Вера Юдина - Анатом
В этот момент, луна, все время прятавшаяся за грязными тучами появилась, заливая парк своим мистически жутким светом. Таня бросила взгляд на стоящего напротив нее мужчину и в ужасе вскрикнула, увидев вместо прекрасного и любимого лица своего кавалера, незнакомые, жуткие черты. Она не могла разобрать, кто стоит перед ней, но знала, что он ей не друг.
Тень сделала быстрый выпад вперед, протягивая к девушке свои длинные руки, и попыталась схватить ее в плотное кольцо. Неожиданно в девушке проснулся инстинкт, чувство которое влечет к жизни. Таня резко развернулась и бросилась к выходу из беседки.
Она была уже близка к своему спасению, когда почувствовала зловещее дыхание смерти за спиной, в тяжелом дыхании своего убийцы.
На последнем шаге, девушка поскользнулась и упала. Оказавшись в беспомощном положении, она собиралась закричать, но огромная ладонь грубо закрыла ей рот, и в тот же миг Таня ощутила резкую боль в области виска. Она тихо вскрикнула и навсегда сомкнула свои веки.
Глава 3
После инцидента с княжной, Иштван несколько минут пытался собраться с мыслями. Девушка уже убежала, когда он направился в сторону дома. Проходя по аллее, он явно ощутил, что в темноте кто-то прячется.
Долгие годы службы выработали в нем инстинкт и непревзойденное чувство предостерегающее любую опасность. Но видимо чувства нахлынувшие на него после невинного поцелуя Екатерины Дмитриевны немного притупили его сноровку, и всматриваясь в темноту, Иштван не смог понять откуда исходит угроза. Постояв несколько мгновений, он махнул рукой на странное чувство и решил вернуться в дом.
У входа ведущего в особняк, он задержался, закуривая сигару. Ему необходимо было привести в порядок свои чувства. Он уже докуривал, когда со стороны парка раздался тихий вскрик. Гонимый недавним чувством тревоги, Иштван бросился обратно.
Вдалеке, у пруда он увидел темную фигуру, тащившую на плече какую-то ношу. Иштван окрикнул незнакомца, тот обернулся, на миг лишь замер в удивлении и кинув словно мешок свою ношу бросился бежать к ограде.
Иштван бросился наперерез. Ноги его проваливались в сугробы и застревали в снегу, но радовало его одно — у незнакомца были те же проблемы. Однако когда Иштван был уже совсем близко и в любой момент мог схватить преследуемого сделав резкий бросок вперед, он провалился слишком глубоко. Нога его застряла, и пока сыщик пытался освободиться, неизвестный перемахнул через ограду и быстро вскочил на поджидавшего его рысака и галопом помчался прочь. Иштван успел только достать револьвер, прицелиться, но выстрелить не успел, неизвестный был уже далеко.
— Дьявол! — воскликнул Иштван, выбираясь из сугроба.
Где охрана! Где вооруженные солдаты, охраняющие дом, почему никого нет.
Раздосадованный тем, что упустил преступника, Иштван направился в ту сторону, где неизвестный сбросил свою ношу. Он видел, что в снегу осталась лежать что-то, что с такой легкостью тащил на себе незнакомец. Его подгоняло странное чувство, что ноша может быть слишком ценной, раз преступник позволили себе потратить время на размышление: Бросать ее или не бросать.
Иштван подошел к тому месту, где примерно, по его мнению остался лежать ценный груз, и когда он остановился там, где незнакомец кинул свою ношу, он вздрогнул, узнав в лежащей на снегу девушке дочь премьер министра Мухина. Ее глаза были закрыты, а из раны на виске тонкой струйкой текла кровь.
Иштван наклонился и проверил ее пульс. Девушка была мертва. Он бережно поднял ее на руки и понес к дому.
Не желая распугивать гостей, Иштван прошел через черный вход, чем в свою очередь жутко перепугал всю прислугу и громко приказав проводить его в свободную комнату для гостей, отнес девушку на верхний этаж.
Он положил девушку на постель.
В комнату быстрым шагом вошел Великий князь. Он был явно встревожен. Плотно закрыв за собой дверь, он бросил взгляд на Иштвана. Как только слуги доложили ему, что один из гостей принес в комнаты на верхнем этаже принес бесчувственное тело девушки, он незаметно покинул зал и поднялся наверх.
Узнав директора императорской полиции, князь вежливо кивнул в знак привествия, и посмотрел на постель. Иштван видел по его лицу, что случилось с ним, когда он узнал в девушке дочь своего друга. На мгновение он весь вытянулся в струну и руки его задрожали. Он сжал кулаки и посмотрел на Иштвана.
— Как это случилось? — сухо спросил князь.
— Это убийство, Ваше императорское высочество. — официально ответил Иштван.
— Где?
— В вашем парке.
— Кто это сделал? Вы видели?
— Не берусь утверждать Ваше высочество. Я подоспел слишком поздно, и даже примет преступника не сумел рассмотреть. Но он был высок и худощав, это все чем я располагаю. — ответил Иштван.
Дмитрий Константинович запустил дрожащую руку в свои густые волосы и поделился своими тревожными мыслями:
— Это дело рук этих проклятых крысиных выродков?
Крысиные выродки, крысы, так называли между собой правительственные деятели и жандармы революционеров и террористов народников, за их беспринципность, жестокость и постоянное нахождение в подпольях.
— Вы считаете это — провокация? — ответил Иштван.
Великий князь развел руками, и грустно вздохнул.
— Это ваша обязанность выяснить, кто это сделал. Я надеюсь вы Иван Аркадьевич, понимаете, что никому другому мы не сможем поручить это дело.
Иштван кивнул.
— Но вы хоть представляете что сейчас может начаться? — продолжил Дмитрий Константинович, — Что сделает с ними Мухин, когда узнает о случившемся? Как это повлияет на авторитет нашего царя? Что начнется.
Князь сокрушенно закачал головой, активно жестикулируя руками.
Иштван поддерживал его точку зрения. Он понимал, что для России это может стать страшным началом грядущих перемен. Все знали, что революционеры были всегда. Они как неотъемлемая часть государства. Самодержавию нужен противовес, чтобы жизнь не была пресной и скучной, и этим противовесом были постоянно организовывающиеся группы террористов, не опускающих руки и борющихся за одну им известную правду.
Эти люди никогда не успокоятся, даже если будут накормлены все бедняки, выполнены всех их требования, в стране так или иначе останется хотя бы несколько обиженных и обделенных душ, желающих совершить переворот. Все понимали, что таким образом эти гнусные подпольщики — крысы, желают получить себе имя, увековечиться во времени. Прикрываясь праведными мотивами, они творили свои страшные дела. Никто не мог предотвратить их существование, но и позволить им творить задуманное, было слишком опасно.
Князь Мухин был приверженцем старой власти. Истинный монархист, сын своего государства. Он был циничен и беспринципен, считая, что только деспотичность и беспощадность, способны навести порядок в волнующихся массах недовольных.
Не всегда император оставался доволен действиями своего премьер министра, но из уважения к покойному отцу не отклонял князя от должности, а полагался на его многолетний опыт.
Лев Александрович слыл среди народа тираном и деспотом, его боялись и уважали. Но несмотря на благоговейный страх который он внушал людям, за все время на занимаемом им важном мосту на него ни разу не совершалось покушений, не было предпринято ни одной попытки. Только ли из страха перед последующей расправой, в том случае если покушение может не удастся, или из-за трепета которое вызывало одно только его имя, никто точно не знал, но священная неприкосновенность князя всегда оставалась неизменной. Даже не смотря на то, что у князя было много врагов, как среди чужих, так и среди своих.
Но если брать в учет все попытки террористов заявить о своем слове, то никогда прежде они не поднимали руки на детей, их целью всегда становились сами персоны ненависти.
Если окажется, что Татьяна стала жертвой мести отцу, одному только Богу известно, на что пойдет князь, чтобы наказать виновных.
Всем было известно, что Татьяна была его единственным стремлением к жизни. Любимой и любящей дочерью. Ее убийство грозило обернуться катастрофой. Это ли была цель террористов, или все случилось против чьей-то воли, предстояло теперь выяснить Иштвану.
— Я сам сообщу князю, — скорбно заявил Дмитрий Михайлович и вышел.
Вскоре дом наполнился людьми в форме. Бал был окончен, гости разъехались, но причина такого скорого окончания оставалась тайной.
Убийство такой важной персоны, подняло на ноги сразу нескольких высокопоставленных лиц, приближенных к Императору. Серди них был генерал-адъютант Его Императорского Высочества — Ложкин, шеф жандармов Стравицкий, герцог Австрийский и лейб доктор его императорского высочества — Ларионов. Иштван был знаком с ними со всеми лично, по делам государственным встречаясь до этого случая не раз, но чаще всего ему приходилось встречаться с Ларионовым. Помимо того, что доктор был лейб-медиком императорского дома, он занимался судебной медициной.
