Георгий Метельский - Тайфун над пограничной заставой
— Так точно, товарищ старший лейтенант, — ответил рядовой Гоберидзе. — Родился среди скал, вырос в ущелье на Кавказе. Немножко альпинист...
— Согласен.
Охотников вызывалось много, но начальник заставы, кроме Гоберидзе, отобрал еще двоих — Баулина и инструктора службы собак сержанта Иванова с овчаркой Миртой, которая сидела рядом со своим хозяином и широко зевала.
— С тревожной группой поеду сам. За начальника заставы остается младший лейтенант Невиномысский, — распорядился Бочкарев.
Тем временем старшина успел сходить на склад за веревками. Сержант Баулин подвел оседланных лошадей.
— Спирт, лекарства, бинты, сухая одежда? — спросил Бочкарев.
— Все в сумке, товарищ старший лейтенант, — ответил старшина.
— Тогда двинулись, — сказал начальник заставы и первым вскочил на коня.
Ехали в обход, кружным путем: берег был залит водой, а тропа по верху вела через ущелье, которое не могли преодолеть лошади, и его пришлось объезжать. Было темно, противно выл ветер, шел дождь, и холодные, косо летящие капли били по лицу.
С километр можно было ехать крупной рысью, но потом дорога окончилась и началась каменистая тропа. По ней в темноте лошади шли осторожно.
Солдаты изредка переговаривались.
— Если не снесет волной, определенно продержатся...
— Ежели впервой, то... насмерть перепугаться можно...
— Когда еще этот отлив начнется...
Начальник заставы нервничал. Тревожной группе полагалось действовать решительно и быстро. А тут спотыкаются и скользят кони, и их не пустишь галопом, как в степи. Почему-то вспомнилось, как он ловил нарушителя еще в бытность курсантом задыхаясь, обливаясь потом, бежал ночью, не разбирая дороги, по глубоким туркменским пескам против валящего с ног «афганца». Тогда их тревожная группа задержала контрабандиста, и Бочкарева представили к знаку «Отличный пограничник».
Дождь усилился. Колючие ветки шиповника царапались о полы плаща, мокрые ветки берез хлестали по лицу, то и дело приходилось наклоняться, и начальник заставы решил, что завтра же пошлет кого-нибудь, чтоб срубили эти ветки.
Мысли его все время возвращались к тем троим, застигнутым стихией. Позавчера было новолуние и, значит, сегодня ожидается самый высокий прилив, полная вода наступит около двух часов ночи... Там у себя, в Орловской области, Бочкарев не знал ни «полной воды», ни «прикладного часа», ни «месячного неравенства», ни «дыхания океана», которые имели немалое значение в здешней жизни. Таблица приливов, составленная для охраняемого заставой участка, висела в канцелярии на видном месте в соответствии с ее показаниями назначался маршрут нарядов, составлялся план обороны заставы.
«Прилив еще не окончился, — продолжал думать Бочкарев. — Если их не смыло волнами, они могут быть только в пещере, но и ее скоро зальет». В тихую погоду пещера заливалась не вся, и тогда можно было в ней стоять по грудь, по горло в воде, однако в шторм, в «тайфунчик» волны могли захлестнуть ее целиком, не оставив спасительного пространства под сводом. И несколько часов пробыть в воде! Он вспомнил Третьяковку, «Княжну Тараканову», страшных крыс, в панике взбиравшихся на постель... «Температура воды десять-одиннадцать градусов», — прозвучал в памяти металлический голос «Спидолы».
...Тропа, огибая ущелье, увела в сторону от океана, начались крутые подъемы и такие же спуски, вверх- вниз, вверх-вниз. Бочкарев теперь ехал впереди, наивно полагая, что это ускорит движение их маленького отряда. Но лошадь под ним, не слушаясь понуканий, ступала осторожно, чутьем определяя, куда лучше поставить ногу.
К цели подошли в непроглядной темноте. Начальник заставы засветил фонарь и в пляшущем светлом круге стали видны угрюмые отвесные скалы, белые стволы берез и где-то далеко бегущая навстречу маленькая фигурка ефрейтора Пояркова.
Наряд спешился.
— Товарищ старший лейтенант, на участке границы возле Серых скал обнаружены трое неизвестных...
Начальник заставы не дослушал.
— Знаю... Что нового?
— Ничего, товарищ старший лейтенант. Сначала кричали, потом стихли. Но вроде бы на воде никого не видел.
— Увидишь тут в такой темноте, — сказал сержант Баулин.
— На одной женщине, кажется, была белая курточка... Может, заметил бы, если что...
— Не удалось выяснить, кто такие?
— Никак нет, товарищ старший лейтенант.
Начальник заставы подошел к краю скалы, к самому обрыву, заглянул вниз, но ничего не увидел.
Сильный луч фонаря не смог пробить туман, поднятый остывающей водой океана.
— Покричим!
Они все дружно кликнули что-то вроде «Го-го-го!» и прислушались. Внизу равнодушно и гулко ревела вода.
«Если они не смогли забраться в пещеру, значит, погибли», — подумал начальник заставы, но вслух ничего не сказал, чтобы не расхолаживать бойцов.
— Кто пойдет первым?
— Конечно я, товарищ старший лейтенант, — послышался гортанный голос Гоберидзе.
— Добро... На высоте метров пяти от подошвы уступа должна быть щель — вход в пещеру...
— Я знаю, товарищ старший лейтенант.
— Постарайтесь осмотреть... Сигнализация фонарем, как обычно. Два коротких — вниз, три — вверх. Круговой сигнал — остановка... Повторите!
У моря ветер дул гораздо сильнее и, разговаривая, приходилось напрягать голос.
Отдать приказ было просто, хотя и не так, как могло показаться со стороны. Начальник заставы волновался, он боялся, что с Гоберидзе может случиться несчастье и в этом будет повинен он, Бочкарев. На секунду мелькнула мысль — отказаться на время от попытки спасти людей, не лезть на рожон, не рисковать, а дождаться рассвета, отлива и тогда спокойно и тщательно осмотреть всю скалу — от подножья и до вершины.
«Какая чепуха! — тотчас ответил сам себе Бочкарев. — А вдруг там, внизу, не заблудившиеся туристы, а нарушители границы? Ведь он ровным счетом ничего не знает, у него нет никаких фактов, одни лишь предположения, одна интуиция, которая запросто может подвести... И что тогда?» «Они могут зацепиться за какой-либо уступ. Когда грозит смерть, человек на все способен...» — подумал он, снова допуская, что там не чужие, а свои люди.
Размытое по краям пятно света медленно скользило вдоль кромки обрыва, то теряясь в пустоте, то снова освещая непрочные, слезящиеся камни. Это Гоберидзе выбирал место, откуда начать спуск. Баулин и Поярков укладывали петлями веревку, рыхлой горкой лежала она на земле, пятьдесят с лишним метров крепчайшего капрона. Иванов светил фонарем. Кони равнодушно щипали траву. Собака Мирта, привязанная к стволику березки, следила желтыми глазами за тем, что делает ее хозяин.
Но вдруг она навострила уши, ощерилась и натянула поводок, повернувшись корпусом в сторону беспорядочного нагромождения камней. Там проходила короткая, но очень опасная пешая тропа, соединявшая правый фланг с заставой.
— Кто-то есть, однако... — шепотом сказал Баулин.
— Погасить фонари!
Минут черёз пять послышались шорох и стук осыпающихся под ногами камней.
— Стой! Пропуск! — негромко крикнул Поярков.
— Старшина Стародубцев, — раздалось в ответ из темноты.
Старшина, привычно козырнув, подошел к начальнику заставы и отвел его чуть в сторону.
— Корабль послали к Серым скалам, товарищ старший лейтенант... Вот я и прибыл, чтобы доложить. — Голос старшины срывался от усталости и одышки.
— Спасибо, Иван Иванович...
Начальник заставы представил себе, как этот уже не очень молодой человек с не очень здоровым сердцем, поминутно рискуя свалиться в ущелье, карабкался по скользким камням, напрямик, чутьем находя тропу, по которой пограничники ходили только днем, да и то лишь в хорошую погоду. Правда, за пятнадцать лет службы на этой заставе старшина узнал здесь каждый камень, каждую расщелину в скале, но никто не заставлял его, не мог заставить выбрать эту самую опасную дорогу. Он ее выбрал сам и бежал, чтобы скорее сообщить Бочкареву о том, что на выручку идет корабль!
Бочкарев знал, зачем все это делал старшина.
— Когда ожидается корабль? — спросил начальник заставы.
— В четыре двадцать.
Бочкарев посмотрел на часы.
— Без семи три.
— Да, без семи три... — Старшина вздохнул. — И все-таки я бы просил выслушать мой совет, товарищ старший лейтенант.
— Не надо, Иван Иванович... Мы не можем, не имеем права ждать час двадцать семь минут!
— Там геологи... — Старшина показал головой вниз. — Только вчера днем прилетели вертолетом на ихнюю базу.
— Я слышал, как вертолет гудел...
— Я тоже... Один из тех троих — Кудринский Иван...
— Здоровый мужик.
— Ага... Еще геологиня и врачиха или учительница, не понял, попутно с ними летела куда-то на север.
— Откуда сведения?
— Коллекторша из отряда прибегала. Бестолковая... Они совсем в другом месте ищут.
