Александр Асмолов - Царское имя
Это была не Лиза.
Глава VIII
– Ты так и не объяснил, откуда у тебя новая машина, – Варя вопросительно взглянула на Ивана.
– Взял напрокат, – коротко бросил он, сосредоточившись на движении по шоссе.
– А «Фокус»?
– После того как ночью Вик засек его, я решил отправить своего «горбунка» в карантин.
– Что за карантин? – девушка не сдавалась.
– Позвонил ментам и пожаловался, что какой-то наглец припарковал машину прямо под знаком «остановка запрещена» у дома мирных жителей… Приехал эвакуатор и забрал мой «Фокус» на штрафную стоянку. Теперь он под охраной доблестных хранителей закона.
– Зачем?
– Покопаться в нем или что-нибудь установить теперь сложнее, да и не пропадет. А нам можно пока и на этом «Рено» покататься… Кстати, как тебе «Лагуна»?
– Ничего, но «Фокус» был лучше…
– Не подлизывайся, я сам к этой никак не привыкну, но несколько дней придется потерпеть.
– А мы куда-то торопимся? – Варя вопросительно взглянула на Ивана.
– Да, – Иван был сегодня явно не расположен к разговорам.
Девушка помолчала немного, потом решила сменить тему.
– Позвонил бы минут за двадцать, – упрекнула она. – Я бы привела себя в порядок.
– О звонках пока придется забыть.
– Уходим в подполье?
– Нет. Едем в Данилов монастырь.
– По-моему, это в другую сторону.
– Я говорю о Троицком Данилове монастыре.
Девушка замолчала, обдумывая ситуацию, а синяя «Лагуна» тем временем пронеслась по мосту над кольцевой автодорогой, оставляя столицу позади. Ранняя весна уже тронула зеленью поля и голые ветки деревьев в перелесках, рощицах и лесополосах, вытянувшихся вдоль трассы. Дачники, используя выпавшие праздничные дни и хорошую погоду, отдыхали на своих участках. Через опущенные стекла машины потянуло дымком. Москвичи перестали использовать свои приусадебные участки под огороды. Теперь на дачи все везли с собой из больших супермаркетов. Даже упакованные в большие пакеты вязанки дров или уголь. Рассаживались на складных стульчиках вокруг костров и мангалов с шашлыками, а то и модных барбекю, обсуждая проблемы быстро растущего бизнеса, хитросплетения взаимоотношений в компаниях и закусывая по русскому обычаю всем, что Бог послал.
Варе припомнилось, как они с мальчишками со двора тоже ходили в летние каникулы за город. Только не в лес или на дачу, а в маленькую бухточку, отгороженную двумя скалами, далеко выступавшими в море. Наравне с мальчишками она ныряла за мидиями и крабами. Потом добычу жарили на пылающих углях и ели подгорелую мякоть. Клешни крабов разбивали камнями, а ракушки от жара открывались сами. Это осталось в памяти навсегда. Вкус маринованных моллюсков, что теперь продают в красивых баночках, не идет ни в какое сравнение. В детстве все было иначе: и море, и звезды, и песни под гитару. Мама до сих пор ждет ее в Геленджике… Как давно это было, но с тех пор она всегда стремилась жить в такой же маленькой бухточке, отгороженной от всего мира большими, надежными скалами. Почему-то в ее детских мечтах не было красивых домов и дорогих, поблескивающих никелем машин. Это никогда не было важным. Варя хотела жить в своем маленьком мире, но ветры чужих невзгод то и дело врывались с жизненных просторов в ее уютную бухточку, увлекая за собой в неведомые дали.
– Эй, ты спишь? – голос Ивана стал спокойнее, даже веселее.
– Дремлю как сурок.
– Американцы вытаскивают сурка зимой из норки, чтобы знать, какая будет весна.
– Меня явно рано вытащили, – сладко потянулась девушка. – Куда ты меня завез?
– Переславль.
– На Украине? – вскинулась Варя.
– Успокойся. Переславль-Залесский. Верст полтораста от Москвы.
– А верста чему ровна?
– Пятьсот сажен, или 3500 «аглицких» футов.
– Мне очень стыдно, я только помню, что есть косая сажень, а сколько это, не знаю.
– Темнота, – усмехнулся Иван. – Сажень – это размах вытянутых рук, или три аршина, или 12 пядей, или 48 вершков. Считай, два метра будет.
– А отчего ее перекосило?
Иван по-детски рассмеялся. Искренне и безобидно.
– Косая сажень – это по диагонали, от мизинца левой стопы до мизинца вытянутой правой руки.
– Что же это за монстр, у которого косая сажень в плечах?
– Витязь, а не монстр… Былинный богатырь!
– Меня можно положить в длину на такие плечи. Причем дважды…
Они замолчали, завороженные красивым видом на озеро, неожиданно открывшимся после поворота дороги. На берегу раскинулся город, а на возвышенности поблескивали золотом купола. Лучи заходящего солнца превращали все вокруг в сказочный пейзаж. Удивительна русская природа! Порой невзрачная и неброская, она неожиданно может открыться такой особенной, величественной красотой, что очаровывает навсегда. Спокойная, словно знающая себе цену, она не стремится покорять. Она царствует…
– Вот это да! – восхищенно протянула Варя.
– Наши предки знали толк в красоте, – подхватил Иван. – Это издревле владения князей московских. Юрий Долгорукий основал этот город в 1152 году. Вокруг Плещеева озера столько исторических мест, что и столице позавидовать можно.
– Так это купола Данилова монастыря на берегу?
– Нет, думаю… Скорее всего, это собор в Переславле-Залесском. Монастырь верст двадцать отсюда.
– Красивое озеро! – девушка не могла оторвать свой взгляд. – Сказочное…
– Наверняка с русалками.
– Почему?
– Наши предки верили, что души неправедно убиенных переселяются в русалок, а вокруг красоты и богатства всегда преступления.
– Ты рассуждаешь, как философ.
Водитель не ответил. Машина свернула, согласно указателю, к монастырю. Ели и березы вдоль дороги плотной стеной скрывали ее от всего мира, давая понять всякому, оказавшемуся на ней, что место особенное. Уединенное.
– Представляешь, – неожиданно начал разговор Иван. – Основатель Троицкой обители Даниил, в миру Дмитрий, родился в Переславле-Залесском в конце XV века. С детства мечтал о монашестве и тайно постригся в Пафнутьевском монастыре недалеко от Калуги. Всю жизнь помогал убогим и бедным, а не ездил на дорогой иномарке, как это делают его последователи сейчас.
Варя укоризненно стрельнула глазами на водителя.
– Он уже был игуменом Горицкого монастыря, но сам ходил по дорогам и собирал умерших, замерзших, а то и просто убитых разбойниками. Сам хоронил несчастных в скудельнице и читал молитвы. Потом на месте этого неофициального кладбища построил деревянный храм Всех Святых. Это и считается основанием Данилова монастыря. 1508 год.
– Ванечка, ты меня иногда просто поражаешь.
– Да, я и сам удивляюсь, почему меня это так зацепило, – задумчиво произнес собеседник, не отрываясь от дороги. – Когда диггер упрекнул меня у того подземного алтаря в невежестве, что-то во мне перевернулось. За несколько дней прочел немало. Урывками. Ночами… А остановиться не могу. Жажда какая-то внутри… И что меня удивляет, никто этого не делает. Все на поверхности лежит. Только руку протяни… Я сам прожил четверть века и не задумывался: откуда мы, русские. Кто мы вообще такие… Это Лиза дала толчок. Если бы не ее похищение, так бы и занимался своими игрушками.
– А ты думаешь, что она здесь?
– Не знаю. Интуиция подсказывает, что мне… нам… необходимо здесь побывать. Да и столица для нас сейчас противопоказана.
– Ты что-то не договариваешь, – насторожилась девушка.
Иван помолчал, потом решился ответить:
– Эти нелюди не только играми с богатенькими забавляются… Я стал свидетелем убийства. Зомбированная брюнетка застрелила какого-то «папика» на свидании с женщиной… Открыто. Хладнокровно. Без тени сомнения… Издалека мне показалось, что это была Лиза… Похожа, но не она.
– И поэтому мы удрали из Москвы?
– Да… – сознался он. – Думаю, поездка в монастырь будет очень кстати.
Пассажир не возражал, а лишь вдумчиво посмотрел на водителя, пытаясь понять, что тот задумал. Тем временем «Лагуна» подъехала к стенам красивого, ухоженного монастыря. Однако по всему было видно, что они опоздали. Экскурсии давно закончились, ворота были зарыты, а внутренняя жизнь монастыря оставалась скрытой от посторонних глаз. Молодые люди вышли из машины и в нерешительности стали изучать расписание возможных посещений.
– Что-то вы припозднились, – низкий уверенный голос заставил их обернуться. – Издалека? – черные умные глаза сухонького старика с окладистой бородою пытливо рассматривали приезжих.
– В дороге задержались, – первой нашлась Варя.
– Машина у вас хорошая, как я погляжу, – старик прищурился. – Грех жаловаться… аль, приключилось что?
– Да мы не на экскурсию, – улыбнулась девушка.
– Приехали, чтобы поговорить с кем-нибудь из местных.
– Вот как, – лукавые глаза старика сверкнули. – О чем же?
– У меня пропала жена, – напрямик ответил Иван.
– И нам кажется, что здесь это можно прояснить.
