Александр Золотов - Прерванный бой
Ее сейчас принесут. Когда меня вызвали сюда, я послал за нею, так как понял, что без нее не обойтись.
— А если хан через лазутчиков поручил Юсуфе украсть Анну?
— Поручение он сделать не мог, так как он впервые увидел Анну всего лишь в день приезда. Если даже хан это сделал, подготовить и совершить похищение за такой короткий срок нельзя.
Поймите правильно, что успех переговоров зависел от многих мелочей, которые размягчили душу хану. Если бы я не выполнил его волю, он перестал бы доверять не только мне, но и князю. Все я делал открыто, не таясь. Кто мог предположить такое развитие событий?
Принесли шкатулку, которая всем понравилась. Цена ее, по общему мнению, даже превосходила стоимость лошади.
— Данила Савич, нам стало известно, что Василко встречался с вашей дочерью. Это, правда?
— Да, об этом мне говорила жена.
— Тогда вы имеете прямой интерес в похищении будущей княгини.
— Я не думаю, что отношения Василко и Пелагеи можно принимать всерьез. Это первая детская любовь, которая загорается и гаснет без следа. Василко, как вам известно, ради Анны оставил мою дочь. Как я мог рассчитывать на возобновление их отношений? Я не заглядывал в душу князя. После похищения он сможет выбрать любую девушку. Мы знаем, что мужчины редко возвращаются к прошлому. Затевать такое дело было бы очень рискованно и без полной уверенности в желаемом результате.
— Извини, Савич, но мы обязаны выяснить все.
— Если понадобиться моя помощь, я сделаю все, чтобы вернуть княгиню.
В связи с тем, что Тулии воевал под началом Юсуфа и длительное время проживал с ним, его привели под стражей к Гавриле и Фоме, но после непродолжительного допроса, участие Тули в похищении посчитали несостоятельным, к тому же он сообщил Гавриле, что Ведун находился на празднике. Тем самым он насторожил охрану, и возможно, спас князя.
* * *Последним решили пригласить князя Юрия. Всем было понятно, что смерть Василко ему выгодна, тем более он не раз пытался вернуть себе власть.
Юрий Владимирович ожидал вызова. Он не знал, что случилось с Ведуном, но предположил, что тому удалось скрыться, иначе его давно бы схватили.
За князем приехал Фома и вежливо попросил проехать с ним. «Просят учтиво, а это означает, что Ведуна они не взяли», — облегченно вздохнул князь.
Он спокойно вел себя во время допроса, на то были очевидные причины. Возможно, в скором времени, он возьмет власть в свои руки и эти люди должны помнить об этом сейчас.
— Мы просим простить нас за беспокойство, причиненное вам, но вы сами понимаете, что мы вынуждены всех допросить, — бас Гаврилы звучал мягким баритоном.
— Я все понимаю, и не держу на вас никаких обид. Делайте спокойно свое дело.
— Что вам известно о покушении на жизнь князя Василко?
— То же, что и всем.
— Указ о выкупе земли породил много противников, которые могли желать смерти князю. Вы знакомы с людьми этого круга и можете что-то знать или слышать.
— Ничего я не знаю и ничего не слышал, хотя у меня был один разговор, но он ничего существенного вам не даст.
— Расскажите нам об этом разговоре подробно.
— Приходил ко мне Никодим, плакался о потере больших денег, но я, чтобы пресечь всякие попытки втянуть меня в темные дела, сказал ему, что удельный князь должен иметь деньги в казне и поступает правильно. Вот и все.
— Мы очень благодарны вам за ваш визит к нам.
Под пытками Никодим и его товарищи сознались, что заговор был, но на князя они не покушались. Всех заговорщиков бросили в яму, до суда, который будут вершить после выздоровления князь Василко или…
А князю становилось все хуже, он метался в беспамятстве, его мучил жар.
Возвращались разъезды, но никакой информации они не привозили. Только десятник разъезда, который вернулся только к вечеру, доложил, что они обнаружили следы двух лошадей.
— Эти следы привели нас к лагерю монгольского хана, убывшего вчера.
— Почему двух лошадей?
— Видимо, второго коня Юсуф прикупил.
— Возможно, с ним был Ведун?
— Нет, лошади все время шли рядом, как в упряжке, а это означает, что всадник был один.
— Вы обращались к хану?
— Нет! Мы поостереглись.
Стало ясно, что покушение и похищение не связаны между собой. Но как вызволить из плена Анну?
— Необходимо догнать хана и потребовать выдачи Юсуфа и Анны, — предложил Терентий.
— Но не перечеркнет ли это наши договоренности? Мы не можем ничего требовать от хана, — запротестовал Фома, — да и нужно ли?
— Ты имеешь в виду, что с Анной за это время могло случиться всякое?
— Даже если ничего не случилось, народ ее теперь может не принять.
— Мы не можем оставить Анну у Юсуфа, нам этого Василко не простит, — сказал доселе молчавший Данила Савич, — я поеду к хану и верну Анну домой. Готовимся к дальней дороге, утром выезжаем.
Спорить никто не стал.
* * *Юсуф спешил оторваться от возможной погони, но ее не было. Анна лежала в гамаке, который закреплен между лошадьми. Она просила вернуться назад, но Юсуф и слышать об этом не хотел.
— Я столько мечтал о побеге с тобой! Я не могу от тебя отказаться. Ты по праву принадлежишь мне. Василко отнял, а я вернул тебя себе.
Чуть в стороне блеснула гладь озера. Юсуф направил к нему лошадей, которые жадно потянулись к воде, но он придержал их, чтобы остыли после трудного перехода. Анна сидела на траве и продолжала просить его вернуться:
— У меня скоро будет ребенок! Зачем ты ломаешь нам жизнь?
— Я пошел из-за тебя на смерть! Ты будешь моей!
Юсуф шагнул к ней. Сил на сопротивление у нее не было.
Юсуфа и Анну задержал конный разъезд, который охранял лагерь Саин-хана. Нукеры приняли их за русскую пару, поэтому без опаски говорили между собой.
— Русская баба очень хороша.
— Давай мужика убьем, а ее заберем себе.
— Надо сначала решить, кому она достанется.
— Сыграем в кости.
Юсуф понимал, что сопротивляться одному против десяти, это верная смерть. Он достал пейцзу и стал кричать на монгольском языке на десятника:
— Посмотри на пейцзу и сопроводи нас к хану, иначе всех вас ожидает смерть.
— Простите нас! Мы приняли вас за урусов.
* * *Саин-хан отправил гонца, к Звяге, чтобы узнать о ситуации в городе. Теперь он наслаждался жизнью, любовался закатом, но его покой нарушил десятник:
— Мы задержали мужика и бабу. У них золотая пейцза.
— Что? Золотая пейцза?
— Да. С летящим соколом.
— Приведи их ко мне.
Юсуф предложил Анне измазать лицо грязью, но она отказалась, так как хан ее знает.
Саин-хан смотрел на Анну и встряхивал головой, будто отгоняя наваждение, но оно не исчезало. Да, это была княгиня, в мужском зипуне, который надет прямо на праздничное платье. Она выглядела устало и едва держалась на ногах. Мужчина смело шагнул к хану, но стража преградила ему путь.
— Кто вы и откуда? — хан сделал вид, что не узнал Анну.
— Я требую, чтобы вы относились к нам хорошо. — Юсуф показал пейцзу.
— Как попала пейцза в твои руки?
— Я десятник войска могущественного Бату-хана, да будет вечное небо над ним, в его рядах я воюю со дня начала похода. Наша сотня попала в засаду урусов и была полностью истреблена.
— Почему же ты не последовал за своими товарищами?
— Лошадь у моего нукера захромала, нам пришлось отстать, а когда настигли свою сотню, все были изрублены. Мы искали наши войска, но русичи выследили и напали на нас. Я израненный попал к ним в плен.
— Ты не ответил, как пейцза оказалась в твоих руках? — перебил рассказ Юсуфа хан.
— Меня заперли в сарае, где находился умирающий купец. В последний свой час он передал пейцзу мне.
— Что же он сказал тебе перед смертью?
— Он сказал, что если он останется жить, то должен выполнить волю Бату-хана.
— Какую?
— Его войска спешили наполнить седельные сумки богатствами вечерних* (Пояснение слова в конце книги) стран, поэтому маленькое княжество, осталось нетронутым, но туда отправили лазутчика, чтобы наблюдать за действиями князя Василко и его войск и определить его возможности и количество богатств.
— Тогда почему ты не сообщил мне о своем существовании?
— Моему нукеру Тули понравилось у русичей, и он отказался выполнить мои распоряжения.
— Я видел этого предателя, но почему ты его не убил?
— Я не хотел, чтобы подозрения пали на меня. Тем более он ни о чем не догадывался.
— Чем ты занимался у русичей?
— Я благодарю тебя, хан, за подарок, который ты передал через воеводу урусов.
— Какой подарок? — глаза Саин-хан расширились от удивления так, что стали видны зрачки глаз.
— Хан забыл о вазе, принесенной в дар князем Василко?
— Нет, не забыл, но какое отношение ты имеешь к вазе?
