. Перстень исчез из буддийской сокровищницы в Такуре. Известно, что барон Унгерн, которого на Востоке до сих пор считают девятым автарой и Белым Богом, получил от Живого Будды крупный золотой перстень с великолепным рубином. Но если в ваших руках, и вправду, Ключ Шамбалы, тогда… Тогда вам предстоит восстановить древнюю цепь и дойти до Тибета…
В одном из горных монастырей я видел ларец из слоновой кости. На крышке вырезана «ваджра» — знак из сплетенных молний. А в ларце хранился берестяной завиток с посланием таинственного учителя и картой-диаграммой. Текст был написан на двух языках, на древнерусском и санскрите.
— Вы читали его?
— Да, я даже смог его сфотографировать.
Порывшись на полках, Отто Юльевич достал папку с фотографиями.
На темной от времени бересте было прочерчено что-то вроде диаграммы: круг с лучами-радиусами, сходящимися в одной точке.
— Это что, путь в Шамбалу?
— Соблаговолите прочесть «путеводитель», молодой человек, — проворчал Отто Юльевич.
— «Потщитеся соединиться друг другу, братие. Елико бо соединевается кто искреннему, толико соединяется Богови».
— Путь в обитель Духа — это сакральный путь любви к ближнему, — подсказал отставной разведчик. — Один из таких свитков был вручен Николаю Рериху посланцем Гималаев. Послания на бересте носили в своих котомках бегуны-скрытники, посланники староверов. Все указывало на то, что Северная Русь была в тесном общении с загадочной восточной страной: Беловодьем. Так называли горную обитель староверы-бегуны.
— Они несли в Шамбалу послания на бересте?
— Каждый народ нес в Шамбалу плоды мудрости и святости. Калики перехожие, бродячие скоморохи, хлыстовские «Белые Голуби» и мусульманские дервиши-суфии — все это тайные ордена посланников. Но вы правы; идти в такую даль с пустыми руками не имеет смысла. Кстати, берестяная грамота с тибетскими письменами была обнаружена в двадцатые годы прошлого века у костромского крестьянина. Послание нашел Николай Барченко, ученый и философ, первооткрыватель Гипербореи на русском Севере. Он сумел расшифровать послание и сейчас же вышел с ходатайством к советскому правительству о снаряжении похода для поиска Шамбалы. Но все эти подвижки закончились трагически. Барченко был расстрелян, а экспедиция Рерихов в Тибет не увенчалась успехом.
Отто Юльевич умолк, вглядываясь в снежный сумрак. За окном синел ранний вечер, яблони тянули к стеклу свои ветви в снежных цветах.
