Кэролайн Роу - Средство против шарлатана
— Что с тобой такое? — рявкнул вернувшийся в комнату человек со шрамами. Он крепко схватил Юсуфа за руку и встряхнул. — Ты бегаешь, как взбесившаяся кошка. Тебе ведь известно, где Ромеа? Если ты помог ей сбежать, — продолжал он, еще раз больно тряхнув Юсуфа, — я сдеру у тебя со спины твою мавританскую шкуру. Не стой столбом, дурак, неси вино. Скоро выйдут девушки.
Дрожащей рукой Юсуф разлил приправленное специями вино в шесть стаканов, стоявших рядом с кувшином. Он разнес стаканы сидящим, беря по два за раз и стараясь не расплескать. Подав последний стакан, он ринулся к двери.
— Не выйдет! — Человек со шрамом стоял в дверях и снова поймал Юсуфа за руку. — Ты останешься и заберешь стаканы. Тебе не удастся выбраться и предупредить ее. Или спасти свою шкуру. Я буду за занавеской, — добавил он и вышел.
Снова забил барабан. Монотонный голос мага стал громче, превратившись в подобие визгливой мольбы или угрозы, он принялся размахивать руками над жаровней у ног, и Юсуф, заранее предупрежденный, крепко зажмурился.
Но даже сквозь закрытые веки он почувствовал вспыхнувшее пламя. Когда он снова открыл глаза, занавеска на двери была откинута в сторону. Три босоногие девушки в прозрачных нарядах, едва прикрывавших обнаженные тела, вбежали в круг, появившиеся следом трое других опустились на колени позади. Все подняли руки, словно заклиная мага, и оставались в таком положении, пока ослепленные глаза посетителей смогли их увидеть. После яркой вспышки и до появления полуобнаженных танцовщиц все, кто находился в комнате, сохраняли благоговейное молчание.
Три девушки в круге начали раскачиваться в такт барабану, начав какой-то сложный и соблазнительный танец. Потом одна из них оступилась под громкий смех мужчин, и иллюзия была в мгновение ока разрушена. Танцовщицы в ужасе переглядывались, а одна из стоящих на коленях девушек запела слабым, печальным голосом.
— Прелестных духов, которых я вызвал, нельзя выманить из круга без золота, серебра или других монет, — громко произнес маг. И захмелевшие мужчины неловко, с добродушным смехом потянулись за кошельками и положили на пол несколько монет.
В комнату опять пробрался человек со шрамами и больно ухватил Юсуфа за руку.
— Собери деньги, — прошептал он, — да побыстрее.
Он толкнул мальчика вперед. Юсуф понял, что, возможно, это его единственный шанс. Вместо того чтобы собирать монеты, он бросился ко входу в комнату и выбежал из передней двери, надеясь добраться до лестницы.
Путь ему преградила девочка лет двенадцати-тринадцати в прозрачном наряде.
— Куда ты? — спросила она по-арабски.
— На улицу, — машинально ответил Юсуф на своем родном языке.
Девочка повернулась и уставилась на него.
— Ты не Хасан. Кто ты?
Юсуф испуганно огляделся по сторонам.
— Никто. Просто друг. Он попросил меня занять его место сегодня вечером. Но если я задержусь…
— Иди сюда, — шепнула девочка и втащила его в угол за занавеску. Они оказались в маленькой комнатке, где было полно одежды. — Здесь мы переодеваемся. Луп только что заходил, его не будет какое-то время. Где Хасан?
— На улице, — ответил Юсуф тоже шепотом. — Сбежал. Он хотел…
— Ему повезло, — пробормотала девочка, жестом останавливая Юсуфа. — Надеюсь, он туда доберется.
— Кто ты?
— Ромеа. Я должна играть на флейте, но один из этих, — злобно произнесла она, — пытался схватить меня, наступил на флейту, и теперь она сломана. Где-то здесь есть другая.
— Тебя не могут звать Ромеа. Это христианское имя.
— Сейчас у меня нет времени спорить. Луп вернется через минуту. Давай сюда свою чалму и маску. Где твоя одежда?
— Внизу в маленькой. комнате, там, где кувшины для вина, — ответил Юсуф, снимая ненавистный наряд.
— Там Мариета. Тебе не добраться. Выйдешь через парадную дверь.
— Но как же моя одежда! — ужаснулся Юсуф.
— Я принесу тебе ее завтра в десять. На ступенях Сан-Фелью. Жди меня там, а теперь торопись. — Девочка за руку потащила его из комнатки обратно к двери, из которой Юсуф вышел.
Когда они приблизились, изнутри показалась рука и отдернула занавеску. Ромеа втолкнула Юсуфа в арку на другой стороне зала и последовала за ним. Впереди была узкая витая лестница, ведущая на следующий этаж.
— Подожди, пока все стихнет, — шепнула девочка, — а потом беги! — Она повернулась и грациозной, дерзкой походкой направилась в коридор.
Юсуф добежал до первого поворота и прислушался.
— Где ты была? — послышался резкий голос.
— А ты как думаешь? Один из этих типов попытался получить бесплатный образец и сломал мою флейту. Али пошел посмотреть, нет ли в моей спальне запасной. Я как раз собиралась поискать в комнате для переодевания. Скажи Марии, чтобы снова начала петь.
И тут жалобные звуки деревянной флейты заполнили коридор и поплыли по лестнице. Юсуф пригнулся и выглянул за угол. В коридоре никого не было, кроме Ромеа, стоявшей перед занавешенной дверью, ведущей в комнату. Она отвела от флейты руку и повелительным жестом велела ему уходить. Юсуф помахал в ответ и, стремглав, помчался в ночь в своем ало-золотом наряде.
Глава пятнадцатая
Юсуф добрался до ворот дома весь запыхавшийся, испытывающий дурноту и ужасное смущение. На улицах путь ему то и дело преграждали пьяные болваны и грубые, дерзкие женщины, провожая его громкими взрывами смеха и непристойными намеками. Теперь ему хотелось только забраться в постель, и, несмотря на поздний час, он вытащил Ибрахима из каморки, чтобы тот его впустил. Юсуф сжал зубы и постучал, затем дернул за колокольчик. Через мгновение он увидел шагавшего по двору Ибрахима.
— Прости, что так поздно, — пробормотал он, глядя в землю.
— Поздно? — удивился Ибрахим. Он приоткрыл ворота и отнес замечание Юсуфа к тому богатому миру вопросов без ответа, которые каждый день появлялись в его жизни.
Юсуф пожелал ему спокойной ночи и помчался через двор к своей комнате, недоумевая, что делать со своим одеянием. Не может же он разгуливать в алом наряде с медными побрякушками, пока Ромеа не принесет ему рубашку и штаны. Если, конечно, принесет. И ему нельзя идти в Сан-Фелью в одной рубашке. Возможно, у мальчика в кухне есть что-нибудь, но Юсуф знал, что единственной одеждой паренька была та, что на нем. Может, у Ибрахима есть старая туника, и он ее ему одолжит. Юсуф остановился перед дверью, раздумывая, стоит ли ему еще раз тревожить слугу.
Потом он сообразил, что что-то не так. В кабинете хозяина горел свет. Он очень редко засиживался допоздна, и Юсуф никогда не видел, чтобы его господин зажигал свечу или лампу, если только в комнате не было других людей.
Дверь открылась, и со свечой в руке появилась Рахиль.
— Вернулся, — сказала она, поднимая свечу, и тут же засмеялась. — Что это на тебе? Вот так помощь другу. Ты ходил на ярмарку в этом костюме? Не надо было лгать, Юсуф.
— Нашла, Рахиль?
Сейчас Юсуфу меньше всего хотелось слышать голос хозяина со ступеней лестницы.
— Да, папа. Сейчас принесу. И тут Юсуф в маскарадном костюме. Если бы ты его видел! — Рахиль схватила Юсуфа за руку, ту самую руку, что уже была в синяках от цепкой хватки человека со шрамом, и потащила через двор вверх по лестнице, словно охотник редкую добычу. Она втолкнула его в теплую, уютную гостиную, залитую светом от пламени очага и множества свечей. — Вот он. Весь в алом и золотом по случаю праздника!
— Простите, что так задержался, — еле слышно произнес Юсуф.
— Задержался? Тебя не было не больше часа, правда, дорогая?
— Верно, — согласилась Юдифь, в ужасе разглядывая мальчика. — Так и есть.
— Часа? — На лице Юсуфа отразилось удивление. — Мне показалось, что я провел там полночи.
— Зато успел потерять свою одежду, — заметила Юдифь. — Где она? И откуда у тебя этот костюм?
Юсуф неловко переминался с ноги на ногу, внезапно ощутив тяжесть во всем теле и непреодолимую сонливость.
— Трудно объяснить, — начал он.
— Попробуй, — ответила Юдифь.
— Да, госпожа, — покорно согласился мальчик. — Я помогал другу. Это его костюм. Сегодня вечером мне пришлось занять его место, а одежду мне вернут завтра утром в десять часов на ступенях Сан-Фелью. Господин, я видел мага и его слугу, а также церемонии, которые они устраивают.
— Гиллема де Монпелье? — тут же спросил Исаак.
— Я не знаю его имени. Хасан называл его магом. Или хозяином.
— Где проходили эти церемонии? Нет, — Исаак поднял руку, — я хочу, чтобы ты рассказал мне все по порядку, но не сейчас. Тебе не холодно?
— Холодно, — вмешалась Юдифь, — на нем эта тонкая дурацкая рубаха, и он весь дрожит. Садись у огня, а я пойду поищу тебе одежду. Рахиль, помоги мне. Возьми свечу. — И мать с дочерью вышли из комнаты, оставив Исаака наедине с учеником.
