Жозе Душ Сантуш - Кодекс 632
Шведка принялась с задумчивым видом перелистывать блокнот с вариантами решения.
— А когда ты собираешься применить таблицу к своему шифру?
Томаш поставил чашку на столик и печально развел руками.
— Уже применил.
— И как?
— В нем чаще всего встречается буква е, всего пять раз. За ней идут а, о, u, каждая по три раза. Я попробовал заменить букву е на a, самую распространенную в португальском, о, соответственно, на r, u на s. Но ничего не вышло.
— Ну хорошо, если у нас ничего не вышло, но мы точно знаем, что самая распространенный в этом шифре знак — е, почему бы не допустить, что сообщение написано не на португальском, а на каком-то другом языке?
— Потому что это означало бы, что мы имеем дело не с замещающим шифром, а с…
И он замолчал, потрясенный собственной догадкой.
— С чем? — спросила Лена, призывая профессора завершить начатую фразу.
Томаш застыл на месте, зажав рот ладонью. В его глазах отражалась лихорадочная работа мысли.
— С чем? — нетерпеливо повторила девушка.
Норонья смерил ее рассеянным взглядом.
— Как ни странно, именно с этим.
— С чем этим?
Но внимание Томаша уже переключилось на заветный блокнот.
— Как ни странно, это действительно не замещающий шифр.
— Отлично. Так что же это, в конце концов?
Но Томаш, не отвечая, лихорадочно считал знаки.
— Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь… — бормотал он вполголоса, водя пальцем по столбикам, и наконец объявил: — Четырнадцать. — Отметив в блокноте полученное число, Томаш стал считать заново. — Раз, два, три, четыре, пять… Тринадцать, — объявил он, не забыв подписать новое число под предыдущим. Затем Норонья снова открыл книгу и углубился в изучение частотной таблицы. — Вот оно! — воскликнул он внезапно, торжествующе вскинув руки.
— Что оно? — растерянно спросила Лена.
Томаш ткнул пальцем в правый нижний угол таблицы.
— Видишь?
— Да, — ответила девушка. — Сорок восемь процентов. И что все это значит?
Томаш улыбнулся.
— Это доля гласных в текстах на португальском языке.
— Как это?
— Количество гласных букв в любом португальском тексте составляет сорок восемь процентов, — Томаш пребывал в счастливом возбуждении. — Понимаешь? Столько же только в итальянском. У испанцев сорок семь процентов, у французов сорок пять, у англичан и немцев по сорок.
— Но при чем тут шифр профессора Тошкану?
— Знаешь, сколько в нем гласных?
— Сколько?
— Четырнадцать. А согласных тринадцать. Гласных больше половины. — Его глаза радостно блестели. — Ты понимаешь, что это означает?
— Что сообщение написано по-португальски?
— Возможно, — кивнул Томаш. — Но дело в другом. Когда в зашифрованном послании, написанном на европейском языке, например, португальском, преобладают гласные, это означает, что мы имеем дело не с замещающим шифром, а с подстановочным. Другими словами, с очередной анаграммой.
— Извини, но я что-то никак не ухвачу ход твоих мыслей.
— Все очень просто. В замещающей шифровке большая часть гласных заменяется согласными. Скажем, е превращается в х. В этом случае в нашем ребусе зашкаливало бы количество иксов. Но ничего подобного. Наоборот, гласных больше, чем согласных. Следовательно, их ничем не подменяли, а скорее всего, меняли местами. Шифровальщик использовал принцип анаграммы.
— Как с Молоком?
— Приблизительно. Хотя на этот раз решить задачу куда сложнее. Профессор позаботился даже о том, чтобы замаскировать анаграмму под замещающий шифр.
Лена отпила кофе.
— Частотная таблица может помочь?
— Нет, для таких шифровок она не годится. Но мы, по крайней мере, выяснили, с чем имеем дело.
— И что теперь?
— Сначала я постараюсь понять, есть ли в сочетании гласных и согласных хоть какой-то смысл. Так мы сможем узнать, каким методом перестановки пользовался Тошкану. В случае с Молоком она была симметричной, зеркальной. Здесь никакой симметрии не наблюдается. Смотри. — Томаш прочел первую линию первого столбика справа налево. Ouq. Полная бессмыслица. — Пожав плечами, он обратился к первой строфе второй колонки. — Ele. Ну вот, уже ближе. Правда, в третьем столбике получается aft, опять какая-то абракадабра.
— А если попробовать снизу вверх?
— Принцип может быть любым. Слева направо, сверху вниз, снизу вверх, змейкой, зигзагами, по диагонали…
— Qldut, — прошептала Лена, скользя глазами по первой колонке снизу вверх. Затем попробовала в противоположном направлении: — Tudlq.
Норонья еще раз внимательно изучил шифровку, кивнул собственным мыслям, словно приняв важное решение, и взялся за карандаш.
— Попробуем объединить два столбика.
Томаш переписал колонки ребуса на чистую страницу пятью строками по шесть знаков. Вышло нечто весьма туманное:
Q U O Е L E L A E F T A D O C O Р 5 U A C U Е 4 Т N Е D N 5— Quoele, — прочла Лена первую строку справа налево, недовольно поморщилась и попыталась зайти с другой стороны: — Eleouq.
— Все не то, — Томаш с досадой тряхнул головой.
— Laefta, — не сдавалась шведка. — Atfeal.
Пока Лена пробовала разные комбинации, Норове шил попытать счастья с диаграммами и триграммами. В португальском языке, как известно, есть пять общеупотребительных диаграмм: es, os, de, as и ro. Оставалось выяснить, встречаются ли такие пары в зашифрованном послании. При ближайшем рассмотрении ни es, ни os, ни as, ни ro отыскать не удалось; de тоже не оказалось, если не считать ed в предпоследней строке по горизонтали. Справа налево получалось 5ndent, очередная бессмыслица. Оставалась еще хрупкая надежда на триграммы. Томаш отлично помнил, какие тройственные сочетания букв встречаются в португальском чаще всего: que, ent, nte, des и est. Из них в послании встречалась только ent, все в той же предпоследней строке, если читать справа налево. 5ndent.
— Ага, — отметил Томаш почти автоматически. — Снова эта строчка.
Такое совпадение едва ли было случайным. Одна из самых распространенных португальских диаграмм оказалась в одной строке с самой употребительной триграммой. Томаш стал перебирать португальские слова с суффиксом dent. Их было немало. Independente.[30] Correspondente.[31] Intendente.[32]
— Dut, — упрямо повторяла Лена, перейдя от горизонтали к вертикали. — Tud.
Было решительно непонятно, куда девать лишнюю букву n и пятерку. 5ndent. Впрочем, если пятерка была здесь совсем уж не к месту, для n еще можно было найти хоть какое-то применение. Суффиксы dent и ndent встречались во многих европейских языках. Да и в соединении диаграммы с триграммой определенно был смысл. Но остальные строки оставались произвольным набором знаков. В предпоследней строке справа налево получалось eucau, в третьей — pocod. Ровным счетом ничего.
Лена бесцеремонно прервала рассуждения профессора, положив руку ему на колено.
— Вот это место меня возбуждает, — заметила она игриво.
— Какое?
— Вот здесь, — шведка указала на три последних буквы в пятом вертикальном столбце. — Pen. — Ее губы изогнулись в распутной улыбке. — Что если это начало слова penis?
Томаш усмехнулся.
— Чертовка.
Он машинально пробежал взглядом по тексту ребуса, чтобы проверить, не притаился ли где-нибудь слог is, который можно было бы присоединить к pen.
Томаш прочел каждую строку сверху вниз, потом справа налево. Да так и застыл, разинув рот, не смея поверить глазам. Pendent. Слоги реп и ndent легко соединились в одно слово. Получилось pendent. Норонья поискал окончание е, которое можно было бы добавить к полученной основе, и обнаружил его в конце первой строки. Оставалось только подчеркнуть расшифрованное слово:
— Вот оно! — Томаш почти кричал, охваченный радостным волнением. — Наконец-то!
— Что? Покажи!
— Шифр. Я нашел ключ к шифру! Видишь подчеркнутые буквы? Pendente. Здесь написано pendente.
Лена заглянула ему через плечо.
— Да, действительно. Здесь и вправду написано pendente. — Она недоуменно вскинула бровь. — Только буквы почему-то идут не по порядку.
— Это заданное направление, — с готовностью пояснил Томаш. — Двигаться надо по вертикали сверху вниз и по горизонтали справа налево до середины строки, потом слева направо. — Он опять схватил карандаш. — Так-так, посмотрим. Если пойти вниз от слова pendente, получится а545. Вместе это будет pendente а 545. Пойдем дальше. А дальше идет efoucault. Хмм. — Он задумчиво потер переносицу. — Попробуем прочесть все вместе: е foucault pendente а 545.
