Кристиан Жак - Убитая пирамида
В то утро мальчишка запаздывал. Ветеран начал было сердиться, как вдруг в пекарне послышались шаги. Пекарь обернулся.
– Да я тебя… А вы кто такой?
– Я пришел заменить вашего помощника. У него сегодня болит голова.
– Вы не из нашего селения.
– Я работаю у другого пекаря в получасе ходьбы отсюда. Меня прислал управитель.
– Ладно, помоги мне.
Печь была глубокой, и ветерану приходилось залезать туда по пояс, чтобы расставить как можно больше форм и хлебов. Помощник держал его за ноги и готов был вытащить при первой необходимости.
Ветеран не подозревал об опасности. Но в тот день в его селение собирался наведаться судья Пазаир. Он выяснил бы, кто он такой, и стал бы задавать вопросы. У поглотителя теней не оставалось выбора. Он ухватил пекаря за щиколотки, оторвал его ноги от земли и изо всех сил толкнул в печь.
***
На подходе к селению не было ни души. Ни женщины на пороге дома, ни мужчины, задремавшего под деревом, ни ребенка, играющего с деревянной куклой. Судья почувствовал, что произошло что-то из ряда вон выходящее; он велел Кему не двигаться с места. Павиан и пес озирались по сторонам.
Пазаир быстро вышел на центральную улицу с невысокими домами.
Вокруг печи собралось все селение. Люди кричали, толкались, взывали к богам. Какой-то мальчишка в десятый раз рассказывал, как его оглушили при выходе из дома, когда он собирался идти на помощь к пекарю, своему приемному отцу. Он корил себя за ужасное происшествие и ревел в три ручья.
Пазаир пробрался сквозь толпу.
– Что случилось?
– Наш пекарь погиб ужасной смертью, – ответил управитель. – Он, наверное, поскользнулся и провалился в печь. Обычно для подстраховки его держит за ноги помощник.
– Это был ветеран, вернувшийся из Мемфиса?
– Да.
– Кто-нибудь присутствовал при… несчастном случае?
– Нет. А почему вы спрашиваете?
– Я судья Пазаир и приехал специально, чтобы встретиться с этим человеком.
– Зачем?
– Не имеет значения.
Какая-то женщина в исступлении схватила Пазаира за руку.
– Его убили ночные демоны, потому что он согласился поставлять хлеб – наш хлеб – Хаттусе, чужестранке, царствующей над гаремом.
Судья мягко отстранил ее.
– Раз вы следите за соблюдением закона, отомстите за нашего пекаря и остановите это дьявольское отродье!
***
Пазаир и Кем пообедали у колодца поодаль от селения. Павиан аккуратно чистил сладкий лук. Он почти свыкся с присутствием судьи и особого недоверия к нему не испытывал. Смельчак лакомился свежим хлебом и огурцом, Северный Ветер жевал люцерну.
Судья нервно сжимал в руках бурдюк с холодной водой.
– Один несчастный случай и пятеро погибших! Они наврали, Кем. Этот отчет – ложь.
– Просто административная ошибка.
– Это убийство, еще одно убийство.
– Доказательств нет. С пекарем произошел несчастный случай. И потом, ничего уже не исправишь.
– Убийца нас опередил, он знал, что мы направляемся в селение. Никто не должен был напасть на след четвертого ветерана, никто не должен ворошить это дело.
– Не копайте дальше. Вы наткнулись на какие-то распри между военными.
– Если правосудие отступит, в стране воцарится насилие.
– Неужели жизнь для вас не важнее закона?
– Нет, Кем.
– Вы самый непоколебимый человек из всех, кого я знаю.
Как же нубиец ошибался! Пазаир не мог выбросить из головы Нефрет даже в такие тревожные минуты. Теперь, когда случившееся доказало обоснованность его подозрений, ему нужно бы сосредоточиться на расследовании; но любовь, безжалостная, как ветер с юга, развевала всю его решимость. Он встал и прислонился к колодцу, закрыв глаза.
– Вы плохо себя чувствуете?
– Сейчас пройдет.
– Четвертый ветеран был еще жив, – напомнил Кем. – Как насчет пятого?
– Если бы его можно было допросить, мы проникли бы в тайну.
– Его селение, наверное, неподалеку.
– Мы не пойдем туда.
Нубиец улыбнулся.
– Наконец-то вы образумились!
– Мы не пойдем туда, потому что за нами следят и нас опережают. Пекарь был убит из-за нашего прихода. Если пятый ветеран жив, действуя таким образом, мы обречем его на смерть.
– Что вы предлагаете?
– Пока не знаю. Прежде всего, мы вернемся в Фивы. Тот или те, кто за нами следят, решат, что мы сбились со следа.
***
Пазаир принялся за изучение документов о поставках древесины за прошлый год. Тучный чиновник открыл для него свои архивы, а сам спокойно попивал сок цератонии. Этот молодой судья оказался узколобым бюрократом. Пока он перебирал таблички с цифрами, фиванский чиновник написал Монтумесу ободряющее письмо. Пазаир их спокойствию не угрожает.
Хотя судье выделили удобную комнату, он провел ночь без сна, разрываясь между страстным желанием повидать Нефрет и необходимостью продолжать расследование. Увидеть ее – несмотря на то, что он ей безразличен; продолжать расследование – несмотря на то, что дело похоронено и забыто.
Переживая от того, что хозяин страдает, Смельчак улегся рядом с ним. Тепло придаст ему сил, ведь они ему так нужны. Судья погладил собаку, вспоминая, как они вместе бродили по берегу Нила, когда он был еще беспечным юношей и собирался тихо-мирно жить в родном селении, наблюдая, как одно время года приходит на смену другому.
Судьба подстерегла его, как хищный зверь, ее удары оказались свирепы и жестоки. Может, отречься от безумных мечтаний, от Нефрет, от истины, может, еще не поздно попытаться вернуть безмятежность былых времен?
Но обманывать самого себя не имело смысла. Нефрет – его единственная любовь, и это навсегда.
***
Рассвет принес ему надежду. Есть человек, который сможет ему помочь. Пазаир решил отправиться на набережную Фив, где каждый день устраивался большой базар. Продукты выгружали с судов, и мелкие торговцы сразу выставляли их на своих прилавках. Мужчины и женщины торговали под открытым небом, продавая разнообразную снедь, ткани, одежду и всякую всячину. Под тростниковым навесом небольшой лавки матросы пили пиво и глазели на смазливых горожанок, торопившихся разузнать последние новости. Рыбник, выставивший корзину с нильскими окунями, менял две отличные рыбины на баночку благовоний; кондитер отдавал пирожки за ожерелье и пару сандалий, бакалейщик – бобы за метлу. Каждый раз, обсуждая сделку, торгующиеся переходили на повышенные тона, потом примирялись. Если возражения вызывал вес товара, можно было воспользоваться весами, находившимися под присмотром писца.
Наконец Пазаир увидел того, кого искал.
Как он и предполагал, Кани продавал на базаре нут, огурцы и лук порей.
Неожиданно сильно дернув за поводок, павиан бросился на никем не замеченного вора, стянувшего два превосходных пучка салата. Зубы обезьяны впились в ляжку преступнику. Тот, воя от боли, тщетно попытался отпихнуть зверя. Кем подоспел как раз вовремя, не дав павиану разорвать его на куски. Вора передали двум стражникам.
– Вы мой неизменный защитник! – воскликнул садовник.
– Мне нужна ваша помощь, Кани.
– Через два часа, когда я все продам, мы можем пойти ко мне.
***
По краю огорода тянулась полоса из васильков, мандрагор и хризантем. Кани четко разграничил грядки цветочными клумбами; на каждой грядке – свой овощ: нут, бобы, чечевица, огурцы, лук, порей, салат, тригонелла. В глубине виднелась пальмовая роща, заслонявшая участок от ветра; слева – виноградник и фруктовые деревья. Основную часть урожая Кани относил в храм, остальное продавал на базаре.
– Вы довольны своим новым положением?
– Работа все такая же тяжелая, но теперь она приносит прибыль. Смотритель храма меня ценит.
– А вы по-прежнему выращиваете лекарственные растения?
– Пойдемте, я вам покажу.
Кани показал Пазаиру свое детище, которым гордился больше всего: грядку с целебными травами и растениями, содержащими лекарственные вещества. Плакун-трава, горчица, пиретрум, болотная мята, ромашка – это лишь немногие из росших там драгоценных трав.
– Вы знаете, что Нефрет теперь живет в Фивах?
– Вы ошибаетесь, судья. У нее важная должность в Мемфисе.
– Небамон выгнал ее оттуда.
Глаза садовника возмущенно сверкнули.
– Он осмелился… этот крокодил осмелился!
– Нефрет больше не состоит в корпорации лекарей и не имеет доступа к крупным лечебницам и аптекам. Ей приходится довольствоваться работой в маленьком селении, а тяжелых больных она должна передавать на лечение более сведущим специалистам.
Кани в бешенстве топнул ногой.
– Это недостойно, несправедливо!
– Помогите ей.
Садовник вопросительно посмотрел на судью.
– Каким образом?
– Если вы будете поставлять ей редкие и дорогостоящие целебные растения, она сможет готовить лекарства и лечить своих пациентов. Мы должны побороться, чтобы восстановить ее честное имя.
