Роберт Гулик - Красный павильон
Он взял новый лист бумаги и сочинил письмо к Тао Пен-тэ, в котором сообщал ему, что убийца его отца установлен, но что он умер после мучительной продолжительной болезни. Он добавил: «Так Провидение воздало ему за зло, причиненное вам, и ничто больше не препятствует более тесному союзу между домами Тао и Фенга, союзу, который скрепит старую дружбу».
Он запечатал оба письма, поставил на них отметку «лично». Затем свернул свои официальные протоколы вместе с письмами и положил объемистый свиток в рукав. Поднимаясь со стула, он сказал Ма Джунгу:
— Мы поедем домой через Чин-ва. Там я передам мой отчет магистрату Ло.
Они вместе вышли в холл, Ма Джунг нес седельные вьюки.
Судья Ди расплатился с хозяином и попросил срочно доставить письма Фенг Дэю и Тао Пен-тэ.
Как только они вышли на передний внутренний двор, чтобы сесть на лошадей, с улицы послышались резкие металлические звуки гонгов и громкие крики:
— Дорогу! Расступитесь!
Дюжина покрытых испариной носильщиков внесли во двор огромный служебный паланкин. За ним следовал отряд стражи, высоко несшей огромные красные надписи, на которых были полностью начертаны чин и титулы магистрата Ло. Идущий впереди слуга с почтительным поклоном отодвинул дверные занавески, и магистрат Ло спустился, в своем великолепном зеленом должностном платье и в судейской шапочке с пером, обмахивающий себя маленьким складным веером.
Когда он увидел судью Ди, стоящего возле лошади, он быстро засеменил к нему, возбужденно восклицая:
— Мой дорогой Старший Брат, какой ужас! Королева Цветов Райского Острова погибла, и при таинственных обстоятельствах! Вся провинция только и говорит об этом! Я бросился сюда, несмотря на эту ужасную жару. Как только услышал эту страшную весть! Конечно, я и не думал взваливать на вас дополнительную работу.
— Воистину, ее смерть для вас потрясение, — заметил сухо судья.
Ло бросил на него проницательный взгляд. Он сказал весело:
— Я всегда интересуюсь красивыми женщинами, Ди, всегда! — «Вдоль пыльной дороги скучного жизненного пути расцветает та пышная роза, которая омывает путника сиянием своей чистоты и — ти-ти-там! — к сладкому отдыху», — вот какие стихи я недавно сложил. Правда, я до сих пор ищу сильный глагол для последней строки. Хотя неплохо, а? Ну, а что же случилось с этой бедной девушкой?
Судья Ди передал ему свиток документов.
— Все здесь, Ло. Я думал проехать через Чин-ва, чтобы передать вам эти документы, но вы позволите мне передать их вам здесь и сейчас? Я очень хочу поскорее попасть домой.
— Конечно! Пожалуйста, — Ло захлопнул веер и запихнул его небрежно за воротник за головой. Затем он быстро развернул бумаги. После того, как он просмотрел первый протокол, он закивал головой и сказал:
— Я вижу, вы подтвердили мой вердикт о самоубийстве академика. Обычное дело. Как я вам и говорил.
Он стал читать протокол, касающийся смерти Королевы Цветов. После того, как он удостоверился, что его имя не было упомянуто в связи с ней, он одобрительно закивал головой, свернул все документы и сказал с довольной улыбкой:
— Превосходная работа, Ди! И притом умело написанная. Я могу послать протокол префекту неизменным, — точнее, практически неизменным. Стиль кажется немного тяжелым, если можно так выразиться. Я его немного оживлю в некоторых местах, сделаю легче для чтения. Вы знаете, современный стиль — вот что теперь любят столичные чиновники. Мне сказали, что можно даже вставлять немного юмора — очень смягченного, конечно. Я, конечно, не забуду упомянуть о вашей ценной помощи.
Кладя бумаги в рукав, он оживленно спросил:
— Ну, а кто был причиной смерти Королевы Цветов? Полагаю, что вы заперли его в тюрьму?
— Когда вы прочтете конец моего протокола, — ответил спокойно судья Ди, — вы увидите, что Королева Цветов умерла от сердечного приступа.
— Но все говорят, что вы отказались подтвердить вердикт чиновника дознания! Они называют это тайной Красного павильона. О, Всемогущее небо, Ди, вы же не хотите сказать, что я должен продолжать расследование?
— В этом, действительно, есть что-то таинственное. Но мой вердикт об этой несчастной смерти достаточно подтвержден доказательствами. Вы можете отдыхать и быть уверенным, что высшие власти сочтут дело закрытым.
Ло вздохнул с неприкрытым облегчением.
— Осталось сделать только одну вещь, — продолжал судья Ди, — среди бумаг вы найдете признание антиквара Вен Яна. Он давал ложные показания суду и мучил куртизанок. Он заслуживает телесного наказания, но это может убить его. Я предлагаю, чтобы вы ставили его к позорному столбу каждый день, с табличкой, что он условно приговорен, и что он будет телесно наказан, как только на него поступит новая жалоба.
— Я с удовольствием сделаю это! У негодяя есть тонкий фарфор. Но цены на него ужасные. Я полагаю, что теперь он их снизит немного. Ну, очень вам обязан, Ди. Жаль, что вы уже уезжаете. А я здесь немного могу остаться, чтобы… э… чтобы пронаблюдать за последствиями этих дел. Вы уже видели новую танцовщицу, которая вчера приехала сюда? Нет? Говорят, она чудо как хороша, необыкновенное мастерство, и к тому же прекрасный голос. А фигура…
Задумчиво улыбаясь он потеребил свои усы, элегантно подняв маленький палец. Вдруг он внимательно посмотрел на судью. Подняв брови, он высокомерно добавил:
— Хотя я очень разочарован, что вы не добрались до сути той тайны Красного павильона, Ди. Боже мой, Ди, ведь вы имеете репутацию самого умного судьи во всей провинции! Всегда думал, что вы раскрываете убийства и все прочие дела как нечего делать, так сказать!
— Репутации не всегда основаны на фактах, — заметил судья, грустно улыбаясь. — А теперь я уезжаю обратно в Пу-янг. Пожалуйста, как только будете там, заходите ко мне. Всего наилучшего!
